совершенно незначительной, но для него весьма существенной: однажды Гри-
горий его предал. Ни сам Григорий, ни присутствовавшие при этом пацаны
не видели в происшедшем никакого предательства: один из уроков жизни,
щедро и, главное, охотно, от чистого сердца преподаваемых старшим това-
рищем. Но Сергей расценивал полученный урок по-другому.
завороженно замер у клетки куницы. Красивый мех, симпатичная мордочка,
мягкие грациозные движения буквально пленили ребенка. Он долго любовался
куницей, жалея, что не может ее погладить, и, когда Григорий вернулся за
ним и спросил, чего он тут прилип, попросил взять куницу на руки.
совершенно очевидно, он добрый и ласковый и уж, конечно, не способен
обидеть другое живое существо, но Григорий, которого он попытался в этом
убедить, схватился за живот.
мелкую живность жрет, птиц, гнезда разоряет: то яйца выпьет, то птенцов
передушит. И тебе палец отхватит - глазом не успеешь моргнуть.
цыплята, открутил проволоку задвижки.
ры она с ними поиграет.
ров.
щих цыплят. Куница подняла голову, лениво зевнула, обнажив мелкие острые
зубы, и в сердце Сергея шевельнулись на миг нехорошие сомнения. Но ниче-
го не произошло. Цыплята с гомоном разбрелись по клетке. Зверек снова
положил голову на лапы, только глаза уже не закрывались да нервно подер-
гивался хвост. Слова Сергея сбывались, он с гордостью оглядел затихших в
ожидании пацанов. Васька Сыроваров скверно улыбался.
тронула его лапой. Сергей понял, что затомившийся в одиночестве зверек
хочет поиграть с новыми товарищами.
дружелюбно смотрел на гладкого, мягкого, блестящего зверька, которому
предстояло посрамить так плохо думающих о нем Сыроварова и Григория.
верявший ей Элефантов не понял, что происходит. Но зверь метался по
клетке, безошибочно настигая всполошенные желтые комочки, до Сергея на-
чал доходить ужасный смысл того, что не могло, не должно было происхо-
дить, но тем не менее, вопреки всем его ожиданиям, происходило прямо у
него на глазах и, больше того, с его помощью.
Передушила и бросила, потом сожрет. А ты. Серый, чего ревешь?
носом и успокоился.
хотя желтые пятнышки, разбросанные на грязном деревянном полу, неопро-
вержимо свидетельствовали, что впечатление это обманчиво.
жизни пацанов Григорий.
обманутым. Кем? Он не мог бы ответить на этот вопрос. Было жаль цыплят,
которых он собственными руками отдал на съедение красивой, но злой и
хищной твари. И ощущалась глухая неприязнь к Григорию.
гал Григория, хотя тот, не задумывавшийся над мелкими деталями жизни,
ничего не подозревал, громогласно здоровался, шутливо замахивался пудо-
вым кулаком. И, конечно, начисто забыл случай в зоопарке. Строго говоря,
Сергею тоже следовало его забыть: как-никак прошло восемь лет!
Сергей решил к Григорию не обращаться. Положение складывалось безвыход-
ное, Сергея захлестнула тоска, и, как всегда в таких случаях, он инс-
тинктивно нырнул в вымышленный мир, существующий параллельно с настоящим
и служащий убежищем в трудные минуты.
ние зеленые луга под ярким желтым солнцем, всегда сияющим на голубом, с
легкими перистыми облаками небе! Здесь прямо в воздухе были распылены
радость и спокойствие, надо только расслабиться, и тогда они беспре-
пятственно проникают в мысли, вытесняя все тревожное, угнетающее и пе-
чальное. Здесь жили его друзья - герои прочитанных книг, и здесь труд-
ности определенного сорта легко преодолевались с помощью кольта или на-
вахи, которой бесстрашный Элефантов мог с двадцати шагов пронзить горло
злодею. Здесь было кому за него заступиться, примчаться на помощь в нуж-
ную минуту и метким выстрелом или точным броском лассо перевесить весы
удачи, если они вдруг начнут склоняться не в его пользу. Здесь Сергей
предложил Голубю стреляться по-мексикански: с трех шагов через пончо" и
тот, конечно же, струсил, принес извинения и, заискивающе кланяясь, пос-
пешно удалился.
возвращаться в суровую реальность и заново делать то, в чем уже успешно
справился. Можно, конечно, и не возвращаться - сказаться больным, проси-
деть неделю дома, момент пройдет, и все забудется, но Сергей понимал,
что это самый короткий и верный путь в лентяи и трусы.
вопросы с Голубем один на один. Интуитивно он чувствовал, что тот не
очень большой смельчак и, если ощутит опасность для себя, быстро скис-
нет. Но это было в теории, а как обернется дело на практике? Ткнуть бы
ему под нос кольт или наваху...
тящий - им никогда не пользовались, - с волнистым лезвием и пластмассо-
вой ручкой. На ручку он надел кусок резиновой трубки, а сверху намотал
изоляционной ленты. В безобидном фруктовом ноже сразу появилось нечто
зловещее.
из-за двери на ватных ногах, схватил левой рукой за ворот и рванул в
сторону, слабо рванул, руки тоже были ватными, но Голубь подался и ока-
зался притиснутым к стене в темном углу, как и было задумано. В правой
руке Сергей держал нож, который намеревался приставить к горлу противни-
ка, но не решился, и водил им влево-вправо напротив живота Голубя. Те-
перь следовало сказать что-нибудь грозное, и слова соответствующие были
приготовлены, но сейчас они вылетели из головы, да и горло сжал нервный
спазм.
уже бегут вооруженные милиционеры с собаками, и нож в его руке прыгал
все сильнее. Но на Голубя его молчание и пляшущий клинок, будто выбираю-
щий место для удара, произвели ошеломляющее впечатление: он побледнел,
вытаращил глаза и фальцетом крикнул:
ванный, скороговоркой уверил его в вечной дружбе, готовности к услугам,
пообещал сводить к тайнику с оружием и подарить браунинг. Испуг против-
ника привел Сергея в равновесие, он спрятал нож в карман и сказал:
спрошу! - При этом многозначительно хлопнул по карману.
просто решил на испуг попробовать, а ты молоток!
лексикон.
ки вылезут, обратно не затолкаешь! Продай, червонец даю!
и на подгибающихся ногах пошел домой.
не запорол специальной бандитской финкой, оставляющей незаживающие рва-
ные раны, но произошло это по недоразумению, которое уладилось, и теперь
они большие друзья, водой не разольешь.
своих приятелей, и Элефантов ощутил оборотную сторону репутации отчаян-
ного головореза: к нему стала подходить известная в школе шпана из стар-
ших классов с просьбой "показать финочку" и с предложением выпить вина
на черной лестнице.
что финку отобрала милиция, самого его поставили на учет и, возможно,
даже следят, в связи с чем он должен хорошо себя вести. Такую версию
приняли с полным пониманием и оставили его в покое, даже Голубь отстал,
пояснив, что не хочет попадать в поле зрения милиции, так как с его