черноволосая самозванка, а сестра Цецилия из Милана.
давно приходило на ум.
Пио, и они признали сестру Цецилию за настоящую Жанну. Эта же злокозненная вдова
помутила разум самой сестры Цецилии. Но вспомните, брат Ансельм! Сестра Цецилия
в Артигат не приезжала. В Памье были родители Жанны, де Пуаньяк и несколько
соседей. Со всеми ими мы встречались. И что они нам сказали?
что сестра Цецилия действительно похожа на Жанну, какой та была до замужества.
После рождения ребенка женщины часто меняются, а сестра Цецилия напоминала им
прежнюю де Гарр. Напоминала! Рыжие волосы, веснушки... Единственным человеком,
который сразу же признал сестру Цецилию, был...
он-то должен знать! Муж - то есть в данном случае бывший жених - подтвердил,
остальные сказали, что похожа.
объяснив, естественно, все это ведьмиными кознями. Но тогда-то он ее признал!
Причем единственный! Отец Жанны сомневался, мать тоже, а он...
Святой Бенедикт, я не намерен ждать брата Петра...
долго. Мы достали ложки и уже намеревались приступить с молитвой к нашей
скромной трапезе, как за дверью послышались шаги. Скрипнули несмазанные петли.
и вздохнул. - А я думать...
хмыкнул. - Могло быть хуже... Ты, брат Петр, иди дрова рубить. Чтобы больше не
опаздывать.
займетесь сами, а брат Петр сейчас прочитает нам "Верую" - вслух и без ошибок.
вскоре мы вовсю работали ложками. Но, странное дело, Пьер почти не ел и вообще
выглядел как-то странно. Наконец, когда в котелке оставалась еще половина, он
отложил ложку в сторону.
Боялись. Они чужаков боятся. Но я про деревню с ними говорить, про овец
говорить...
рогоже, но... ничего тоже.
Он виноват, считать.
очень ругают. Я был, где ее дом стоять.
дом, но и все дворовые постройки и даже забор. В центре огромного черного пятна
был вбит грубо сколоченный крест.
ходит. В лесу ходит. Возле деревни ходит.
пропали. А лет... Двадцать... Нет, больше... В тот год, когда большая саранча
быть, он снова появился. Сперва маленький. Потом вырасти...
головой. - Хотя должны же они когда-нибудь быть, гм-м, демонятами.
священник из Кастилии... Двадцать два года назад!
Санкси де Гарр и...
ленное владение, - закончил я. - Итак, в один и тот же год в округе появляются
крестьянин из Басконии, сеньор и демон...
безобразничать.
главное. Следствие, равно как и сгинувший брат Умберто, допустили одну и ту же
ошибку - вели расследование с исчезновения Жанны де Гарр. А эта история началась
значительно раньше - с приезда в Артигат ее отца. А может, и еще раньше. Вдова
Пио заявила, что много лет служила д'Эконсбефу. Где? Когда? Во всяком случае, не
здесь.
у нормандца был необычный вид.
Вернее, пытается. Многое же должно случиться, чтобы Пьер начал подмигивать!
Поэтому я не стал спорить, и мы с нормандцем вышли во двор.
еще раз и поманил меня к сараю.
заходить, где люди демона...
показал на дверь сарая.
появился кто-то очень знакомый в плаще до пят и надвинутой на ухо шляпе.
на Пьера, поспешившего опустить глаза. - Отец Петр, наверное, предпочел бы
встретить нашего ночного знакомого.
несколько смягчает мою вину.
юница Анжела...
котором я и убежала. Отец Гильом, я переночую здесь, в сарае.
башмаков. Во-вторых, ступайте в дом. В-третьих, не споткнитесь. Боюсь, перед
сном вам придется основательно изучить "Светильник".
столь полюбившейся ему книге Гонория Августодунского, я повернулся к Анжеле:
тени смеха. - Там, куда я пришла, меня встретили скверно. Очень скверно... У
меня нет ни одного медяка, я плохо знаю эти места. Вы один раз уже помогли
мне...
добрым и не очень умным.
наутро...
мохнатым приятелем, она ушла - явно неплохо зная дорогу. Затем столь же
безошибочно оказалась в Артигате и встретила Пьера. Или это тоже случайность?
захлопнул дверь дома. Я мысленно помянул царя Давида и всю кротость его, решив,
что завтра же всерьез займусь воспитанием моих подопечных.
над барханами плавала сизая, колышущаяся дымка, а я мчался на своем верном
Пепле, догоняя бегущих в панике воинов в пестрых чалмах. На душе было легко и
спокойно. Я снова молод, в моей руке - отцовский меч, сзади мчатся воины в
развевающихся белых плащах с малиновыми крестами, а дома ждут Инесса и наш
малыш. Ждут с победой - гвардия атабека удирает, и сейчас главное - не дать им
укрыться за стенами Мо-сула. Их кони устали, копыта вязнут в песке, еще немного
- и мы нагоним трусов...
солнце блестит на поднятых к зениту клинках. Звучит знакомое: "Ильялла-а-а!" Они
не бежали - они лишь заманивали нас подальше от лагеря.
подхватывают воины в белых плащах. В уши ударяет конское ржание, звон клинков -
мы схлестнулись, и сразу же все исчезает, кроме блеска кривых сабель. Я
уклоняюсь, рублю наотмашь, снова уклоняюсь, кто-то падает с коня, снова
слышится: "Ильялла-а-а!" - и вдруг в глаза ударяет слепящее золото. Атабек
все-таки нашел меня, и на его мальчишеском лице я вижу улыбку. Мерзавец смеется
надо мной. Нет, он хохочет, и я слышу его дерзкий гортанный голос: