Чтение 26–й страницы книги ~За всеми зайцами~

- Бьюсь об заклад, в этой бутылке столько цианида, что хватит на всех
твоих свекровей - бывших и будущих.

Я побелела:

- Как цианид? Ее что - отравили?

- Похоже.

- Господи, как же это ты можешь так сразу определить?

- Я ничего не определяю, - нахмурился Патрик, - я только предполагаю.
Во-первых, характерный для отравления цианидами цвет лица, потом запах,
чувствуешь аромат горького миндаля?

- "Амаретто" всегда пахнет миндалем. Патрик согласно закивал головой:

- Вот именно, поэтому его, как правило, выбирают для этой цели. Люди так
примитивны - засовывают яд либо в миндальные пирожные, либо в "Амаретто",
думают, что замаскируют запах отравы. И, надо признать, часто такая уловка
срабатывает. Твоя свекровь почти целый стакан выпила и ничего не
заподозрила. Первый раз вижу, чтобы ликер пили стаканами. Она, наверное, его
залпом опорожнила, никак не иначе. Яд уже через несколько секунд парализует
глотательные мышцы, обычно рюмку допить не успевают.

- Хватит читать лекции по судебной медицине, - вмешался Жорж, - займись
телом, а я побеседую с Дашей.

Мы спустились в гостиную.

- Ты понимаешь, что я должен оформить беседу официально? - спросил Жорж,
доставая разнообразные бланки. - У твоей бывшей свекрови были враги?

- Полно, ее ненавидела куча народа. Да и не удивительно, она ни о ком не
сказала доброго слова. Вечно всех поучала, вещала как образовательная
программа. Жадная, занудная, нахальная - да ее никто не любил, а
родственники терпели по обязанности.

- Но ведь все знакомые остались в России?

- Да, во Франции она общалась только с нами.

- Ну а кто из вас мог желать ее смерти?

- В прошлые годы - я. Целых пять лет перед сном представляла кровавые
сцены: давила Нору машиной, вешала на дереве, резала кинжалом... Потом
развелась с Костиком, и она стала для меня ничем, нулем, пустотой. Я даже
поняла, что среди остальных моих свекровей она еще не самая страшная. Марья
Константиновна, с ее фальшивыми ласками, куда противней! Наташка
познакомилась с Норой только в Париже, а Оксанка вообще вчера в первый раз
ее увидела. Нет, здесь никто не хотел ее убить. Мы ее терпеть не могли и
еле-еле выдерживали неделю, но отравить - это уж слишком!

Жорж нахмурился:

- Ты понимаешь, что это означает?

- Что мы ее не убивали!

- Что на самом деле хотели отравить тебя, моя радость!

- Ты шутишь!

- Ни в коем случае. По твоим словам, у Норы не было никого в Париже. Кто
же прислал ей бутылку? Нет, мой котик, ликер предназначался тебе! Элеонора
неожиданно явилась в гости?

- Ну да, она никогда не предупреждает о визитах.

- Вот видишь, никто и знать не знал, что она здесь. Нет, это твой
подарок, а Нора воспользовалась презентом по ошибке. Ну а теперь подумай,
кто же тебя так смертельно любит?

Я прикусила губу. Кто? Наташка, Оксанка, Аркашка, Оля, Маня, Деня -
подозревать кого-нибудь из домашних смешно. Дима? Но он-то как раз знал, что
я терпеть не могу "Амаретто" и не стану пробовать ликер. Софи, Луи, Ив, а
может, молочник или булочник? Нет, вероятнее всего, мясник, я недавно
ругалась с ним из-за счетов. Есть еще мои слушательницы из Дома наук о
человеке, но они даже не знают, где я живу. Еще парочка знакомых в
провинции, несколько сослуживцев Аркадия... Кому я могла насолить? Честно
говоря, больше всего неприятностей причинила Жоржу. Может, комиссар решил от
меня избавиться и теперь сам расследует неудавшееся покушение?

В холле послышались возбужденные голоса, и в гостиную ворвались
ажиотированные дети.

- Что, - затараторили они, перебивая друг друга, - это правда? Нам дядя
Патрик сказал! А ее отравили? А куда теперь труп денут? А хоронить мы где ее
будем?

- Да, действительно, - проговорила вошедшая Наташка, - а что будет с
похоронами?

Жорж вздохнул:

- Следует сообщить в консульство, а потом, если не хотите сопровождать
гроб в Москву, позвоните родственникам.

Наташка повернулась ко мне:

- Вызывай Костю.

Время удивительно меняет человеческие лица, но менее властно над
голосами.

"Алло", раздавшееся из трубки, заставило меня моментально вздрогнуть.
Более двадцати лет не слышала этого чуть гнусавого восклицания.

- Костик? Это Даша Васильева, твоя бывшая жена.

- Ну и что? Чего надо?

- Костя, а ты знаешь, где сейчас Элеонора Яковлевна?

- Ну и дурацкие у тебя вопросы, как всегда. Она к тебе в Париж уехала.
Сделай милость, придержи у себя дорогую маму, мы тут с Лелькой хоть отдохнем
немного. Тебе-то хорошо, спихнула ее на меня и усвистела, а я всю жизнь
теперь мучаюсь!

В этом весь Костик! Ну надо же, упрекать бывшую жену в том, что она,
уходя из дома, не забрала с собой свекровь!

- Я уже сделала тебе милость. Приезжай и забирай тело Норы, она сегодня
умерла!

- Как?!

- Не знаю, надеюсь, что спокойно. Ее отравили.

В трубке воцарилась звенящая тишина. Потом, сквозь города и страны
прорвался Лелькин крик:

- Дашка, это правда?

- Абсолютная.

Трубку выхватил Костик:

- А как ехать, ну визы и все прочее, и денег на билеты нет, учти, мы не
миллионеры, как ты, а бедные художники!

Знакомые слова, у Костика никогда нет денег.

- Консульство пришлет вам телеграмму. В этом случае визы не понадобятся.
деньги... Ну одолжи у кого-нибудь, я возмещу все расходы.

ГЛАВА 25

Лелька прилетела в пятницу рейсом "Эр Франс". Я встречала ее в аэропорту.
Выглядела женщина прекрасно: стройная, рыжеволосая, в элегантном и,
вероятно, очень дорогом дорожном костюме. Скромный макияж, аккуратная
кожаная сумка в тон ей и туфли. Из драгоценностей только тоненькая золотая
цепочка на гладкой, белой шее, обручальное кольцо и браслет с аметистами.
Ничего лишнего, бросающегося в глаза, все просто и... дорого.

Следом за Лелькой брел незнакомый полный и абсолютно лысый мужик лет
шестидесяти. Значит, Костик не смог приехать, укрылся, как всегда, за спиной
жены.

Лелька подскочила ко мне и клюнула в щеку:

- Привет, прекрасно смотришься. Ну, поехали, мало времени, только три дня
удалось в академии выдрать. Денег не платят, а присутствия на работе
требуют, гады. Надеюсь, все документы готовы, а то еще хочется Париж
посмотреть и купить кое-что! Ты пока чемодан получи, - приказала она лысому.
Тот послушно затопал к кругу, где крутился багаж.

Я не выдержала и полюбопытствовала

- А кто это с тобой приехал? Лицо какое-то знакомое. Где же я с ним
встречалась?

Лелька уставилась на меня серыми глазами:

- Ну, ты даешь! В постели ты с ним встречалась! Это же твой бывший, а мой
настоящий муж Костик!

Челюсть поехала у меня вбок, как каретка пишущей машинки. Этот лысый,
толстый, старый боров - Костик! Как же так, мы же одногодки. А где же его
роскошные кудрявые волосы?

Лелька понимающе вздохнула:

- Конечно, он немного изменился. Но, знаешь, в России сейчас такая
ужасная жизнь! Все дорого, продукты почти недоступны. Поэтому приходится
питаться картошкой с макаронами. Да еще Элеонора Яковлевна по каждому поводу
скандал поднимает: яйца не покупай, яблоки не бери. Господи, как она мне
надоела! Ой!

Лелька осеклась и вспомнила, наконец, причину своего приезда в Париж.
Вернулся потный Костик с огромным чемоданом, и мы пошли к машине.

- Что-то авто простоватое, я думал, ты на "Ролс-Ройсе" разъезжаешь, -
съязвил бывший муж, усаживаясь в "Пежо".

- Французы выскочек не любят. Предпочитают одежду поскромней, машины
попроще. Тут не принято выставляться, - парировала я.

Дома были все, кроме Оли. Маня удивленно раскрыла глаза и прошептала:

- Мамулечка, и ты была замужем за этой свинкой? Правильно убежала от
него. Представляешь, он сейчас жил бы с нами, интересно, как папуля Кешке
понравится?

Аркашке Костик совершенно не понравился. Сначала отец попытался обнять
его, но непочтительный сын выскользнул из объятий, и тому просто пришлось
ограничиться рукопожатием. Однако Костик решил так просто не сдаваться:

- Мама просила передать тебе привет. Кешка вздернул брови:

- Что-то я не понимаю, Константин Михайлович, о какой это маме вы
толкуете? Моя всегда при мне.

И он обнял меня за плечи. Костику пришлось заткнуться.

Я проводила гостей в комнату, затем спустилась вниз:

- Аркашка, будь человеком, свози их по магазинам!

- И не подумаю, - возмутился тот, - не надейся, даже пальцем не пошевелю.