Эвропы знают, какая я была красивая...
красоты... Ужины при дворе становятся короче и скучнее, но вне стола им-
ператрица возбуждает в себе кровь сластями и крепкими ликерами..."
Зимнего дворца просил у нее 380 000 рублей.
ли по казенным сусекам, но тут случился пожар, истребивший на складах
Петербурга колоссальные залежи пеньки и парусины для флота, - Елизавета
распорядилась все собранные деньги отдать погорельцам. - Видно, не
судьба мне в новом доме пожить...
не получала жалованья. Елизавета просила два миллиона в долг у купцов
Голландии - не дали, сочтя императрицу нскредитоспособной: один только
личный долг Елизаветы простирался до 8 147 924 рублей. Богатейшая страна
- Россия! - пребывала в унизительной бедности. Генерал-прокурор Глебов
советовал для исправления финансов снова ввести смертную казнь. Елизаве-
та спросила:
тысяч преступников в живых оставила, а еще десять тысяч солдат стерегут
их по тюрьмам и каторгам.
головы отсекать? По вашей милости число преступлений увеличилось, а само
преступление без наказания осталось. Народ же наш столь закоснел в уп-
рямстве, что кнута уже не пужается.
язвам.
нин, и Екатерина приняла его, сидя в широких одеждах, чтобы скрыть приз-
наки беременности. Панин дал понять, что престольные дела потребуют из-
менений в наследовании короны. Шуваловы охотно поддерживают его мысль:
на престол - в обход Петра! - следует сажать малолетнего сына Павла.
нен к решению, что бразды регентской власти надобно вручить вам, я же
останусь воспитателем Павла Петровича...
и отвечала с гневным пылом:
риятие есть рановременное и незрелое...
Елизавета, пребывая еще в сознании, простилась с близкими, придворными,
генералами, лакеями, башмачниками, ювелирами и портнихами. Агония дли-
лась всю ночь, под утро она преставилась. Тело покойной перенесли под
балдахин, окна отворили настежь, стали читать над усопшей Евангелие, а
новый император Петр III петушком скакал на одной ножке, высовывая язык,
кричал:
же дадите присягу на верность моему величеству.
нимало не скрывал, и имел совершенно позорное поведение, кривляясь вся-
чески и не произнося окромя вздорных речей, представляя более Арлекина,
нежели иного чево, требуя однако к себе всякое высокое почтение". В кур-
тажной галерее был накрыт стол на 150 персон...
туды. - Я знаю, какая у тебя инфлюенция... Черт ее разберет, - продолжал
Петр, обращаясь к иностранным послам, - я уже забыл, когда спал с нею на
одной постели, а она все рожает. Но теперь-то я выясню, кто помогает мне
в этом нехитром деле.
нейший трен ее траурных одежд. Она поехала в Аничков дворец, где в оди-
ночку горевал граф Алексей Григорьевич Разумовский. Екатерина поступила
очень правильно, что навестила именно его. Ведь он был не только курти-
заном, но и законным мужем Елизаветы, а в гиблое время бироновщины оба
они, Елизавета и Разумовский, ходили по самому лезвию ножа... "Он хотел
пасть к ногам моим, но я, не допустя его до того, сама обняла его, и,
обнявшись оба, мы завыли голосом и не могли почти говорить..."
всякое видывал, любые заботы сердцу моему внятны. Ежели с тобою беда
случится, ты на меня уповай - выручу!
- гетман Кирилла Разумовский.
царем вашим. В моем распоряжении две имперские силы: Академия наук и
лейб-гвардии полк Измайловский. Наука сейчас бессильна, но зато солда-
ты... зато штыки их...
напрасно не уходило, повадился бывать на острове Васильевском: дважды в
неделю там открывалась для петербуржцев библиотека академическая, где
немало людей учености изыскивали.
недвижим, сладко грезя о любви и славе... Будущее писалось вилами по во-
де.
Петр Шувалов. Известие о его кончине вызвало бурную радость на окраинах
Санкт-Петербурга, на его похороны собралось все простонародье столицы.
День был ядрено-морозный, но толпа не расходилась. Гроб с телом вельможи
долго не вывозили из дома на Мойке, а люди, уставшие ждать, потешались в
зазорных догадках:
вздувал цены на соль, отчего народ, не в силах ее покупать, страдал цин-
готной болезнью.
зом присела от хохота:
а потому - в отместку ему - из толпы полетели, противно шмякаясь о крыш-
ку гроба, тухлые рыбины. Генерал-полицмейстер Корф велел обставить цере-
монию солдатами и сам возглавил ее - верхом, при обнаженной шпаге. Гро-
мадная камбала, прилетев издалека, словно блин, слякотно залепила лицо
барона.
Старо-Невском, началась свалка. С большим трудом Корф удержался, чтобы
не скомандовать - к открытию огня. Народ бранью проводил процессию до
самых ворот Александро-Невской лавры.
за всю жизнь еще не наблюдал, как сегодня. Мне кажется, раздайся хоть
один выстрел - и Петербург был бы охвачен таким бунтом, какого еще не
знала столица России.
- Сии похороны да послужат уроком! Теперь ясно вижу, что любая частная
монополия народу противна. Нельзя промыслы государственные отдавать в
откуп единоличный. С одного монополиста и прибытков казна возьмет немно-
го... Я об этом еще подумаю!
ручика артиллерии Вильбоа:
ным по смерти Шувалова, рекомендовать вас станут. Обещаю приложить свое
влияние, дабы видеть вас, человека умного и благородного, на посту гене-
рал-фельдцейхмейстера...
сел и поцеловала артиллериста в лоб. После чего хитрая женщина повела
дальновидную интригу:
"вакантное" место цалмейстера... Имеете ли вы кого на примете, чтобы
казну русской артиллерии ему доверить? - Вильбоа наморщил лоб, Екатерина
помогла ему: - Предлагаю вам Орлова Григория, а уж вы озаботьтесь, чтобы
из поручиков получил он чин капитанский...
верить козлу капусту. Но за речами Екатерины артиллерист уловил нечто
значительное и обещал ей повиноваться.
кий замок - напротив него, еще недостроенные, темнели ряды гостиных дво-