Чтение 26–й страницы книги ~Игрушки. Выше, дальше, быстрее~

Связываюсь с Тотеном:

-Арт в канале. Тотен ответь!

-Здесь Тотен. Что у вас?

-Мышка в норке. Будет дело через круг.

-Понял тебя. Ждём.

Через рощу мы бежим — нам ещё переползать через брод, а в деревне, судя по всему, стоят немцы, так что надо поспеть до рассвета.

«Уф, успели!» — думаю я, когда спустя двадцать минут мы добегаем до «круппа».

-Арт в канале. Мы — на роликах!

-Фермер в канале. Понял тебя. Здесь шумно очень, катитесь колбаской по Малой Спасской.

Это значит, что нам предстоит воспользоваться запасным маршрутом через Реченицу — Боровцы и Новую Малиновку. «Интересно, а свадьбу там давно играли?» — совершенно некстати приходит мне в голову. Однако это не мешает мне завести мотор…

Когда мы подъезжали к Боровцам, издалека до нас донесся приглушённый расстоянием грохот мощного взрыва…

Начальнику сектора IVЕ5 штурмбанфюреру СС криминальдиректору Вальтеру Кубицки.

Докладываю вам, что в рамках расследования по линии «Медведь» нами был проведен комплекс оперативно–поисковых мероприятий. Проанализированы все имевшие место, случаи нападения на подразделения германской армии и отдельные, заслуживающие внимания, эпизоды.

В результате этого можно сделать следующие выводы:

1)В тылах германской армии действует мобильное, хорошо обученное и оснащенное диверсионное подразделение противника. Основные цели этого подразделения — уничтожение стратегических объектов и убийства руководящего состава войск. Группа подразделяется на две части — диверсионную и группу прикрытия. Анализ почерка при совершении нападений и диверсий, позволяет сделать однозначный вывод о том, что часть из них совершена людьми прошедшими одинаковую подготовку. Список данных случаев прилагается.

2)Численность подразделения составляет около 20 человек. При этом часть из них (предположительно диверсионное подразделение группы) обладает знанием немецкого языка и опытом ношения военной формы вермахта. В составе группы имеются люди, обладающие большим опытом организации засад и внезапных нападений на важные объекты.

3)Указанное подразделение, несомненно, имеет связи с оставленными в тылу вермахта агентами противника. Этим и объясняется их высокая эффективность при организации покушений и совершении нападений. Исходя из этого, понятно и отсутствие активности в эфире в данном районе. По всей вероятности, подразделение получает и передает информацию посредством личной, либо тайниковой связи.

4)Данное подразделение, несомненно, хорошо оснащено и имеет в своем распоряжении автотранспорт. По–видимому, у подразделения имеется также и заранее организованная база снабжения. На поиск базы ориентирован личный состав вспомогательной полиции и агентурная сеть.

5)Учитывая наличие в составе подразделения специалистов по ближнему скоростному бою, личный состав подразделений, привлеченных к поиску подразделения, проинструктирован о соблюдении максимальных мер предосторожности при проверке подозрительных лиц и объектов.

6)Для поиска подразделения противника командование выделило роту из состава 42 отдельного охранного батальона.

7)Полагал бы целесообразным присвоить разыскиваемой группе псевдоним «Медведь».

8)В связи с тем, что основная активность данной группы отмечена в районе Заславль–Радошковичи–Логойск все наряды и охранные посты в указанном районе рекомендовано перевести на усиленный штат.

Начальник оперативной группы YYY унтерштурмфюрер СС Бойке.

………….

С основной группой мы встретились у местечка с романтическим названием Новая Малиновка. У них всё тоже срослось лучше некуда — мостик взлетел в воздух.

-Ну что, товарищи командиры, — начал Фермер, доставая из планшета карту, — за десять минут решим, куда будем двигаться дальше?

-А то ты не определился ещё? — ответил за всех Люк.

-Может и определился, но умных людей тоже послушать надо… Тох, может ты, что помнишь?

-Командир, я вроде всё сказал ещё вчера…

-А может, тебя инъекция свинца простимулировала?

«Хм, а ведь верно, пока я отдыхал, что–то вспомнилось… Но что? Думай! Шевели мозгом! Ничего…»

-Саш, что–то бродит в голове, а отловить не могу…

-Жаль. Значит так, сейчас мы выскочим на шоссе идущее на Заславль…

-Как на Заславль? — удивился Тотен, — Мы же оттуда два дня как уехали!

-А вот так! Здесь восточнее вообще спрятаться негде — сплошные торфоразработки и совхозы, и к фронту ближе. А искать нас будут севернее, где леса, или восточнее — ближе к фронту. А мы на запад пойдём, не забыли, какая у нас цель?

-Тут забудешь, пожалуй… — за всех ответил Люк.

-Всё, дискуссия закончена. Пять минут — покурить и оправиться!

Я подошёл к Бродяге:

-Шура, а что со связью?

-Ну, мы оставили им список частот и время, а они в записке настаивают на личной встрече, для установления контакта. Саня и поэтому от Радошковичей далеко уходить не хочет. Там наша единственная связь на сегодняшний день…

………….

«Генерал–лейтенанту фон Грайфенбергу, начальнику штаба группы армий «Центр» от полковника Блюментритта, начальника штаба 4–ой армии.

Из–за ряда диверсий, проведённых противником на основных автодорогах ведущих к линии фронта, в настоящий момент сорван график снабжения и прибытия частей армии для усиления нашей группировки в районе Витебска.

…Севернее Минска наши войска вынуждены вставать лагерями в чистом поле из–за образовавшихся на дорогах заторов.

… Охранным частям и подразделениям Сил Безопасности армии поставлена задача по выявлению агентуры и диверсионных групп противника…

Полковник Г. Блюментритт, начальник штаба 4–ой Армии.»

….

«Заславль. 28 км» — гласил дорожный указатель у первого на нашем пути перекрёстка. Ну что такое тридцать километров в современных условиях? Полчаса езды на машине. До Заславля мы добирались четыре с половиной часа! Около шести утра навстречу нам попалась первая войсковая колонна, из–за которой нам пришлось прижаться к правой обочине и простоять так около получаса. Затем колонны пошли сплошной чередой. «Быстро они сообразили перенаправить войска в обход!» — подивился я скорости реакции немецкого командования.

Самое обидное, что сейчас мы с дороги свернуть не могли: южнее была обширная зона болот, а единственная дорога на север приводила нас в тот же район, где мы начали нашу военную эпопею. Оставалось только стиснуть зубы и прорываться на запад.

Во время очередной вынужденной стоянки командир позвал к своей машине Тотена и Люка и о чём–то принялся шептаться. После, примерно пяти минут эмоционального, судяпо активной жестикуляции, обсуждения, Тотен и Люк полезли в кузов «Блица». Минут через десять ребята вылезли назад уже обряженные в ставшие за последние пару дней привычными костюмы фельджандармов. Я вылез из машины, и направился к командиру. Остановившись в метре от него и повернувшись так, чтобы мой вопрос был не слышен идущим по дороге немцам, я спросил:

-Что задумал, командир?

-Наглость пора включать! Мы кто, по легенде? Часть охраны тыла, так? Вот и поедем сейчас с мигалками и сиренами ловить нехороших злыдней, что мосты тут портят. Понял?

-Понял. Через город думаешь прорываться?

-Что я — больной что ли? Узнает какой–нибудь сапёр родной транспорт и «ага»! Так что с юга город объедем.

Ребята как раз оседлали свой мотоцикл и дали отмашку остальным грузиться по машинам. Подойдя к своей машине, я обратил внимание на Трошина, который сидел, вольготно раскинувшись на заднем сидении, и с непонятной гримасой разглядывавшего проходившие мимо немецкие колонны. Забравшись на водительское место, я бросил ему через плечо:

-Бухгалтер, лицо попроще сделай!

Он вздрогнул и вопросительно посмотрел на меня.

-С такой физиономией, как у тебя хорошо в штыковую ходить, а не по тылам диверсиями заниматься.

Тут один из проходивших мимо солдат крикнул мне что–то по–немецки…

«Так, «камерад», «гибен мир», «сигаретте», «кригс–камерад». Сигареты стреляет, что ли?» — подумал я, и уж совсем было собрался бросить немцу пачку трофейных, в которой оставалось штуки четыре сигареты, как вспомнил, что у немцев подобная щедрость не принята. Вытащив одну сигарету, я показал её пехотинцу и сделал приглашающий жест рукой. Немец метнулся из колонны, как раз в тот момент, когда я запустил мотор, так что сигарету он взял у меня из руки на ходу.

-Битте, камрад! — пробурчал я, надеясь, что за шумом мотора мой жуткий акцент не вызовет особых подозрений.

Но, как видимо мысль о русских диверсантах, одетых как немцы и разъезжающих на немецкой машине в глубоком тылу не пришла в голову этому немецком ефрейтору, поэтому он просто улыбнулся мне и, крикнув «Данке, геноссе!», зашагал дальше.

«Ух, пронесло!» — подумал я, втыкая передачу.

-Ну, ты и силён, Антон, — странным каркающим голосом сказал Трошин. — Я бы так не смог…

-А что ты о наших нелегалах скажешь, что по двадцать лет в Германии живут? Учись, майор, или нам не по пути!

………….

«Трюк с мигалкой», вполне удался — даже регулировщики, прислушавшись к крикам Тотена о том, что, дескать, маневренная группа едет ловить нехороших русских диверсантов, давали нам «зелёную улицу». Перед самым Заславлем мы повернули на север и, доехав до Прудянской Слободы, вырвались «на волю в пампасы», то есть принялись кататься по просёлкам и тропинкам, продвигаясь всё дальше на запад. Около часа дня в районе местечка с романтическим названием Швали, мы перевалили через железную дорогуРадошковичи — Заславль — Минск, и, оставив на железке пару «сочных» подарков, повернули на юго–запад.

Около трёх дня колонна встала на днёвку в небольшой роще у деревеньки Моньки. Народ высыпал из машин.

-Да уж, десять часов без гидроусилителя и автомата могут и убить! — сказал Ваня–Казак, потягиваясь.

Я был с ним целиком и полностью согласен, поскольку моя левая, раненая, нога еле меня держала после всех этих упражнений с тугим сцеплением, так что мне пришлось со стоном сесть на землю, в ожидании командирских ЦэУ. Фермер оценил вымотанность личного состава и дал команду отдыхать, поставив старшими над дозорами Дока и Бухгалтера. Когда из кузова вылез «подконвойный» танкист, то он был придан Несвидову, занятому организацией питания. Лиду пока тоже определили на кухню.

Ещё раз оглядев бравое, но уставшее воинство Фермер обратился к нам:

-Ближайшие сутки будем отдыхать! Спать, есть, новичков тренировать. И думать, как дальше жить будем. А то мне не нравиться, что четыре дня мы как усраные зайцы по лесам носимся, и работаем только «на шару». Водителям разрешаю «отбиться» на один час, пока обед не будет готов.

-Так у нас не водителей из «Котов» — только Док и Тотен, остальные рулили… — ответил командиру Люк.

-Вот всем и спать!

-А ты сам? — спросил я у Саши.

-И я — тоже!

-Командир, а можно я Емеле обед готовить помогу? — спросил Казачина.

-Какому, на хрен, Емеле? — не понял Фермер.

-Ну, Несвидову, сержанту. Он же Емельян…

-От же ж, при таком имени и позывного не надо… — почесал затылок наш командир. — А помогать не разрешаю! Отбиться всем! — и он начал доставать из рюкзака «пенку» и спальник.

Расстелив всё это под ближайшим деревом, Саша демонстративно возлёг на коврик и сказал своё любимое присловье:

-Кто последний спать ложиться — тот дурак, и гасит свет! — после чего накинул на голову шарф–сетку и заснул.

……………

Просыпался я тяжело, так, что даже пришлось Тотену применить секретный прием «кружка воды на голову». Потирая глаза, никак не желавшие открываться, я сел:

-Алик, ну что за пещерное варварство, лить живому человеку воду на голову? Вот, сейчас я проснусь… и, кому–то придётся побегать по кустам!

-Ничего личного! Я просто выполнял приказ! Она сама ко мне пришла! — скороговоркой выпалил Тотен, отскакивая в сторону. — И вообще! Ты жрать хочешь?

-Хочу. Чем там нас травить будут? — спросил я, вставая. Но, к немалому моему изумлению, тело, а, точнее, левая нога отказалась мне повиноваться, и я грохнулся на землю.

-Твою в бога, в душу… — обиженно сказал я, глядя на предавшую меня конечность.

С лица Алика сползла глумливая ухмылка:

-Тох, что такое?

-Не слушается что–то.

-Я Дока сейчас позову…

-Не надо, похоже, я ногу просто отлежал… — и я сделал ещё одну попытку встать.

И снова безуспешно. Нога была как деревянная, а при попытке перенести вес на неё, бедро простреливала острая боль.

-Да что же это за фигня такая!

-Тош, посиди на попе ровно, а? Я Дока сейчас приведу. И не спорь! Пожалуйста… — и Алик побежал за Серёгой.

Через пару минут около меня суетился Док, бесцеремонно приказавший мне стянуть штаны.

-Да, друг мой… Радуйся, что мы Бороду с собой не взяли, а то он бы тебе рану вылечил… — протянул Серёжа, аккуратно ощупывая моё бедро.

Надо сказать, что шутка про раненую ногу родилась у нас в команде после просмотра фильма про испанских миротворцев в Боснии. Там один из героев, не имея возможности(а, может и желания) спасти из–под обстрела раненую в ногу подругу–солдата, просто задушил её. Мы в своё время просто обалдели от такого «общеевропейского гуманитарного подхода» и вот уже много лет, участливо спрашиваем пострадавшего сокомандника: «Что, в ногу ранили?»

-Что–то серьёзное, Док? — поинтересовался подошедший командир.

-Если честно, то да. Воспаление. Пока — не сильное. И нагноение.

-Да как так? — удивился я. — Сам же рану обрабатывал, а ты смотрел и сказал, что всё в порядке.

-Сказал. Но я же не знал, что тебе потом десять часов сцепление топтать придётся. Знал бы, что так получится — сам бы вместо тебя за руль сел.

-Так делать–то что будешь? — спросил Фермер.

-Чистить, что же ещё. Командир, посторожи этого хромоногого, пока я за инструментом схожу.

-Конечно!

Пока Серёга ходил за «Ужасно Большой Полевой Аптечкой», больше напоминающей чемодан средних размеров, Фермер достал свою «командирско–премиальную» фляжку и протянул её мне.

-Глотни!

Я сделал большой глоток коньяку.

-Ещё.

-Сань, да тут меньше половины осталось…

-Пей, я сказал!

Ещё глоток. В голове приятно зашумело. «Ох, чёрт! Меня же сейчас развезёт!» — подумал я, вспомнив при этом, что нормально ел я часов пятнадцать назад.

-Сань, ты меня споить хо–ошеш? — заплетающимся языком спросил я командира.

-Ага! Давай ещё глоточек за победу над Германией!

В результате, к приходу Дока я не то что «экзистенциальный» сказать не мог, а и, пожалуй, «метрополитен» для меня стало слишком сложным словом.

-О, я гляжу, пациент готов! — радостно сказал Док, принюхавшись. — Но, для страховки — ещё и таблеточку примите, уважаемый, — добавил он, протягивая мне таблетку.

-Што ето?

-Цикуто–цианид — что же ещё! Шучу. Кетанов. Запьёшь? — и он снова протянул мне командирскую фляжку.

-А… Ик… га.

Что конкретно делал Серёга с моей ногой, я не помню. Было больно. Потом — ещё больнее. Потом мне стало тепло и хорошо, и я заснул.

…..

Проснулся я, когда вокруг было уже темно, от непреодолимого желания сходить в туалет. С трудом поднявшись на ноги из–за гудящей головы и тошноты, я сделал пару шагов по направлению к ближайшим кустам и только тут обратил внимание, что нога не болит! Рана легонько ныла, но нога не подламывалась. Ещё бы и голова не болела…

-Как самочувствие, Антон? — окликнул меня кто–то.

-А? Кто это?

-Это я, Вячеслав.

-Трошин?

-Да.

-Слав, не в службу, а в дружбу водички не принесёшь? Пить хочется, аж жуть!

Пока Бухгалтер ходил за водой, я сделал все свои дела и вернулся к спальному месту. Тут и Трошин водички принёс. Выхлебав котелок холодной, вкуснейшей воды, я ощутилжуткий голод.

-Слав, а пожрать ничего нет?

Трошин хлопнул себя по лбу:

-Тебе же две порции оставили! Сейчас принесу, посиди пока.

Не знаю, с голодухи это было или как, но холодная пшённая каша с тушёнкой показалась мне фантастически вкусной.

-Ты как себя чувствуешь? — ещё раз спросил Трошин, когда я, отставив в сторону котелок, блаженно вытянулся на «пенке».

-Сейчас — очень хорошо! — честно ответил я.

-А я уже волноваться начал. Ты же за всю дорогу ни слова про ногу свою не сказал…

-Да не до того как–то было. На нервах всю дорогу… Сам понимаешь.

-Я и говорю — дурак я, что не заметил. Надо было тебя подменить…