попытаться вернуть себе Фракию. Однако русскому королю более всего следует
обратить внимание на третью возможность: то ли продвигаясь на север по Дунаю, а
затем вдоль берегов Прута, то ли переплыв Чёрное море, крестоносцы могут
ударить по его владениям с юга.
докончил Прохор и умолк. Тогда никейский митрополит перехватил инициативу и
принялся описывать в чёрных красках те притеснения, каким подвергаются попавшие
под иго латинян византийцы.
он обдумывал слова Прохора. Как это ни печально, но приходилось признать, что
его предположение не лишено правдоподобия. Даже наоборот, здесь есть глубокий и
весьма зловещий смысл!
утраченные территории в Малой Азии и на Балканах. Это всего лишь отвлекающий
манёвр. А главная их цель - Русь! Сначала Бруно попробовал "прощупать" Волынь,
затем немцы попытались захватить Новгород, рассчитывая, конечно же,
распространить свою власть на все северные земли. А теперь сын Болдуина Карл
исподволь проверяет южные подходы. Вот оно, значит, что... В самом деле, почему
бы нет?
вместе с патриархом хитрят, стремясь во что бы то ни стало втянуть Русь в
открытое противостояние с латинянами. Вон как Теопемпт старается...
наконец, когда красноречие никейского митрополита иссякнет. И поскольку тот
готов был возражать, а Прохор явно намеревался поддержать его, умолкать не
следовало ни в коем случае. Данила Романович продолжал: - Поймите, я не
отказываю Иоанну в помощи. Наши державы связывало в прошлом и продолжает
связывать ныне очень многое. Но пока что у меня нет повода ссориться ни с
Латинской империей, ни с венецианцами, ни с франками. Да, я обещаю подумать над
вашими словами. Слышите? Твёрдо обещаю! И если опасность будет угрожать Никее,
я дам императору войско. Если же рыцари пожалуют сюда, они об этом горько
пожалеют, можете не сомневаться.
никаких доводов в пользу сомнительных предположений никейцев. Выпроводив их из
комнатки, где происходил разговор, он велел подать к парадному крыльцу коня.
Заботясь о собственной популярности, король решил ещё раз прокатиться по улицам
Киева, чтобы толпа полупьяных от мёда и ошалевших от радости простолюдинов
могла лишний раз поприветствовать теперь уже коронованного короля всея Руси.
рассудил, что отправленное на восток войско не следует заворачивать обратно.
Пусть храбрые ратники движутся к намеченной цели, пусть покажут татарам, где
раки зимуют!
Воевода хорошо сделал, что проинспектировал перед отъездом в поход
расположенные в южных землях гарнизоны. И спасибо ему за то, что не дал всяким
недоумкам тронуть королевские войска и упросил Данилу Романовича оставить их
для защиты русских земель от неожиданной агрессии.
упорядочивать отношения с северными соседями. Дел у короля хватит ещё надолго.
Поэтому пускай всё идёт своим чередом. Пусть Давид доберётся до татарских
поселений и разгромит их войско на их же земле.
миг. Ведь ведёт дружины сам Давид! Ну что может случиться с таким помощником и
с вверенными ему людьми, скажите на милость?! Ровным счётом ничего.
дымку, скрывавшую противоположный берег реки. Как и остальные, он с нетерпением
ожидал сигнала. Из-за утреннего тумана совсем не было слышно стука топоров и
больших деревянных молотков. Пора бы уже, что они там возятся?
заметная даже сквозь туман. Всё! Канаты натянуты, можно начинать переправу.
него ладонь. Канат, на некотором расстоянии от берега уходивший в воду, мелко
вибрировал и даже, казалось, слегка гудел из-за мощного течения реки. Кажется,
привязано крепко.
проверяют другие канаты, поднял правую руку, призывая ко вниманию, и громко
крикнул:
складно и естественно выскочило из него столь традиционное здесь "с Богом", как
берег ожил. Весело покрикивали сотники, наблюдая за погрузкой на паромы.
Оживлённо переговаривались ратники, ржали кони, бряцало оружие. Переправа...
не подведи.
опять решил заняться "непотребством".
Карсидар. Михайло промолчал.
правилам, если так можно выразиться. Войско вёл он, а полководцу лучше всего
держаться в середине отряда, чтобы иметь возможность контролировать ситуацию и
впереди, и позади себя и вовремя отдавать приказы.
один из них занимал место в голове колонны, а другой - в хвосте. Вот и Карсидар
решил поступить таким же образом, примерившись к сложившейся ситуации. Во время
переправы войско оказывалось как бы разорванным надвое, покидая правый берег
Дона и одновременно высаживаясь на левый. Карсидар не мог находиться по обе
стороны реки одновременно, но вполне мог одним из первых перебраться на левый,
слабо изученный, а потому потенциально более опасный берег. Михайлу же было
приказано оставаться на правом и в любой момент быть готовым включиться в
мысленную связь. Для этого ему просто нужно было всё время думать о Карсидаре,
а остальное тот сделает сам.
запереживал. Впрочем, так бывало всегда, когда обожаемый зятёк брался за
"колдовство". Ну да ладно...
гнедого на ближайший паром.
затылок и потопав ногами в поисках удобного положения, воины схватились за
канат, оставшиеся на берегу развязали крепления - и постепенно набирая ход,
паромы дружно поползли к левому берегу. Пока можно было достать до дна,
остальные помогали временным паромщикам, отталкиваясь копьями.
которой испытывал инстинктивный страх перед глубокими реками (да и ленивое
течение Дона не шло ни в какое сравнение с быстриной Зальды, в которую
маленького Карсидара вынесло из безымянного горного притока), он всё равно на
всякий случай решил не подходить к краю слишком близко.
что тут такого: переправа как переправа, дело обычное. Но как-то неспокойно
было на сердце у Карсидара. Точно смутная щемящая тоска свила гнездо у него в
душе и никак не желала улетать. Да и как не волноваться, когда он с Читрадривой
в своё время поймал татарское войско в ледовую ловушку именно на переправе.
Лишь бы эти собаки не вздумали теперь отыграться! Кто знает, что взбредёт им в
голову?
перед самым выступлением в дом королевского воеводы и смущать его дурацкими
речами... Ишь чего надумал!
пока неплохо. Столкновений с татарами не было, если не считать мелких стычек, в
которых ни один русич серьёзно не пострадал. Замешкавшиеся смоляне нагнали их
всего-то на шестой день похода, так что не пришлось ломать голову, где они
запропастились.
сам митрополит Иосиф отслужил благодарственный молебен за русское войско в
Софийском соборе, а также лично благословил воинов, прошедших маршем мимо стен,
видевших ещё Ярослава Мудрого. И хоть злопамятный старик до сих пор испытывал
стойкую неприязнь к "колдуну Хорсадару", всё же он помолился отдельно и за
королевского воеводу Давида, возглавившего поход против татар.
сколько сил истратил митрополит впустую, пытаясь противостоять ему и
Читрадриве, оставалось заключить, что все эти торжественные молебны,
сопровождаемые песнопениями и воскурениями ладана, не более опасны для
колдовства, чем попытка пробить щит швейной иглой. Зато подчинённых Карсидару
воинов церемония благословения сильно воодушевила, а что хорошо для армии,
хорошо и для полководца.
Карсидара, понятия не имел... И хорошо, что так! Пусть неприятный осадок от
всех разговоров полоумного торгаша останется только на душе у воеводы и не
смущает войско. А уж Карсидар постарался совладать со всеми мрачными мыслями.
Особенно с предчувствием по поводу встречи с татарским колдуном.
амулета, лишь рассеянно усмехнулся. На одном из многочисленных привалов он всё
же решился уничтожить кусочек кожи, сорванный с шеи неудачливого татарского
посла. Карсидар полагал, что именно таким образом удастся избавиться от
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Быков Василий
Орловский Гай Юлий
Муркок Майкл
Мурич Виктор