можно было бы узнать все подробности того времени, если бы удалось
развязать ему язык рюмкой-другой. Пусть даже десятой. Гийом хорошо знал
Баруха и восхищался его женой, маленькой энергичной женщиной с быстрой
походкой и плотно сжатыми губами, помощницей, предопределившей его взлет,
секретарем, сиделкой и всем сразу. Вот кого действительно жалко: все разом
рухнуло, жизнь потеряла смысл...
проступили горы - с востока подкрадывался рассвет.
Да, а ты почему не спишь?
спи, а я побуду рядом. Я правда спала. Ты знаешь, я все ждала, что мне в
самом деле приснится что-нибудь очень хорошее. Только мне так ничего и не
приснилось.
гулять до утра, если не дольше - настоящее веселье только начиналось.
Где-то пили и звали пить, где-то пели и требовали подпевать, на столе,
вытащенном в коридор, трое мордоворотов насиловали модель, кого-то били
мордой о стену, и он мычал, кто-то, завидев Менигона, вдруг завопил диким
голосом: "Вот он! Вот он!", и пришлось дать ему по зубам - в общем, жизнь
бурлила вовсю. Здесь располагались рабочие ярусы, кровь и пот Порт-Бьюно,
его мускулы и глотки. Чужих не было: жителей верхней половины куба сюда
было не заманить никакими благами, а охранники даже в более спокойные
времена появлялись здесь только группами. Но сейчас охранников не было
видно вовсе. Изредка попадались модели с испуганными глазами, боязливо и
бессмысленно жмущиеся к стенам, а один раз даже встретился убегун - его
куда-то тащили, похлопывая по лысому черепу, и он упирался, комично
разевая выдвижной, как у леща, рот.
полутемный коридор, спотыкаясь о чьи-то расслабленные тела, прошел,
зажавши нос, сквозь холл, посреди которого некто голозадый развлекал толпу
зрителей "салютом из анального ствола" - двенадцать залпов, - переждал
ожесточенную драку в предлифтовом тамбуре и спустился еще ниже. Здесь было
совсем уже тихо: ярус был нежилым. Старый хрен сидел, как всегда, на своем
месте, обнимая табурет на удивление пухлым седалищем, и выглядел трезвым.
Менигон постоял, посмотрел на него сверху вниз.
его лице поплыли, сворачиваясь в улыбку. - Не-ет, туда нельзя, туда я не
открою. Инфекционное отделение, потому и нельзя, так вот получается,
потому и на посту я, что инфекционное, а ты кто такой?
наслаждался. - Не-е-ет, этого я никак не могу, запрещено это, и со второй
степенью запрещено, и с первой даже не каждому можно, так вот получается,
а кого тебе надо?
помер он, твой Гровер, позавчера еще помер, так вот получается.
Насильственной смертью, стало быть, помер. От болезни.
ним насилие учинил, он и с копыт долой. Пятнистая горячка, так вот
получается. Только, я вот думаю, одному микробу с таким бугаем не
справиться, тут групповое насилие было...
поставил на ноги. Кажется, подействовало: старик подавился и округлил
глаза. - Замолкни, - шепотом сказал ему Менигон и с удовольствием добавил:
- М-морда! - Особенной морды у старикашки не было, но он усиленно закивал
головой. - Где тело? Ну!
Вон т-туда, там не заперто... - Менигон разжал пальцы, и дед звучно упал
на табурет, как приклеился. - Не убегут они, потому и не заперто, - сказал
он, двигая морщинами. - Так вот получается...
надпись: "Индивидуальные фильтры надеть, проверить", заныл какой-то насос.
Чавкнули створы. Холодный, с неистребимым запахом, воздух ударил в ноздри,
скользко пополз в легкие. Менигон мысленно выругался. Черт знает что,
нюхай тут... От одного старикашки сколько вони. Настучит, разумеется, тут
и разговора нет, знаем мы таких - это у них от любви к творчеству, иначе
им жить тошно. Когда человек приходит проститься с телом товарища, да еще
в праздник, это, конечно, похвально, но, прямо скажем, нехарактерно, и
значит, подозрительно...
табличка: "Патологоанатомическое отделение". Менигон шагнул направо. Там
было теплее, но так же мертво, как и налево, на некоторых дверях висели
печати, а в дальней комнате оказался прозектор. Он сидел за столом, ждал и
посасывал сок плюющей ягоды, сжимая банку коричневыми пальцами. Лысина у
него была тоже коричневая, в пятнах - то ли следствие натурализации, то ли
профессии. Еще одна банка сока была поставлена для гостя на
противоположном краю стола. Мертвецами здесь почти не пахло.
мой дорогой. Садитесь. - Менигон сел. - Вы медленно ходите, Винсент. Мне
пришлось вас ждать.
пятьдесят, а разведчик не должен жить так долго, это противоестественно...
терпким и кислым, слишком кислым, как только такое пьют? Он поставил банку
на стол.
чрезвычайные обстоятельства, - сказал он, мучаясь оскоминой. Прозектор
промолчал. - В свою очередь я хорошо понимаю, что, настояв на немедленной
личной встрече, я подвергаю опасности не только себя, но и вас, и всю нашу
работу, - осторожно продолжал Менигон. Прозектор молчал. - Однако я
считаю, что в сложившейся ситуации это самое разумное, поскольку ход
событий может не оставить нам времени на принятие решения, - прозектор
молча наклонил пятнистую лысину, что можно было расценить как кивок, и
отпил из банки. - Исходя из этого я рискнул пренебречь традиционными
каналами связи и рассчитываю, что важность информации перевесит
соображения личной безопасности, - кольнул Менигон напоследок.
на восемьдесят процентов это случится завтра.
Ведь знает же, рожа деревянная, все знает, и то, что я ему сейчас стану
доказывать, тоже, наверно, знает. Молчит, трупорез, ждет. Смотрит в
стеклышко на муравейник: как они там бегают?
хорошо знаете. Я вам докладывал об этом еще три недели назад. Я вам назвал
участников. Назвал силу, на которую они опираются. Теперь я называю вам
наиболее вероятный срок. Может быть, я зря работаю?
год. Наверно, за это время вы изучили меня вдоль и поперек. Скажите мне:
был ли хоть один случай, когда вы получали от меня недоброкачественную
информацию? - Прозектор медленно поводил головой из стороны в сторону. -
Нет? Правильно, такого случая не было. Вы извините, шеф, что я позволяю
себе так говорить, - Менигон прижал руки к груди, - но я должен
разобраться, что к чему. Если у вас есть сомнения - проверяйте. Я уверен,
что вы не раз проверяли и перепроверяли мои сообщения, и были абсолютно
правы: все-таки перед Землей отвечаете вы. Но сейчас, поймите, у вас нет
времени проверять и перепроверять. Вы должны поверить мне на слово.
дорогой. У меня нет никаких оснований вам не верить. Вы оказали Земной
федерации неоценимые услуги и, я надеюсь, будете их оказывать и впредь.
Вероятно, руководство сочтет возможным лично выразить вам свою
признательность. Кстати, когда вы летите?
окрысился он, - я же сказал: не знаю. И не знаю, кто знает. Никто. Как
"Юкон" выпустят, так и улечу. Может быть, даже завтра, только завтра
"Юкону" вряд ли дадут взлететь... Может быть, послезавтра. Может быть,
никогда.
улетаете, Винсент. Впрочем, на посту эксперта вы будете полезнее даже на
Земле. И все-таки, - он покачал головой, - мне искренне жаль вас терять.
Прозоров Александр
Андреев Николай
Мичурин Артем
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс