просто социалистических (без национал) довоенных времен, был
на полставки председателем этой партии. Демократия сие поз-
воляла. Хотя, если быть честным, каждое пятилетие выборы
Президента происходили на альтернативной основе, кандидаты
выдвигались и от иных партий, набирали не менее ста тысяч
голосов выборщиков, чтобы зарегистрироваться, и вольно кон-
курировали с кандидатом от НСПР на финишной прямой. На финиш
обычно доходило два-три конкурента и благополучно дохли, не
выдержав конкуренции.
коммунистическая.
которой тоже доминировали наци. Хотя наряду с ними в думе
имели заметную квоту кадеты, представители Крестьянского со-
юза, Промпартия и чуть-чуть - анархо-синдикалисты.
верждались думой. Утверждение обычно проходило долго и шум-
но, телевидение отводило думским заседаниям целый канал, и
дней не менее десяти крикуны изо всех сил боролись с прези-
дентом, чтоб не утвердить его кандидатов, но он, как прави-
ло, уступив им одного-двух, мощно побеждал. А и то верно:
ему страной руководить.
нялись премьеру, а гебе, министерство внутренних дел и армия
- непосредственно Президенту. Формально они, конечно, входи-
ли в кабинет министров, но только их там и видели. Президент
не хотел ни с кем делить ни информацию, ни силу, которая той
информацией питалась. Так повелось изначально, с первых пре-
зидентских лет, когда на российский престол... то есть, ть-
фу, на президентское кресло!.. сел умнейший и хитрющий мужик
Петр Скоков. Случилось это в давнем пятьдесят четвертом, в
декабре, то есть первые президентские выборы в тот год прош-
ли, а сам Петр Скоков до того уже года три бессменно и мощно
лидировал в российской национал-социалистической партии,
резко и убедительно выступал за предоставление России эконо-
мической и политической самостоятельности. Немцев, правда,
чересчур не громил, но все же и доставалось им от него за
чрезмерные имперские устремления - особенно после пятьдесят
второго, после смерти Гитлера.
лыжи, чтоб все кругом завертелось в сторону демократии и
плюрализма, пополам с гласностью. Перестройка, блин! Ильин
читал многочисленные воспоминания о тех годах и разные поли-
тологические копания и удивлялся: Россия до уныния предска-
зуема. Ликующий свободолюбивый народ ликует однообразно оди-
наково во все периоды истории. И в феврале семнадцатого, и в
ноябре того же проклятого, и в августе девяносто первого -
в прежней жизни Ильина, и летом пятьдесят четвертого -в этой
жизни, когда Германия (а вовсе не сами немцы!) практически
сдала свои имперские позиции в России, объявив выборы.
демонстрировать.
все в полном порядке, хватало хлеба с лихвой. Что-что, а
Россия к моменту самоопределения оказалась весьма сытой
страной...
сравнивал с началом перестройки в своей России, с мятежным
августом девяносто первого, с полуголодным и безнадежно
злобным разгулом объявленных свыше демократии и плюрализма.
Похожим казалось. Не по голоду, но по злобе. Все очевидцы
отмечали злобу плохо управляемых толп и вспоминали бессмерт-
ное пушкинское - про российский бунт. Хотя бунта не было.
Германия, придавленная общественным общемировым мнением,
отступила, не ропща; уже хорошо известный России Скоков про-
шел в Президенты безальтернативно и без эксцессов. Что за-
нятно, именно его поддерживали и политики Запада - в США, в
гордой Британии, французы тоже. Считали достойным. Хотя
кто-то, наверно, и еще, кроме Скокова, выдвигался, кто-то
бежал за паровозом, но отстал настолько, что даже в воспоми-
наниях, читанных Ильиным, не поминался - ни добрым словом,
ни лихом. За Скокова проголосовало 99,8 процента избирателей
всей страны - что там красноликий любимец прежних соотечест-
венников Ильина, победивший на выборах в социалистической
столице какого-то никому не ведомого директора завода!
вый Российский Президент, круто повернувший побежденную в
молниеносной войне страну к самостоятельности, к политичес-
кой независимости, к креслу в ООН, сумевший не вмешиваться в
рыночную экономику, которая хотя и управлялась исподволь и в
открытую из-за бугра, но все же числилась российской - такой
Президент везде и всюду проходит по разряду любимцев народа.
Народ должен знать своих героев, как заявил другой любимец,
ныне вычеркнутый из народной памяти. Ильин мог цитировать
жизнеописание первого Президента наизусть, хотя и не прохо-
дил его в гимназии или лицее. Родился в 1908-ом. В 1937-м
загремел на Колыму по пятьдесят восьмой статье тогдашнего
У-Ка - за антисоветскую пропаганду и шпионаж в пользу фа-
шистской Германии. Естественно, считал Ильин, никакого шпио-
нажа не было, да его не подтверждали и современные биографы;
дед Ильина тоже, кстати, в тридцать седьмом за шпионаж сел -
только в пользу Америки. Модно было. А антисоветская пропа-
ганда - это да, это имело место. Двадцатидевятилетний инже-
нер-метростроевец открыто выступил на профсоюзном собрании в
защиту частной собственности. Дурак был. Ангел тогда, пом-
нится, так и прокомментировал прочитанное Ильиным... Но ду-
рак или нет, а все это потом сильно прибавило Скокову в по-
пулярности, позволило числиться безвинной жертвой сталинско-
го режима и безудержным апологетом рыночной экономики.
Президента. Конституция России - его детище. Гонения на ком-
мунистов, конституционно закрепленные запретом на партию, -
тоже дитя ненависти человека, бездарно потерявшего пять лет
жизни на лесоповале. Развитие экономики - политика невмеша-
тельства в хозяйственные дела, всяческое поощрение отечест-
венных и иностранных инвестиций. Закон о земле, Закон о
собственности, скучно перечислять. Не научный трактат пишем.
Россия была сыта, обута, одета, компьютеризована, автомоби-
лезирована, рубль числился конвертируемым, хотя и не
очень-то котировался в тех же Штатах или в Англии. Существо-
вала разумная квота на вывоз наличности. Да ведь так--не
только рубль. И франк вон тоже, не говоря уж о какой-нибудь
песете!..
1964 года, ровно два срока, отпущенных ему его же Конститу-
цией, в пятьдесят шесть лет вышел из политических игр и не-
навязчиво оказался президентом иного рода - президентом кон-
церна Сайбириаойл. К шестьдесят четвертому тюменская нефть
пошла на мировой и внутренний рынки рекой, в Западной Сибири
толклись большие и малые нефтяные компании, но постепенно
все подгреб под себя означенный концерн, в который вошли
российские Тюмень-нефть, сибирский банк "Термес", Сибирская
нефтяная биржа и французский "Эльф Акитен". Случайно или
нет, но пост Президента был свободен как раз к уходу Скокова
с политической арены и ему предложен. А он не отказался.
Злые языки, правда, говаривали, что Скоков, еще будучи Пре-
зидентом России, круто лоббировал в пользу концерна. Но что
нам злые языки! В России было и будет: не пойман - не вор.
ков правил жестко - в политике, но вольно - в экономике.
Скоков знал все, поспевал ко всему, при нем Россия закончила
митинговать и принялась работать. Скоков не случайно подчи-
нил именно себе гебистов, полицию и армию. Он-то понимал мо-
гущество информации, помноженной на силу. И при нем все эта
ведомства, - особенно гебистское, оно его любимым было, -
расцвели пышным цветом и обрели тайную и всеохватную власть.
оконные стекла, сквозь желтые в синюю клетку занавески на
окнах, проникло и странно осветило ресторанчик и его посети-
телей, будто аквариум и неподвижных рыбок в нем, а персонажи
комедии дель арте застыли восковыми фигурами - тоже подсве-
ченные вороватым солнышком. Ну, им-то оно - в самую жилу, в
самый цвет, они будто и ждали его, а может и впрямь ждали,
поскольку вся эта странноватая картиночка виделась Ильину
довольно-таки инфернальной: вот, значитца, тебе сцена, вот
тебе актеры, а вот тебе, как и положено, свет рампы чудно
Сертаков Виталий
Суворов Виктор
Ильин Андрей
Посняков Андрей
Корнев Павел
Акунин Борис