чего там за дела, но ты это... сделай, как они просят, эти люди. Мать
измучилась. А мне здесь нормально.
- Петенька, Петенька, - захлюпала женщина. - Ты с ними подружись. А за нас
не бойся, у нас все хорошо...
- Там еще дальше есть, но, я полагаю, этого достаточно, - сказал Маэстро.
- Этот... клип записан вчера. На сегодня ничего не изменилось, у ваших
родных действительно все хорошо.
- У сына экзамены скоро, - пробормотал Петр, входя в роль папаши.
- Да, это причина, - картинно озадачился собеседник. - Экзамены - это да.
И ведь до них еще дожить нужно... Ну, будет прикидываться! Хотите, ему
диплом дадут? Не левый какой-нибудь, а самый настоящий. Ректор лично
приедет и вручит. Хотите? А можно сразу степень - докторскую. Нет в этом
что-то есть! А хотите, его в академики поймут? - разошелся мафиози.
- Вы кто - бог?
- Я Маэстро. Я этим балаганом дирижирую. - Седовласый широко повел рукой,
как бы охватывая не только все вузы мира, но и мир целиком.
- Вам нужна моя работа, - сказал Петр. - Единовременно или на постоянной
основе?
- На раз, - кивнул собеседник.
- Что-то глобальное? - предположил Петр.
- Вам это под силу. Сначала вас планировали для другого. Нам понравилось,
как вы из больнички выписались. То, что у порядочного бизнесмена часы
отняли, - это, конечно, хулиганство. "Эрикссон" в мусорку бросили. Жест
неуважительный, ну да что с вами сделаешь? Отнесем на неустойчивость
психики. А вот когда вы ОМОН опустили - тут ваши акции выросли. Ментенка в
закрытом гробу хоронить придется. Не жалко?
- Так ведь неустойчивость. Психическая. Как вы меня достали?
- О, это просто. Санитар, таксист, сутенерша. Мы шли по пятам.
- Зачем я вам нужен? У вас вон какие хлопцы.
- Что, понравились?
- Толковые.
- Объект - человек известный и очень уважаемый. Он - часть Системы.
Точнее, ее верхушка. А наши хлопцы... В том-то и дело, что они наши. Будет
война.
- А я ничей. Я беспризорник. После акции - "бритвой по горлу, и в
колодец". И никто не хватится. Так?
- Вы пессимист.
- Все оптимисты остались в палате.
- Если вам мало моего слова, будут и другие гарантии, но позже, - заверил
Маэстро, и Петр окончательно понял, что никакой он не босс. Брехло
копеечное. - К тому же у вас нет выбора.
"У них Люба, - спохватился Петр. - Надо понервничать, хотя бы для
приличия".
- Оружие и снаряжение обеспечим на высшем уровне, - пообещал мафиози. -
Если имеются особые пожелания - у нас есть хороший слесарь. Ему на сутки
дали "шквал-4", так он наладил серийное производство. Взрывники,
токсикологи - все, что пожелаете. Метод определите сами. Под нашим,
естественно, контролем.
- И сколько вы таких набрали?
- Таких, как вы? Больше одного. Устраивает?
- Время на подготовку?
- Неделя.
- Мало. Если наш объект не торгует мандаринами и не подметает улицу, то за
неделю не сложится.
- А вы сложите. Десять дней, - подумав, сказал Маэстро.
- Вознаграждение?
- Десять тысяч. Долларов США. И документы.
- А семья? - чуть не забыл Петр. Его коробило от этого шоу, но согласиться
сразу, только потому, что иначе его убьют, было бы несолидно.
- На ваше усмотрение.
- Две недели, двадцать тысяч, паспорта на троих и австралийские визы, -
подытожил он.
- Десять дней и пятнадцать, - отрезал Маэстро. - И визы.
"Убьют, точно убьют, - решил Петр. - Состряпают связь с преступной
группировкой какой-нибудь Монголии и пулю в башку. Или отраву в харчи
подмешают - сам откинусь, по пути в Шереметьево".
Он покрутился в кресле еще минуты две и, когда Маэстро начал терять
терпение, махнул рукой.
- Кто объект?
Монитор под потолком мигнул, и на нем появилось крупное фото. От
неожиданности Петр отпрянул назад. Потом встал и, оттолкнув кресло,
подошел к экрану. Да, он не ошибся. С монитора смотрела морда
вице-премьера Чрезвычайного Правительства, почетного члена черного списка
и просто подонка по жизни. Морда Немаляева.
Слежку Костя не увидел - он ее угадал. Почуял то, чего ждал уже давно:
цепкий взгляд на спине. Такой пустяк... Второй раз за сегодняшний день.
Мысленно провел ревизию карманов: паспорт - святое дело, столица же! -
ключи, носовой платок, мелочишка кой-какая. Ничего криминального, за такие
карманы можно грамоту давать.
Если б у них на него что-нибудь было, повинтили бы еще утром. Нету. И даже
уверенность отсутствует - тот ли он, кого им надо. Была бы уверенность,
один хрен повинтили бы, без всякого повода. Значит, все зыбко. Только
догадки.
"Волга", стоявшая в конце улицы, качнулась и лениво покатила навстречу.
Несмотря на то что под зеркалом болталась какая-то мохнатая дрянь, от
машины несло казенщиной, и дело было не в мытых дисках, не в полированном
капоте - в пассажирах. Потные, но умиротворенные. Расслабленные, но
внимательные. Едут себе куда-то - километров десять в час. Не торопятся.
Костя воздал хвалу небу за то, что географ выключился и не мешал
воспринимать действительность такой, какая она есть. Последнюю неделю
перепачканный мелом шизик проявлялся не часто и Константин значительно
проредил черный список. Швали в нем почти не осталось: лишь Нуркин,
Немаляев, несколько сволочей в Москве и еще десяток разбросанных по всей
России.
Иногда учитель все же всплывал - вспоминая эти часы. Костя испытывал смесь
стыда и досады. К этим временным помрачениям он относился как к чему-то
неблаговидному, но неизбежному вроде подросткового рукоблудия.
"Волга" была уже близко. Константин как раз поравнялся с узкой аркой, но
сворачивать не стал - если ментам понадобится, во дворе его возьмут
быстрей.
Он с удивлением обнаружил, Что не паникует. Напротив, сознание прояснилось
еще больше и заработало чуть ли не автономно. Никаких рывков, никаких
заходов в чужие подъезды. Никакой суеты. Не дать им понять, иначе
опергруппе придется действовать немедленно.
Скользнув по машине равнодушным взглядом, Константин направился к своему
дому. Самое паршивое - лестница. С точки зрения оперов, идеальное место -
это пространство от парадной двери до квартиры. Если на его площадке
никого не окажется, значит, повезло.
Повезло, как ни странно. Видно, кроме голых подозрений, милиция ничем не
располагала. Возможно, параллельно с ним сыщики разрабатывали еще ряд
версий.
"Желаю вам в них захлебнуться", - подумал Константин, поворачивая ключ.
- А где яйца? - набросилась с порога Настя.
- Яйца?..
- Я же тебе велела в магазин зайти. У тебя что, совсем башка дырявая?
- Отвали.
- Опять? - взвизгнула она. - Опять за старое? Что такое "отвали"? Что это
такое?!
Костя собрался было объяснить - внятно и доходчиво, так, чтобы снять этот
вопрос раз и навсегда. Пальцы уже сформировали твердый кулак, а локоть
начал сгибаться, когда он вдруг передумал. При желании менты легко могли
утыкать квартиру "жучками".
- Извини, Настя, вырвалось, - процедил он, катая по скулам желваки. - В
магазин я просто не успел. Работу нашел. Очень хорошую работу.
Он принялся судорожно перебирать области, в которых мог бы себя проявить.
Взгляд случайно наткнулся на отклеившийся угол обоев, и Константин, боясь
затянуть паузу, брякнул:
- На студии звукозаписи. Работа механическая - кассеты вставлять-вынимать,
но платят хорошо.
- Ой, Костюнчик! - мгновенно растаяла супруга. - Костик, милый! А сколько?
- Не знаю пока. Сначала испытательный срок, потом все определится. Но к
зиме будешь в дубленке, это я обещаю.
- А школа?
- А что школа? С сопляками воевать? Обрыдло. Пора о семье позаботиться,
верно9
- Да ну их, сопляков, - радостно махнула рукой Настя.
- Работать буду по десять часов, - продолжал он, швыряя в жену одно
счастье за другим. - Кстати... - Он посмотрел на часы: без пятнадцати
пять. - А, еще не скоро. Мне к одиннадцати. Отдохну немножко.
- Как к одиннадцати? Ночная смена?
- Конечно. Техника у них дорогая, невыгодно, чтоб простаивала. Пашет
круглые сутки. Первый месяц, как практиканту, придется в ночную. Так что
пойду прилягу. Ты меня не буди.
- А покушать?
- Пойду прилягу, - настойчиво сказал Костя и, обняв супругу, легонько
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Лукин Евгений
Лукин Евгений
Афанасьев Роман
Акунин Борис