Чтение 26–й страницы книги ~Крылья огненных драконов~

- Веди как знаешь! - махнул рукой Каспар. Вскоре отряд, не без трудностей, все же выбрался из городского нужника на чистый воздух. Оказавшись на дороге, благородные мардиганцы стали брезгливо бить копытами, очищая их от человеческого дерьма.

- Я боялся, как бы мой Шустрик не лишился чувств, - признался Фундинул.

- Не беспокойся, у мулов обмороков не бывает, - заверил его Бертран.

Гном погладил своего мула, повернулся и похлопал по морде мардиганца, принадлежавшего мессиру Маноло. Пока колдун отсутствовал, обязанности по уходу за лошадью были возложены на Фундинула.

Отъехав на полмили от городских стен, отряд спешился, чтобы пообедать. Разжигать костер не стали, ограничившись солониной, печеными яйцами и сыром. Лошадям досталось по нескольку горстей овса и полмеры воды. Больше давать было нельзя - предстояла дальняя дорога.

Как только бойцы пообедали, Каспар приказал садиться в седла.

- Но куда нам спешить, ваша милость? - попытался возразить гном. - Впереди де Гиссар со своей армией, не лучше ли отсидеться в тихом месте?

- По нашему следу идет погоня, задержимся дольше положенного - станем добычей многочисленных врагов.

- Ох! - покачал головой Фундинул. - Вот уж точно сказано: многочисленных врагов. А ведь я простой трудолюбивый гном, штамповал пуговицы и брошки. За что же мне столько врагов, чем я заслужил?

- Несешь, прямо слушать противно, - скривился Углук. - Да на тебе крови не меньше, чем на наемнике. Небось с топором-то своим не расстаешься, душегубец?

- Я не душегубец, я защищаю свой живот! - возразил гном.

- В глазах очень многих это и есть самое большое преступление, Фундинул, - пояснил Бертран.

- Но стоит ли так спешить, если впереди этот самый враг?

- До этого врага, по моим подсчетам, миль пятнадцать, не меньше, так что можешь пока не бояться.

Каспар улыбнулся. Он был благодарен Бертрану за то, что тот отвечал на часть вопросов, которые предназначались самому Каспару.

Отряд двигался по дороге, пролегавшей между грядой зеленых лесистых холмов с одной стороны и цепью оврагов - с другой. Места здесь были красивые, они располагали к созерцанию и отдыху, но Каспара ни на минуту не оставляла мысль о мессире Маноло и о страшном чешуйчатом демоне, которого тот сразил.

Время от времени давал о себе знать талисман. Он то вибрировал, то вздрагивал, словно сонная птица, заставляя Каспара хвататься за лук. Однако все тревоги оказывались напрасными, вокруг по-прежнему было светло и тихо. Лишь изредка взгляд Каспара выхватывал из лесной чащи неясное движение, но, присмотревшись, он замечал птицу или белку, потревожившую ветку.

Неожиданно на дорогу выехал всадник. Это был эльф.

Бертран натянул поводья и остановился, Каспар, напротив, дал коню шенкеля, собираясь его объехать.

- Что будешь делать? - спросил Бертран.

- Посмотрим, - неопределенно ответил Каспар.

- Они уже здесь, - вздохнул Аркуэнон. Эти слова были единственным проявлением его волнения.

Каспар медленно ехал навстречу эльфу, чувствуя на себе взгляды его собратьев, прятавшихся на склоне заросшего лесом холма.

Не зря трепыхался талисман, ой не зря!

Остановив мардиганца в нескольких шагах от неподвижного эльфа, Каспар небрежно-требовательным тоном, словно обращался к слуге, спросил:

- Что тебе нужно?

- Я буду говорить только с эльфом, - ответил всадник, скучающе глядя куда-то вдаль.

- Ты будешь говорить со мной, я главный в отряде.

- У тебя не отряд, вас всего пятеро.

- Я и сам умею считать. Говори, что тебе нужно?

- Я буду говорить только с эльфом.

- Ты будешь говорить с тем, с кем я тебе разрешу, - сказал Каспар, намеренно выводя эльфа из себя. Трехглавый дракон, пристроенный у него на бедре, смотрел эльфу прямо в лицо.

- Что это? - заметив направленное на него оружие, спросил эльф.

- Это то, что размозжит твою голову раньше, чем ты коснешься лука.

- Тогда вам не уйти, здесь повсюду мои воины.

- Я это знаю. О вашем появлении в здешних лесах известно каждой собаке.

- Почему собаке? - спросил эльф. В его голосе звучало любопытство.

- Я хочу сказать, что вы не умеете прятаться, а в своих хорьковых шапках смотритесь как городские сумасшедшие.

Последней фразой Каспар хотел окончательно вывести эльфа из себя, однако тот ничего не понял.

- Это не важно, - сказал он, - мы пришли забрать свое. Отдай нам Аркуэнона и можешь ехать дальше.

- Это невозможно, Аркуэнон мой солдат.

- Тогда ты примешь смерть вместе с ним.

- Что ж - я готов. А готов ли ты? Прежде чем умру я и умрет Аркуэнон, ты покинешь этот мир безо всякой чести.

Теперь эльф не мигая смотрел на Каспара. Он явно пытался оценить решимость человека, однако страха в его глазах не увидел, только свою собственную смерть.

- Я могу отпустить вас, а потом убить Аркуэнона из-за угла. Я могу вогнать ему в затылок стрелу уже за следующим поворотом...

- Я знаю. Поэтому предлагаю решить наш спор раз и навсегда.

- Как?

- Я предлагаю дистанцию.

- Для Аркуэнона это не годится. Дистанция - для честных эльфов, Аркуэнон же - преступник, которого может убить каждый эльф.

- Я предлагаю тебе дистанцию не с Аркуэноном.

- А с кем же? Я не вижу среди твоих солдат других эльфов.

- Со мной.

- Ты хочешь стреляться только со мной или с кем-то еще?

- Мне все равно.

- Тогда это буду я.

- Годится. Если застрелишь меня, Аркуэнон - ваш. Если я застрелю тебя, остальные уходят и больше никогда не преследуют Аркуэнона.

- В пределах вашей страны?

- В пределах всех стран, кроме страны эльфов, - сказал Каспар, понимая, что у себя дома они Аркуэнона не потерпят.

- Хорошо, я принимаю твои условия. Когда и где мы устроим дистанцию?

- Выбирай место сам, - предложил Каспар.

- Здесь за холмами есть большая поляна. Там устраивают праздники. Приходи туда завтра в полдень, когда солнце поднимется над макушками деревьев.

- Хорошо, я буду там.

Каспар махнул рукой, и его солдаты двинулись вперед, а эльф посторонился, пропуская их.

Бертран, Углук, Аркуэнон и Фундинул с лошадью мессира на привязи замыкал процессию.

Эльф сделал вид, будто и не замечает Аркуэнона, тот же в свою очередь проехал мимо сородича не повернув головы, оставаясь верным кодексу эльфов.

Убрав в набедренный чехол Трехглавого дракона, Каспар пристроился за Фундинулом. Он чувствовал, как его спину сверлят взгляды укрывающихся в лесу эльфов, однако был уверен, что сейчас стрелу не получит.

Когда отряд углубился в густую рощу, Бертран остановился, и следом за ним натянули поводья остальные - всем хотелось знать, как Каспару удалось разрешить непростую ситуацию.

Первым не выдержал Аркуэнон:

- Как тебе удалось сделать это, Каспар? С Лоргайлом невозможно договориться.

- Да, как ты убедил его? - поинтересовался Бертран.

- Начнем с того, что я пригрозил ему драконом.

- Лихо! - воскликнул Фундинул.

- Ты блефовал? Он ведь мог с легкостью уничтожить нас!

- Нет, Бертран, я предложил ему честный размен: сначала умирает он, а уж потом все мы.

- Лоргайл не мог испугаться, - заметил Аркуэнон. - Он скорее умрет, чем отступит.

- Да, он потребовал твою голову, однако я предложил ему разыграть ее.

- Что значит разыграть?

- Я вызвал его на дистанцию.

- Ты вызвал на дистанцию Лоргайла? - поразился Аркуэнон.

- Вызвал. А почему это тебя так удивляет?

- Но это означает для тебя неминуемую смерть, Лоргайл выходил, на дистанцию десятки раз! Стоило ли идти на это из-за меня, Каспар, ведь рано или поздно я получу свою стрелу...

- Да, друг мой, - согласился с Аркуэноном Бертран, задумчиво перебирая гриву своего мардиганца. - Несмотря на твое мастерское владение луком, схватка с этим эльфом будет означать для тебя смерть.

- Не будет, если я не появлюсь в назначенное время в назначенном месте.

- Но это невозможно! - воскликнул Аркуэнон. - Это бесчестно, позор падет не только на тебя, но и на меня!

- Да, Каспар, как ты вообще мог подумать о таком?

- Очень даже мог. Я не эльф, я не дворянин, а потому не понимаю, с чего это я должен лезть в петлю, если есть возможность избежать ее.

- Но эльфы разнесут эту весть по всему миру! - воскликнул Аркуэнон.

- Не думаю. Когда я не приду на дистанцию, они очень рассердятся, правильно?

- Ну, еще бы, - кивнул Бертран.

- Они погонятся за нами, чтобы убить безо всякой чести, - подтвердил Аркуэнон.

- Вот именно. И потеряют осторожность, а мы устроим им ловушку где-нибудь в узком месте дороги, в лощине. Луки там не помогут, придется им положиться на свои кинжалы.

- Это будет убийство, - тихо сказал Аркуэнон.

- Это будет засад а, - возразил Каспар. - Если кто-то угрожает мне смертью, у меня хватит ума прикончить его первым. Возможно, у кого-то другие методы, ну а мне этот больше по вкусу.

- Но ведь существует честь, Каспар, - заметил Бертран.

- Не знаю, что для тебя честь, граф фон Марингер, но для меня честь выполнить задание герцога и спасти от короля наше герцогство и город Ливен, где у меня семья. И еще для меня честь - беречь моих солдат, а если какие-то поганцы приезжают сюда из какого-то леса и требуют голову моего солдата, то честью для меня будет увидеть их головы отрезанными. Есть еще вопросы? Возражения?

Каспар сам не заметил, как перешел на крик, а когда понял, смутился и замолчал.

- М-да, - произнес Бертран, откашлявшись. - Если не принимать во внимание некоторую горячность и эмоциональность сказанного, то должен заявить, что в известной логике нашему командиру не откажешь. У меня к тебе, Каспар, вопросов больше нет.

Все посмотрели на Аркуэнона, который смотрел куда-то в сторону.

Наконец он вздохнул и, повернувшись к Каспару, спросил:

- Ты действительно покажешь мне отрубленную голову Лоргайла?

- Да, - кивнул Каспар. - Если только останусь жив.

Закончив разговор, Каспар тронул коня и повел отряд по накатанной извилистой дороге, которая то исчезала в лощине, то выбиралась на возвышенность. За неполные три дня им предстояло сделать большой круг, чтобы вернуться к временной могиле мессира Маноло.

- Ваша милость! - позвал гном, догоняя Каспара на своем Шустрике. Лошадь мессира Маноло бежала следом.

- Ну?

- Ваша милость, а вы, правда, надеетесь увидеть мессира Маноло живым?

- Надеюсь, Фундинул.

- И мы с Шустриком тоже надеемся.

Талисман на груди Каспара снова завибрировал, предупреждая об опасности.

"Наверное, они мне не поверили", - подумал Каспар. Он решил, что эльфы следят за отрядом, пробираясь по лесистым холмам.

Дорога понемногу забирала влево, повторяя изгиб реки. Прежде она проходила по самому берегу, но после того как расплодились озерные люди, дорогу перенесли за холмы, барьером ограждавшие прибрежные леса от равнины.

Впрочем, даже после этого озерные чудовища каким-то образом пробирались к дороге и нападали ночью на спящих путников. В долине они воровали скот - отказать озерному человеку в чем-либо было невозможно, всякого, кто пожалел лошадь или не отдал золото, ожидала кара. За этим человеком начинали охотиться озерные люди всех рек, озер и болот. В конце концов жизнь проштрафившегося заканчивалась трагически.

Убийство чудовища тоже не помогало, каким-то образом оно успевало передать имя своего обидчика общине.

Дорога спустилась в заросшую молодым лесом лощину. Каспару подумалось, что это идеальное место для засады на эльфов. Жаль, что ставить ее было еще рано, сначала требовалось обмануть эльфов, не явившись на дистанцию, а уже потом ждать их у дороги.

Снова завибрировал талисман, и Каспар прикрыл его рукой, словно успокаивая. В этот момент с ветки свесилась чья-то рожа и весь лес сразу будто ожил - с обеих сторон дороги, с визгом и улюлюканьем, к всадникам бросились разбойники.

Каспар ударил наотмашь одного, оттолкнул ногой другого, но в следующее мгновение получил по затылку дубинкой. Короткого замешательства хватило, чтобы враги стащили его за платье и принялись избивать ногами и пустыми ножнами.

Неподалеку, словно раненый лев, катался по земле облепленный уйгунами Углук.

Фундинул успел спрятаться под брюхом Шустрика и яростно кусал за руки всех, кто пытался его оттуда вытащить. Приплясывающий от щекотки Шустрик орал по-ослиному и брыкался, пресекая атаки на своего хозяина.

Бертран уже валялся без чувств, однако разбойники не прекращали его избивать, хотя большинство ударов приходилось на доспехи.

Каспар прикрывался как мог. Он уже понял, что прямо сейчас убивать его не станут, иначе колотили бы не ножнами, а мечами. Где-то шипели и орали кошки, впрочем, от сильных ударов, которыми его награждали, могло почудиться что угодно.

- Хватит! Остановитесь! - прозвучал чей-то властный голос, и избиение прекратилось. Каспара взяли под руки и, резко подняв, встряхнули. Он поморщился, голова гудела, болели спина и отбитые ноги. Руки спасли грубые перчатки, которые Каспар надевал, когда ездил верхом. Осторожно пошевелив во рту языком, он убедился, что зубы целы, хотя пара передних шаталась.

Тот, что отдавал приказы, посмотрел на Каспара оценивающим взглядом, проверяя, насколько реальный образ этого человека соответствует тому, каким он его себе представлял. Пожалуй, лишь рост да стать разочаровали разбойничьего тысячника, он полагал, что Каспар Фрай будет покрупнее. В остальном все сходилось.

Тысячник нагнулся, поднял с земли шляпу Каспара и, отряхнув ее, с насмешливой серьезностью водрузил на голову владельца.

- Ну, здравствуй, Фрай.

- Не имею чести быть знакомым с вами, - ответил Каспар, стараясь вести себя учтиво, чтобы не выбили зубы уж наверняка.

- Я тысячник графа де Гиссара. Мое имя Марвиль. Разумеется, ты меня не знаешь, но я о тебе много слышал. Мы все, - тысячник оглянулся на своих солдат, - мы все о тебе слышали, оттого и били сильно.

Каспар попытался вытереть с лица кровь, но его тотчас схватили за запястье.

- Не ожидал, что мы тебя подстережем?

- Не ожидал, - признался Каспар. Какой смысл было отрицать очевидное? Он думал то об эльфах, то о мессире Маноло, и вот результат - попался. А ведь талисман предупреждал неоднократно, однако Каспар не придал этому значения, посчитав, что предупреждение относится к уже пройденной засаде эльфов.

Каспар огляделся. Все его солдаты были живы, но сильно побиты. Бертрану досталось больше других, поскольку в нем распознали дворянина. Плохо выглядел Аркуэнон, его лицо располосовали когтями гельфиги, так что оно представляло собой сплошную рану. Правда, у одного из гельфигов на лице сиял ответ Аркуэнона - четыре кровоточащие борозды.

- Если вы оставите эльфа с ними, - Каспар кивнул на гельфигов, - они убьют его.

- Это не имеет значения, вам всем недолго осталось.

- Я в этом не сомневаюсь, - грустно усмехнулся Каспар, глядя на Углука, которого наконец усмирили четверо наемников. Уйгуны держались рядом и скалили зубы, на физиономиях некоторых из них остались следы кулаков буйного орка.

Сам Углук, с подбитым глазом и в разорванной жилетке, на которой осталась только половина стальных накладок, выглядел как герой.

Легче других отделался Фундинул, за ним долго гонялись и едва начали бить по-настоящему, как прозвучал приказ прекратить. Теперь его крепко держали уйгуны, но гном продолжал огрызаться и шипеть, в то время как Шустрик что-то сосредоточенно жевал, не понимая, что его хозяину грозит смерть.

- И сколько вас сюда набежало? - спросил Каспар.

- Сорок воинов: десять гельфигов, десять наемников и двадцать уйгунов, ну а я - сорок первый.

Тысячник улыбнулся Каспару как старому знакомому.

- Ты не поверишь, Фрай, но хозяин настоял на том, чтобы я захватил вас живыми, особенно тебя. Хозяин желает посмотреть на тебе еще теплого, смерть ведь сильно меняет людей.

- Я слышал об этом. Как вы нашли нас? Тысячник довольно заулыбался.

- Говори, все равно наша жизнь кончена, - подначил его Каспар.

- Это было просто - мы пустили всадников по всем дорогам, они никого не грабили, а только спрашивали. Добрые люди помогли нам, и вот мы встретились.