Чтение 26–й страницы книги ~Пятая профессия~

Упражнения по накачке пресса. Начать с пяти. Каждый день прибавлять по
одному. Гимнастические кольца над кроватью помогли восстановить в руках
кое-какую силу и позволили Сэвэджу начать делать отжимания, опять-таки в
определенной прогрессии. На костылях он отправлялся гулять вниз по
покрытому травой склону к Чесапикскому заливу. Наезды врача прекратились.
Сиделка - так как в ней больше не было нужды - оставила Сэвэджа на
попечение его телохранителей.
К тому времени наступил июнь, и Грэм каждую субботу превозносил
достигнутый Сэвэджем прогресс. Он, правда, продолжал подкалывать и
вызывать ярость ученика, но Сэвэдж решил скрывать депрессию и уверять
Грэма в том, в чем тот хотел быть уверенным.
Четвертого июля Грэм привез фейерверки. Ночью учитель с учеником досыта
отсмеялись, поджигая "бутыльбахи", "дамапальцы" и "мортироядра". Из
находящихся дальше по склону коттеджей они видели крутящиеся огненные
колеса и салют. С оглушительным треском в небе над заливом взорвалась
гигантская ракетища и осыпала воду искрами.
Грэм наконец угомонился, хлопнул пробкой свежей бутылки "Дом Периньона" и
плюхнулся прямо на газон, наплевав на росу, вымочившую брюки.
- Очень хорошо.
- Что такое? - спросил Сэвэдж. - Значит, эти фейерверки были не просто
подарком, а проверкой?
Грэм нахмурился.
- Не понимаю, о чем ты.
- Взрывы салюта звучат так же, как выстрелы из огнестрельного оружия. Ты
хотел проверить, насколько крепки мои нервы.
Грэм громко рассмеялся.
- Я хорошо тебя изучил.
- Ты все-таки здорово умеешь находить нестандартные подходы.
- А что за беда, если это и так?
- Никакой. До тех пор, пока мы друг друга понимаем.
- Просто я хотел убедиться.
- Все правильно. Учитель должен постоянно проверять способности ученика.
Но ты заодно проверил крепость нашей дружбы.
- Друзья всегда проверяют друг друга на прочность. Просто никогда в этом
не признаются.
- Ты можешь не волноваться. Разве телохранители тебе не сообщили, что я
начал упражняться в стрельбе?
- Сообщили. Ты делаешь это в близлежащем тире.
- Значит, ты должен быть в курсе того, что я достиг почти той же меткости,
что и раньше.
- Почти! Это не то же самое.
- Будет лучше.
- Ты до сих пор тревожишься по поводу того, что убийцы Камичи или люди
Хэйли могут прийти по твою душу?
Сэвэдж покачал головой.
- Они могли напасть на меня, пока я оставался беспомощным.
- Если бы отыскали тебя. Может, они до сих пор тебя ищут.
Сэвэдж пожал плечами.
- Тут главное в том, что я поправился настолько, что вполне смогу за себя
постоять.
- Это еще нужно проверить. Завтра я вылетаю в Европу. Придется на время
прекратить наши еженедельные встречи. И боюсь, что телохранителей твоих
ждут более неотложные задания. Например, в Европе, со мной... Так что, как
мне ни печально это сообщать - ты теперь остаешься в одиночестве.
- Ничего, справлюсь.
- Придется. - Грэм поднялся с газона и отряхнул брюки. - Надеюсь,
одиночество тебя не страшит.
- Усталость исключает одиночество. Кроме того, летом Чесапикский залив
столь прекрасен, что человеку не нужно ничего другого. Поэтому я с
нетерпением ожидаю наступления лета. И мира в душе.
- Если все начнут вести себя подобным образом, я лишусь работы.
- Мир. Вот о чем стоит поразмышлять.
- Предупреждаю: не слишком напрягай извилины.

24

К середине июля Сэвэдж проходил каждое утро по десять миль. К августу
начал бегать. Делал по сто отжиманий и упражнений для пресса. Мускулы
обрели прежнюю эластичную твердость. Он плавал в заливе, сражаясь с
подводными течениями. Купил весельную лодку и продолжил вытяжку и накачку
мышц рук и ног. Ежевечерне улучшал меткость стрельбы.
Оставалось единственное - восполнить знания в боевых искусствах.
Дисциплина духа была ничуть не менее важна, чем физическая сила. Начальные
занятия закончились обескураживающим разочарованием. Ясность души
замутнялась злобой и стыдом. Чувства были разрушительны, мысли приводили в
смятение, отвлекали от основной задачи. Сэвэджу было необходимо успокоить
дух, составив его из огромного количества разрозненных деталей - как
головоломку - и привести в равновесие с телом. Раствориться в нем. Таким
образом, ведущим оказывался не интеллект, не ум, но инстинкты. Мыслить в
бою - значило погибнуть. Действовать рефлекторно - остаться в живых.
Чтобы вновь обрести твердые, как деревяшки, мозоли на ребрах ладоней,
Сэвэдж принялся обстукивать их на бетонных блоках. К третьей неделе
сентября он был в полной боевой готовности.

25

Он катался на лодке по заливу, наслаждаясь напряжением, чувствуя запах
приближающегося дождя из наползающих серых туч. И тут увидел, что в
некотором отдалении от него - ярдах в ста - курсирует моторка и двое
мужчин наблюдают за ним.
На следующее утро, делая пробежку по лесу, Сэвэдж засек голубой "понтиак",
припаркованный на том самом месте - на проселочной дороге, где стоял и
вчера, а из него глядят двое...
В тот же вечер Сэвэдж, следуя собственному раз и навсегда установленному
расписанию, выключил свет в десять тридцать...
А потом выполз из коттеджа.
Небо затянуло тучами. Отсутствие звезд сделало ночь необыкновенно
непроницаемой. Одетый во все черное, с руками и лицом, покрытыми
маскировочным жиром, Сэвэдж прополз с крыльца мимо ванны, по газону, к
неясно вырисовывающимся вдали деревьям.
Укрывшись в кустах, он стал ждать. Стрекотали сверчки. Волны бились о
берег. От ветра ветви деревьев терлись друг о друга, скрипели.
Вдруг одна ветка треснула. Но не на дереве. На земле. Слева от Сэвэджа.
Зашелестели ветви кустов. Не соразмерно с качкой, производимой ветром. Это
уже справа.
Из-за деревьев появились двое. Соединились еще с двумя, вышедшими из-за
коттеджа.
Отворили дверь дома.
Через десять минут трое мужчин вышли на крыльцо, сошли на землю,
растворились в темноте.
Сэвэдж покрепче сжал рукоятку пистолета и замер.
На рассвете из коттеджа вышел человек в костюме-тройке, сел рядом с ванной
и закурил сигару.
Грэм.
"Ах ты, сволочь", - подумал Сэвэдж.
Вышел из укрытия и побрел к дому.
- Доброе утро, - приветствовал его Грэм.
- Ты заставил меня переполошиться.
- Прискорбно.
- Хотел, чтобы я увидел твоих мужиков в лодке и машине и наложил в штаны?
- Я должен был убедиться в том, что ты действительно вылечился.
- Да они же выставлялись.
- Только для тренированного наблюдателя.
- Неужели ты не мог поверить?..
- В то, что ты совершенно восстановил все свои способности? Повторяю: я
должен был в том убедиться.
- Спасибо за доверие.
- А можно ли тебе доверять? Готов ли ты к очередному заданию?

ОХОТНИК

1

Напрягая все силы, Сэвэдж старался удержать яхту на плаву. Шторм был
кошмарный. Сильный дождь в совокупности с ночной тьмой практически не
позволяли ему увидеть выход из гавани. Лишь периодически вспыхивающие
молнии позволяли ориентироваться. Постоянно оглядываясь назад, Сэвэдж,
щурясь, видел лишь укрытые штормом ослепительно белые дома Миконоса и едва
просматривающийся с воды дуговой прожектор в самом конце пирса. Охрана,
преследовавшая его от имения Пападрополиса, продолжала смотреть яхте
вслед: беспомощно, задыхаясь от ярости на то, что она уплывает, исчезая в
водоворотах кипящей воды, и боясь стрелять, дабы не попасть в жену хозяина.
Несмотря на темное, простирающееся между яхтой и причалом пространство,
все внимание Сэвэджа было приковано к одному человеку на пирсе. Красивый,
жилистый, темнокожий, с самыми печальными на свете глазами. Японец.
- Сэвэдж! - закричал он, подбегая к самому краю причала.
- Акира?
Невозможно!
Охрана бросилась по пирсу назад. Японец наклонился вперед, наблюдая за
Сэвэджем, а затем помчался вдогонку за остальными. Их всех поглотила тьма.