все разговаривают и ходят туда-сюда. Я, например, даже ночью заснуть не
могу.
закладку, и сладко потянулся. Потом ловко открыл бутылку при помощи
специальной скобки, прикрепленной под столиком, и сделал несколько больших
глотков прямо из горлышка. - Жека у нас из многодетной семьи, ты же был у
него дома, видел, в каких условиях он вырос. Так что ему не привыкать.
многодетной семьи, и жилье у вас всегда было хорошее.
что не обращать внимания. И потом, у меня есть цель, и для ее достижения я
готов на жертвы.
большим и указательным пальцами край материи и подергал.
Беговой, возле комиссионки.
такие деньги.
Предки на обед и на всякую мелочь три рубля в неделю выдавали, а я их
складывал. В школе не обедал, в кино с вами не ходил. Заметил, нет?
ходил с Игорем и Жекой в кино, придумывая различные отговорки: то родители
просили куда-то съездить и что-то сделать, то свидание с девушкой назначено,
то настроения нет. И не заглядывал в школьный буфет.
себя за невнимательность.
сцыганил.
но Новый год подарить? Двадцать рублей. А на день рождения? Двадцать рублей.
А на окончание школы? Двадцать пять, я теперь взрослый, у меня потребности
возрастают.
чем бегать, высунув язык, и доставать то, что я попрошу. Вот у меня и
набралось ровно сто шестьдесят пять рублей ноль-ноль копеек. Я вообще-то
"Рэнглеры" хотел, но за них просили сто восемьдесят.
что хочешь на день рождения джинсы, они бы тебе сами на блюдечке принесли.
самому главному. Я не хочу, чтобы мои предки доставали мне джинсы, пользуясь
своими связями и всякими закрытыми магазинами типа "Березки". Я не хочу,
чтобы они говорили: "Ты еще никто, ты даже джинсы сам себе купить не можешь.
Все, что у тебя есть, ты имеешь благодаря тому, что твой папа - Потоцкий."
Знаешь, сколько раз за свою жизнь я это слышал? Поэтому я твердо решил, что
стану космонавтом. В крайнем случае - знаменитым летчиком-испытателем. Чтобы
про меня никто не мог сказать, что я - сын того самого Потоцкого. Я хочу,
чтобы про моего отца говорили, что он - отец того самого Геннадия Потоцкого.
Понял, нет?
откуда взявшаяся обида, хотя он не мог понять, откуда она свалилась. Ведь
ничего обидного или плохого Генка ему не сказал. Чтобы скрыть неловкую
паузу, он тоже открыл пиво и стал медленно цедить теплую невкусную жидкость.
Пиво он не любил, но скажи он об этом Генке - тот не понял бы его.
осознав, что обидела его скрытность товарища. - Мы с тобой столько лет
дружим, а ты никогда не говорил мне об этом. Даже не объяснил, откуда
деньги, когда мы вместе джинсы тебе покупали.
Генка. - Стиль жизни дипкорпуса - держать язык за зубами и при этом все
время что-нибудь говорить. Давай буди Жеку, хавать пора.
аэродром, который назывался "Рогань". Именно там находилось Высшее военное
авиационное училище летчиков. В приемной комиссии их зарегистрировали и
отправили устраиваться. Оказалось, что жить им предстоит в палатках прямо на
летном поле. Земляной пол, три двухъярусные койки. И, разумеется, никакого
намека на ванну или душ, умываться нужно будет на улице в общем умывальнике.
еще надеясь на то, что курсантам обеспечивают более приемлемые условия
существования.
туалетом, где они будут дружно и весело жить с Генкой и Жекой. Однажды он по
просьбе отца ездил в общежитие Московского университета на Ленинских горах,
отвозил какому-то аспиранту отзыв на диссертацию. Там была нормальная
комната, совсем как в гостинице.
стриженый паренек в ладно сидящей форме и с красной повязкой на рукаве,
который встретил их у входа в учебнолетный отдел и проводил до места. То,
что он ничуть не удивился, услышав вопрос, навело Игоря на мысль, что вопрос
этот ему задают уже не в первый раз.
заметили. Генка балагурил и шутил, раскладывая свои пожитки в деревянной
обшарпанной тумбочке, а Жека тут же нашел среди трех прибывших раньше и
поселившихся в этой же палатке абитуриентов желающих сразиться с ним в
"очко", извлек из рюкзака колоду карт и занялся зарабатыванием денег.
не ходил в турпоходы и никогда не спал нигде, кроме помещений. Как это,
оказывается, страшно: спать на открытом пространстве аэродрома, где гуляет
ветер, рвет брезентовые полы и заставляет ходуном ходить стены палатки. Не
просто страшно - жутко! Он чувствовал себя незащищенным и уязвимым, и все
вокруг выглядело таким шатким и ненадежным, просто опереться не на что. Ты
весь на виду, тебя со всех сторон окружают сотни глаз, враждебное незнакомое
пространство и пронизывающий неуемный ветер. И некуда спрятаться... С каждой
минутой паника охватывала Игоря все сильнее, и к утру он уже был на грани
истерики. Только веселый голос неунывающего Генки и полусонная возня
поднявшихся по сигналу побудки других соседей по палатке немного привели его
в чувство.
будет пройти еще одну медкомиссию и тестирование на профпригодность. Что
такое медкомиссия, все уже знали, каждый абитуриент проходил ее по два раза
по месту жительства, а вот про тесты рассказывали всякие чудеса. Когда же
тестирование началось, абитуриентов разбили на группы, и по вечерам шел
активный обмен впечатлениями и опытом.
Всех усадили за столы, раздали листы с отпечатанным текстом, карандаши и
наушники.
буквы "о". Запомнили? "А" зачеркнуть, "о" подчеркнуть. А теперь надевайте
наушники и работайте.
бормочущий: "А" подчеркнуть, "о" зачеркнуть, "а" зачеркнуть, "о"
подчеркнуть, "а" подчеркнуть..." Сосредоточиться было трудно, через
некоторое время начала болеть голова, но Игорь старался изо всех сил.
кабине, имитирующей кабину пилота, двигать красную рукоятку строго по
синусоиде. Если будешь двигать неправильно, отклоняясь от заданной линии
больше чем на 20 градусов, тебя легонько бьет током.
аэродроме Рогань его совсем не устраивала. В 6 утра подъем, физ-зарядка,
завтрак, уборка территории, потом строем - в учебнолетный отдел для
подготовки к экзаменам и консультаций. И выход за территорию части
категорически запрещен. С каждым днем Игорь все отчетливее представлял себе
смысл отцовских слов, когда тот кричал на него: "Казармы захотелось?!" И все
яснее понимал, что казармы он совсем не хочет. Ему приходилось вставать
раньше всех, чтобы успеть умыться и побриться до того момента, когда туда
набьется толпа и будет не протолкнуться к умывальнику. Он не мог есть то,
что давали в столовой, тосковал по маминой домашней стряпне, но когда решил,
что лучше купит в солдатском буфете сыр, колбасу, масло, хлеб и хорошие
рыбные консервы, то был несказанно удивлен тем, что в нем ничего этого не
оказалось, кроме хлеба, сгущенки, лимонада и булочек. Его не переставало
удивлять, как легко и быстро приспособились к такой жизни его друзья. Ну
ладно Жека, с ним все понятно, он и в Москве жил не лучше, в тесноте и
нищете, но Генка-то, Генка как может с веселой усмешкой уминать клейкую
овсянку, или перловку, политую чудовищным на вкус красно-бурым соусом, или
отвратительный полуостывший суп, в котором не плавает почти ничего, кроме
каких-то невразумительных кусочков сала. Генка, который жил и за границей, и
в Москве в просторных квартирах, ел дома продукты из закрытых
распределителей и делал только то, что ему нравится, мгновенно адаптировался
к жизни в казарме и, казалось, не испытывал от этого ни малейшего
дискомфорта!
рублей. А он так на них рассчитывал! Банка сгущенки - 55 копеек, бутылка