Чтение 26–й страницы книги ~Вечер вне дома~

- А кого вы боитесь-то, фликов?

- Что-то вроде этого.

- Вы найдете лодку у мола. Ее хозяин обычно отправляется ловить рыбу в
пять утра, так что постарайтесь вернуть лодку к этому времени.

- Спасибо.

- И будьте осторожней, красавчик. Такс очень сердится, когда к нему
приходят неожиданно.

- Я буду осторожен, - пообещал Кен, выходя.

Направившись к молу, он вскоре действительно обнаружил лодку, на дне
которой лежали удочки, наживка, непромокаемый плащ и весла.

Кен вскочил в суденышко, отвязал его и стал грести в направлении дальнего
света, на который велела ориентироваться девушка. Он греб довольно долго,
пока в темноте не показались отчетливые контуры яхты. Кен бросил весла и
попытался понять, действительно ли это "Вилла Пойнт". Лодка тихонько
покачивалась на волнах. Неожиданно вдали раздался гул мощного мотора. Кен
оглянулся на берег, удаленного приблизительно на пятьсот метров, и увидел
как в его сторону направляется катер. Охваченный тревогой, Кен подумал, что
это может быть полиция и, схватив весла, принялся грести к яхте, надеясь
укрыться в ее тени.

Катер быстро приближался, и Холанд понял, что, если он не изменит курса,
то пройдет мимо него в каких-то тридцати метрах. Катер не изменил
направления и поднятая им волна заставила шаткую лодку запрыгать на воде.
Вскоре мотор заглушили, и Кен увидел, что катер остановился совсем рядом с
яхтой.

Кен продолжал грести в том же направлении, надеясь, что с катера его не
заметили. Через некоторое время он бросил весла и стал вглядываться в
темноту, пытаясь обнаружить на яхте хоть какие-то признаки жизни. Катер
стоял возле яхты, словно жеребенок рядом с кобылой, но на палубе было пусто.
Тогда он решил подплыть как можно ближе и, оказавшись у борта, расслышал
какие-то голоса. Кен хотел даже взобраться на палубу, но тут же отказался от
этого намерения. Он обогнул судно и приблизился к правому борту. Один
иллюминатор светился в ночной тьме, и Кен стал бесшумно маневрировать, чтобы
приблизиться к нему. Внезапно из иллюминатора донесся четкий голос:

- Нам пора объясниться, Джонни. Ваше положение слишком паршиво, чтобы еще
диктовать мне условия. Если вы несогласитесь делать то, что я скажу, будете
сидеть здесь, пока не станете более сговорчивым.

Кен убрал весла, опасаясь, как бы они не стукнулись о борт и, схватившись
за железную скобу, торчащую под иллюминатором, бросил быстрый взгляд внутрь
каюты.

Красивый молодой блондин, которого Кен уже видел возле "Голубой Розы"
лежал на койке. А у входа в каюту, прислонившись к двери, курил сигарету
крупный темноволосы мужчина, одетый в безукоризненный костюм.

Кен отпрянул от иллюминатора и, держа лодку на месте, стал прислушиваться
к разговору.

***

Солли поймал конец каната, брошенного О'Брайеном и помог хозяину
взобраться на палубу.

- Такс здесь? - спросил О'Брайен.

- Да, патрон.

Негр несколько удивился, увидев патрона одного. Разбуженный мотором Такс,
появился на палубе, застегивая рубашку. Он провел О'Брайена в свою каюту и
там, сдерживая зевоту, сел на койку, вопросительно уставясь на него.

- Ты занялся Луи Манчини?

- Да, - отводя глаза, сказал Такс. - Правда, Вайти ударил его слишком
сильно.

О'Брайен внимательно посмотрел на него.

- Что это значит?

- Сомневаюсь, что сейчас Луи чувствует себя хорошо, - осторожно ответил
Такс. - Череп у него оказался чуть толще яичной скорлупы.

- Он умер?

- Не исключено. О'Брайен потер щеку.

- События опережают нас, - сказал он, взяв сигарету из золотого
портсигара. - Может быть и лучше, если он сдохнет.

Такс перевел дыхание.

- Я не знаю, патрон, просто меня удивило бы, если бы он пришел в себя.

- Он не должен заговорить.

- Конечно, он будет молчать. Мы его оставили на шоссе, и он... В общем,
такие не разговаривают.

О'Брайен щелкнул зажигалкой, глубоко затянулся и пустил дым к потолку.
После четырех спокойных лет вокруг начали собираться тучи. Но нужно было
оставаться хозяином положения, и все, кто пытался ему в этом мешать, должны
были быть безжалостно устранены.

- Джонни нужно убрать, - сказал он, понизив голос.

Такс был ошарашен, но не показал вида.

- Как скажете, патрон.

- Труп должен исчезнуть без следа.

- Можно устроить, - кивнул Такс. - У меня на борту есть бочка, которая
вполне сгодится для этого. Мне только нужно будет немного цемента. Его не
найдут!

- Не тяни с этим. Такс. Сейчас я поговорю с ним, а потом решу, когда
нужно будет это сделать.

- Этой ночью? - спросил Такс, подумав, что опять не удастся выспаться.

- Да, этой... Иди, готовь бочку.

- Я скажу Солли.

- Все делай сам, - сухо сказал О'Брайен. - Лишние свидетели не нужны,
Солли поедет со мной. Такс скривился.

- Как же так, патрон. Эта бочка... Нужно, чтобы Солли помог мне. Вы же на
хотите, чтобы я нажил грыжу. Я не могу все делать один.

О'Брайен посмотрел на светящийся кончик сигареты.

- Как хочешь, но если ты возьмешь в дело Солли, его тоже придется
уничтожить. Свидетели нам не нужны. Такс очень дорожил Солли: тот был силен,
как бык, и стремителен, как гремучая змея.

- Он не откроет пасти, не волнуйтесь, патрон.

- Ты, кажется, споришь со мной. Такс? Голос О'Брайена сделался
угрожающим, и Такс предпочел замолчать.

- Что ты решил? - поинтересовался хозяин.

- Я справлюсь сам.

- Умница. Эта работа тебе по плечу.

- Можете рассчитывать на меня.

О'Брайен встал и вышел в коридор. Дойдя до каюты Джонни, он повернул
торчащий из замка ключ, и вошел.

Джонни дремал. Услышав шум, он открыл глаза и молча посмотрел на
вошедшего.

- Что вам нужно?

- Нам пора объясниться, Джонни. Ваше положение слишком паршиво, чтобы еще
диктовать мне условия. Если вы не согласитесь делать то, что я скажу, будете
сидеть здесь, пока не станете более сговорчивым.

- Послушаем ваше предложение, - сказал Джонни, потирая опухшее после сна
лицо.

- Вы уедете сегодня же ночью и отправитесь на аэродром, чтобы сесть на
Нью-йоркский самолет. Там один из моих агентов посадит вас на самолет до
Парижа. В Париже вы останетесь до тех пор, пока я не разрешу вам вернуться.

- А в это время вы женитесь на Гильде, - рассмеялся Джонни. - Неужели вы
всерьез думаете, что она пойдет за вас без моего согласия?

- Вы напишете ей, что улетаете в Париж. Она знает, что у вас неприятности
и не удивится. Джонни сделал гримасу.

- А как насчет денежного вознаграждения?

- Я не рассчитываю дешево отделаться от вас. В обмен на письмо Гильде вы
получите десять тысяч долларов. Кроме того, вы дадите слово, что останетесь
в Париже до тех пор, пока я не позову вас обратно.

- Десять тысяч?! - не веря своим ушам, повторил Джонни. - Но вы можете
дать и больше. Тысяч пятьдесят, а?

- Двадцать пять и ни цента больше.

- Я не тронусь с места меньше, чем за тридцать.

- Согласен. Тридцать. Мой агент в Нью-Йорке даст вам половину, вторую вы
получите в Париже.

- И имейте в виду, Сион, если денег не будет, я сразу же вернусь.

- С полицией на загривке. Вы забыли, что прошлой ночью убили человека.

- Нет, не забыл. Вижу, вас это беспокоит больше, чем меня. Деньги мне
нужны сейчас, а не в Нью-Йорке и не в Париже. Итак?

- Мой агент займется этим, - осторожно проговорил О'Брайен. Он открыл
бумажник, достал триста долларов и протянул Джонни. - Вот, возьмите пока.

Джонни не заставил себя уговаривать. Спрыгнув с койки, как кошка, он
схватил банкноты и сунул их в карман.

- Вижу, вы очень хотите получить мою сестренку, - ухмыльнулся он. - А вот
я - другой. Ни одна женщина в мире не заставила бы меня расстаться с
денежками.

О'Брайен с трудом подавил ярость.

- В столе есть почтовая бумага, напишите Гильде, что отправляетесь в
Париж и в ближайшее время не вернетесь.

- О, как мне все это надоело! Вы и сами можете ей сказать.

- Без письма, соглашение не состоится.

- Что вы такое замышляете? - вдруг подозрительно спросил Джонни. - Может
быть, вы боитесь, она подумает, что вы треснули меня по голове и бросили в
воду?

- Не говорите глупостей, - внутренне ужасаясь догадливости Джонни,
возразил О'Брайен. - Гильда вас любит, ей приятно будет узнать новости
именно таким образом.