удрученными, и мне понятна была их грусть. С особенным вниманием я
наблюдал за Муромцем. Мне хотелось увидеть на его лице отблеск
приближающейся смерти, но увидеть это было трудно, потому что рыцарь
неожиданно резко, со звоном опустил забрало.
будущее или сговор с противником?
удосужился покрасить, стояла гнетущая тишина. Было лишь слышно тяжелое
дыхание двух десятков человек, которые, как я теперь понимал, готовились
выйти на смертный бой. Я знал, мне еще Батый говорил, что в гладиаторском
деле есть немало хитростей и сговоров. Но где граница между театром и
трагедией жизни? Мир, в котором я оказался, был жесток, и те, кто в нем
прожили много лет, этого не замечали. Мне же, в сущности гостю, жестокость
и несуразность мира были очевидны.
а Фельдшер - стопку тряпок и длинный рулон ситца, чтобы бойцам можно было
умыться, напиться и, если надо, перевязать раны.
на арену.
длину, засеяна травой. Но трава во многих местах была вытоптана.
стадиона. Они поднимались амфитеатром, окружая его. Правда, одна из трибун
обвалилась, и на ней никто не сидел, зато та, под которой мы вышли к полю,
и противоположная были заполнены народом.
необыкновенным, что я запомнил его в деталях.
одеждах. На головах у них были странного рода шапки с медным позолоченным
украшением спереди, в руках - резиновые дубинки. Это были милиционеры
особого назначения в парадной форме - так мне объяснил Фельдшер. За ними
ряда два или три занимали люди, одетые ярко и вызывающе, подобно господину
Ахмету. Затем, за широким проходом, по которому прогуливались милиционеры
с дубинками, начинались ложи. Ложи были рассчитаны на существ, во много
раз превышающих людей. В этих ложах, одинаковые для человеческого глаза,
зеленые, в зеленых же обтягивающих костюмах, в окулярах, предохраняющих
глаза от яркого для спонсоров дневного света, сидели наши покровители -
хозяева Земли.
стадиона, спрятаться, затаиться - мне казалось, что своим острым взглядом,
преодолев зеленое поле, кто-либо из спонсоров увидит меня, узнает и
прикажет меня поймать и передать хозяевам для примерного наказания.
вряд ли кто-нибудь на этом стадионе увидит и узнает меня среди рабов и
помощников гладиаторов, одетых как я, кое-как постриженных и не бритых.
Раньше я не задумывался о том, чудовища спонсоры или красавцы.
были похожи на зеленых жаб ростом с бегемота. Рты у них узкие и большие:
как откроет, может положить арбуз как вишенку - я сам видел. А глаза
маленькие, спрятанные в мягкой складчатой ткани век. Почти все спонсоры
были в темных очках - ничтожных на лице, но придающих ему еще большую
неподвижность.
расставив ноги, особые милиционеры.
состоящий из людей. Как раз когда мы вышли, оркестр начал играть. Играл он
громко, но не очень стройно, стараясь изобразить популярную в последние
месяцы среди спонсоров песню "Сдвоим ряды!", которую всегда мурлыкала на
кухне госпожа Яйблочко, приготовляя нам с мужем ужин. При этом
воспоминании у меня вздрогнуло сердце и на глаза навернулась слеза. Где же
вы, - тихие мирные времена всеобщей любви и главное - надежности! Скажите,
зачем человеку свобода, если взамен он теряет ежедневный кусок домашней
колбасы?
оркестру, другие переговаривались, а так как голоса у спонсоров куда
громче и резче, чем у людей, до меня доносились их слова, хоть я далеко не
все мог разобрать.
неприязни и любви - язык спонсоров, родной для меня, казался благозвучным
и мелодичным, хотя мне приходилось видеть людей, которые готовы были
заткнуть уши при звуке их голосов.
которого стоял человек с микрофоном. Человек был одет в полосатый,
прилегающий к телу костюм, поверх которого - металлический жилет, на
голове кольчужная шапочка.
товарищескую встречу между "Черными Тиграми" из Сокольников и "Богатырями"
из Мытищ!
объявили какую-то интересную новость, а спонсоры замолчали и замерли.
мои новые товарищи - рыцари во главе с Муромцем. Их латы сверкали под
ярким солнцем, копья были подняты к небу.
узнал среди них Батыя и Гургена.
стороне стадиона, и оттуда появились совсем другие рыцари.
картинками, которую мы с Виком отыскали вместе с другими сокровищами в
подвале разрушенного дома на окраине нашего городка! Я отлично помнил
картинки в той книге. Они изображали рыцарей, несколько похожих на тех,
что составляли войско господина Ахмета. А вот те, другие, были одеты
совсем уж странно. На их головах красовались ведра с рогами. То есть
предметы, заменявшие им шлемы, более всего походили на ведра. Впереди в
ведрах были сделаны прорези для глаз. Их кольчуги прикрывались плащами,
белыми и длинными, на которых были нашиты кресты, но из-под плащей
высовывались ноги, обутые в железные чулки. Вот эти чудовища и вышли на
состязание с моими товарищами, которые мне казались куда более красивыми -
шлемы на них были коническими, и лишь вертикальная железная полоса,
предохраняющая нос, закрывала часть лица, тело было покрыто кольчужной
рубашкой, и на груди к ней были прикреплены небольшие щитки. Плащи у наших
были короткими, красными - я готов был любоваться нашими рыцарями.
изучая противника.
рыцарей.
в делах такого рода, вывел машину в центр поля. Судья поднял руку, дал
свисток, и его автокар быстро попятился.
голове было ведро, но вместо бычьих рогов возвышался один - лосиный, бил
железными ногами по бокам тяжелого коня и монотонно вопил:
прочих, на ведро которого не хватило рогов, и потому он украсил шлем
граблями. - А то заткну тебе халяву.
лишь щит и копье, тогда как противник был вооружен мечом и закован в латы.
поединка и подбадривали участников его, присоединив свои крики к воплям,
что неслись с трибун. Даже спонсоры, которые известны мне как крайне
сдержанные существа, начали колотить жесткими слоновьими лапами по
стальным загородкам своих лож.
тяжелый его противник топал за ним, рассчитывая поразить мечом, и если это
даже ему удавалось, Батый успевал подставить щит. Мне уже казалось, что
наш Батый сейчас вонзит копье в тело врага - и, что удивительно, мне уже
этого хотелось, как из толпы врагов выбежал еще один воин в круглом,
похожем на ночной горшок шлеме, и ударил Батыя сзади, Батыю пришел бы
конец, если бы Гурген не заметил этого выпада, - а он, как я понимаю, ждал
от врагов подобного коварства.
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Корнев Павел
Пехов Алексей
Лукин Евгений
Громыко Ольга