пресыщен жизнью. Испытав все, что она предлагает, он ищет все более острых
ощущений. Напротив, придворный поэт явно страдает, что ему недостает живых
переживаний, а поэтому его поэзия холодна и рассудочна. А
неудовлетворенность способна породить самые неожиданные поступки. Что
касается могильщика Лу, то ты сам мне рассказывал, что до обращения в новую
веру он беспощадно выжимал соки из крестьян-арендаторов своего монастыря. И
сейчас он вроде бы поставил себя превыше добра и зла, а это очень опасно. Я
говорю лишь о некоторых приходящих на ум объяснениях, Ло. Несомненно, все
значительно сложнее.
принялся их жевать. Судье Ди хотелось бы налить себе чаю из чайной корзины
под сиденьем, но паланкин под углом наклонился назад. Он отодвинул
занавеску. Подъем шел по крутой горной дороге, вдоль которой росли высокие
сосны. Аккуратно вытерев пальцы носовым платком, Ло возобновил разговор:
касается Шао и Чана. Оба говорили мне, что позавчера, когда был убит
студент, рано пошли спать. А ты знаешь, что правительственный постоялый
двор, где они останавливались, шумное и людное место. Беспрерывно приезжают
и уезжают разные чиновники. Проследить за перемещениями Шао и Чана
невозможно. Особенно, если учесть, что каждый бы из них старался, чтобы
никто не заметил, что поздней ночью он исчезает с постоялого двора! Но с
могильщиком Лу ведь иначе?
существует короткая дорога оттуда к Восточным воротам, где живет
чаеторговец. Боюсь, Ло, что теперь, когда Шафран больше нет, мы в тупике.
пальцев бакенбарды. После долгой паузы он вдруг заметил:
как милы были гости по отношению друг к другу? Все четверо, включая и
поэтессу? Почтительны, но сдержанны, дружелюбны, но холодноваты, с той долей
свободы общения, которую ожидаешь от встречи коллег по литературе, каждый из
которых достиг вершины в своей области. А ведь эти люди многие годы
встречались. Кто знает, что они думают друг о друге, какие воспоминания о
взаимной или неразделенной любви, а то и ненависти соединяют их? Никто из
троих мужчин даже намеком не дал знать о своих подспудных чувствах. Иное
дело - поэтесса. По своей природе она страстная женщина, да и шесть недель в
тюрьме и три суда стали для нее тяжелым испытанием. Прошлой ночью она один
раз чуточку приподняла маску. Только раз, и я сразу же, на одно короткое
мгновение, почувствовал в воздухе напряженность.
это стихотворение, если бы не была в состоянии такого душевного напряжения,
что забыла о твоем присутствии. Позднее, когда мы с балкона любовались
фейерверком и Юлань немного успокоилась, она как бы извинилась перед тобой.
Стихотворение адресовалось одному из твоих гостей, Ло.
ее обличение. Тем более, что стихотворение для неожиданной импровизации было
чертовски хорошо.
Если они были написаны одним человеком, то кто-то из гостей смертельно
ненавидит Юлань. Ненавидит с такой силой, что готов втащить ее на эшафот. И
снова мы возвращаемся к ключевому вопросу: кто из них троих? Ну что же, я
тебе обещал, что обсужу с поэтессой дело Белой Цапли. Надеюсь, что сегодня
вечером мне представится такой случай. А затем я затрону и тему анонимных
писем и исподтишка понаблюдаю за реакцией гостей, особенно поэтессы. Но
должен откровенно тебе сказать, что многого не ожидаю.
откинулся на подушки и подавленно сложил руки на животе.
остановился паланкин, слышался неразборчивый гомон голосов.
синевато-зеленый цвет и дал Изумрудному утесу его имя. Дальше, на самом краю
скалы, приютилась одноэтажная, открытая на все четыре стороны беседка.
Тяжелую крышу поддерживали ряды толстых деревянных столбов. Скала нависала
над глубоким горным ущельем. С противоположной стороны высились два горных
кряжа: ближний - вздымался на уровне беседки, а дальний вырисовывался на
фоне изборожденного красными полосами неба. На другом конце утеса виднелся
маленький храм, чья островерхая крыша наполовину исчезала в ветвях сосен.
Перед кумирней теснились лотки с едой, закрывшиеся из-за прибытия начальника
уезда. Там, под открытым небом, повара Ло устроили свою кухню. Разносившие
большие корзины и кувшины с вином слуги суетились вокруг расставленных на
козлах под соснами столов. За ними будут угощаться стражники, воины и другие
работники присутствия. Остатки еды и вина достанутся носильщикам паланкинов
и кули.
появилась взлохмаченная фигура могильщика Лу. Он подвернул полы своего
выцветшего синего халата под свой соломенный пояс, обнажив мускулистые,
волосатые ноги. И узелок с одеждой так и держал, по-крестьянски, через
плечо, на кривой палке.
Правда, не на того, кто сыт кедровыми орешками да утренней росой!
По усыпанной сосновой хвоей тропке судья провел гостей к гранитным ступеням,
поднимающимся к беседке. Замыкавший шествие Ди заметил, что трое солдат не
последовали за остальными к импровизированной кухне. На полдороге между
храмом и беседкой они устроились под высокой сосной. На их головах были
островерхие каски, сзади привязаны мечи. Он узнал широкоплечего командира,
которого встречал в присутствии: это был выделенный начальником округа
конвой поэтессы Юлань. Она была надежно защищена только в резиденции. Теперь
она ее покинула, и охрана снова была настороже. И правильно, ведь за
заключенного они отвечали головой. Но их участие в этой веселой поездке
встревожило судью.
горячего чая, а затем Ло провел всех к невысокой балюстраде из резного
мрамора, сооруженной вдоль обрыва. Стоя у балюстрады, гости молча наблюдали,
как красный солнечный диск опускается за горы. Тени стремительно сгустились
в ущелье. Наклонившись, судья Ди увидел отвесный обрыв более тридцати метров
глубиной. Над извивающимся между острых камней горным потоком клубился
легкий туман.
несколькими строками передать его величие...
- После первого посещения этого прославленного уголка - я сопровождал
государственного советника Чу - я написал четыре строфы о закате. Советник
приказал их вырезать на этих стропилах, если не ошибаюсь. Пойдемте
посмотрим. Чан.
поменьше табличек, исписанных стихотворениями и высказываниями важных
посетителей. Академик приказал слуге, зажигавшему напольные светильники,
поднять один повыше. Внимательно всматриваясь, придворный поэт воскликнул:
прочитать его. Чудесная классическая манера!
можно было найти для моего стихотворения место получше. Да, я теперь
припоминаю. Советник назвал ту нашу встречу "Собрание под облаками". Есть у
кого-нибудь предложения, как назвать нашу встречу этой ночью?
поднимающийся по ступеням в своей прежней винно-красной рясе с черными
краями.
поднимается. Посмотрите, как он ползет между деревьев!
Середины Осени посвящен луне.
заставили блюдами с холодными закусками. Начальник уезда приветствовал
гостей:
немудреное, деревенское, и поэтому я предлагаю, чтобы все расселись, не
обращая внимания на условности.
кресло справа от себя, а придворному поэту - по левую руку. Вечер был
прохладен, слуги набросили на кресла, подбитые ватой, покрывала, а на
каменный пол поставили деревянные подставки для ног. Судья Ди сидел напротив
своего друга, между поэтессой и могильщиком Лу. Принесли большие блюда с
дымящимися клецками. Старший повар Ло, очевидно, понял, что в эту свежую
ночь на утесе никто не будет слишком налегать на холодные закуски. Две
служанки снова налили гостям вино. Могильщик выпил его одним глотком и
хриплым голосом сказал:
деревьях гиббонов. А также лиса. Очень большого. Он...
могильщик, - прервала его, улыбаясь, поэтесса. И обращаясь к судье: -
Прошлый раз, когда мы встретились в Озерном уезде, от его рассказов у нас у
всех мурашки бегали по коже.
быть, из-за тщательно наложенных румян и белил.