под изменчивый мир, никак не мог сжиться с мыслью о том, что у него теперь
есть такой влиятельный заступник перед невзгодами. Но что касается чудес --
чудесам бы он, конечно, с радостью отдался, только чудеса были все какие-то
кривые, не из тех, что были нужны или важны Джинну. И именно о них, важных
чудесах, собирался он поговорить с Хоттабычем.
Хоттабыч на этот раз был настроен вполне благодушно, и Джинн задал ему
осторожный вопрос:
скудному разуму. Но Бедна сама не может теперь принять тебя...
далеко отсюда, что пройдут века и осыпятся горы, прежде чем путь ее снова
пройдет по земле. Была великая битва, и род зеленых джиннов, мой род, попал
в тяжкое рабство под страхом вечной смерти. Но однажды открылось небо, и к
ним с земли через огонь костров вышли душа сожженной царевны из человечества
великанов и душа царевича из человечества людей. Их тела, казненные в разных
местах, никогда не встречались при жизни. От их встречи родились новые
вместилища для духов моего рода, духи перестали быть джиннами и стали
свободными. Ты даже представить себе не можешь, как все изменилось за три
тысячи лет!
просто рад, что так легко удалось съехать с этой неприятной темы.
мире. Пока меня не было, небо застроили городами, в которых множества духов
заняты изнурительным каждодневным трудом -- они обслуживают вас, людей. Пока
меня не было, вам даны были внешние знания законов, и вы подчинили себе
множества духов, не зная сути законов и оттого делая духов рабами вашего
несчастья. К хранителям Соломона я отстоял несколько недель, но не был
принят ими, записался, и они меня вызовут. Я узнал только, что он тоже
где-то здесь, на земле. Яръярису удалось добиться его падения, но Иблис
разрешил Сулейману вернуться на землю, где теперь его ждет выбор. Ему снова
даны величайшее богатство и власть над стихиями, духами и людьми -- но
мудрость отнял у него Иблис. И он может получить этот мир и тиранить его для
Иблиса, а может облагодетельствовать во славу Аллаха, если найдет в себе
силы не слушать, что Яръярис шепчет из-за плеча.
участвовал не только как собеседник, но и как сообедник, то есть соедок
различных яств. Еда представляла собой диковинную смесь вкусностей и
несъедобностен. Так, например, плов с миндалем, приготовленный по старинному
рецепту, когда на рисе, покрывающем во время тушения слои остальных
компонентов, томится большой кусок гашиша, понравился ему настолько, что он
с трудом смог остановиться его есть, а рыба, изжаренная на кунжутном масле и
приправленная корицей и имбирем, начиненная персиками, какой-то травой и
сахаром, была сплюнута немедленно обратно на сковородку, откуда Джинн ее
брал руками -- никаких приборов, естественно, не полагалось. Ледяной шербет,
надушенный консервами из фиалок, хоть и не напоминал кока-колу или квас даже
отдаленно, был принят Джинном вполне благодушно, тогда как вино --
некрепкое, но терпкое, со смешанным запахом козлиной шкуры и меди -- он
немедленно отверг. Как основное блюдо был подан целиком зажаренный на
вертеле бык, начиненный толчеными фисташками, перцем, мускатным орехом и
кориандровыми семенами и обильно спрыснутый розовой водою и мускусом.
я здесь исполнить волю законов и дать тебе награду. Вечно служить тебе я не
собираюсь, ибо ты столь мал, что я никак не могу понять, почему тебе дана
была сила освободить меня. Я исполню три твоих желания. Только три. Не
больше. Какие -- выберу сам. Проси меня, ибо просишь в последний раз!
Дворец, значит, тебе тоже не понравился? -- неожиданно спросил Хоттабыч. --
Отказаться хочешь?
Джинн паузами в еде. -- Но мы к этому потом вернемся. Хоттабыч, не обижайся
и пойми -- я правда тебя ни о чем не прошу и не просил...
подарки? Кто заставил меня рассказать историю моего заточения?
сотрапезника. -- Но это другое... Я не просил у тебя даров и дворцов. Ты
считаешь, что я заслужил награды...
поступок!
действительно важны...
Югославии?
где нити их судеб сплетаются в общий узелок, переломляющий судьбу общества.
И без войны они продолжат умирать от постоянного противостояния.
хорошей войны.
разрешение. Считай, что время пошло. А над временем я не властен.
нет. Время -- ничто.
почему-то был рад, что Хоттабыч стеснялся признать слабость своей мощи.
Время -- как незажженное пламя погасшей лампы. Что еще?
потому что не мог вспомнить, чтобы ему приходилось когда-либо видеть
подобное. Не получилось. Тогда он попытался представить себе время, идущее
из ниоткуда в никуда. Но не то что идущего -- никакого времени он себе
представить тоже не смог. Поломав над этим голову, он переключился на
желания'
шага?
количество смерти в болезнях. Когда соотношение нарушается, на смену одной
утраченной смерти приходит другая. Больше и сильнее. Болезни смерти несут
воины особого рода -- это существа неживые и немертвые и одновременно
мертвые и живые -- живая нежить. Смерть такой живой нежити дает многократную
силу жизни смерти, а потому уничтожать нежить нельзя, потому что ее нельзя
уничтожить. Такова суть нежити. Твое желание во зло. Проси добра.
происходило при тебе.
моей сверхъестественной власти, находятся в руках высших сил, противостоящих
друг другу в каждом из вас. Чтобы выполнить твою просьбу, я должен работать
с вашим каждым отдельно. Даже если это отнимет у меня по мгновению на
человека, я буду занят этим столько, сколько существую, потому что постоянно
кто-то новый появляется на этот свет. Разве справедливо, чтобы за свою
свободу я стал рабом постоянной работы? Проси что-нибудь для себя!
прихоти, Хоттабыч заставлял его придумывать желания, чтобы дать ему,
Хоттабычу, возможность расплатиться. Да еще и нотации читал.
выражаясь вероятным языком Хоттабыча, господин и кто слуга. Однако Джинн
надеялся все же попробовать извлечь из Хоттабыча пользу. Он мысленно
попытался сформулировать свою несовершенность без Этны, но решил не
рисковать, а начать с чего-нибудь попроще:
долларов!
паузы. Было похоже, что он в этот момент изучает различные финансовые
институты Швейцарии.
швейцарский банк -- это такое одно место, куда вся крутизна мира сваливает
мешки с деньгами. Подумав, он сказал: