чем не бывало попрощались с родственниками и сели в автобус - Лидка у окна, и
Славка у окна, за ее спиной. Поля, лесополосы, иногда речушки, иногда сглаженные
невысокие холмы...
долго держали на ветру, пока изучались бумаги, сверялись пропуска на людей,
машины и аппаратуру. Солдаты были Лидкиного поколения, все смуглые и
черноглазые, офицеры поколением старше, и среди них был один рыжий, говоривший,
против ожидания, с сильным акцентом.
убили привычную гордость при произнесении этого слова.
жителей, промышлявших морем. Туристы, летом покрывавшие побережье подобно живому
ковру, в Рассмотре не уживались: перебои с водой и электричеством, ни одной
приличной гостиницы, нищий кемпинг на берегу, романтика для тех, кто равнодушен
к комфорту и не огорчается, когда клозетом служат заросли колючих кустов.
тысячи местных жителей привычно бежали от берега, опасаясь нашествия глеф,
которых действительно много было в этих водах. Люди не стали дожидаться
рекомендаций ГО и на велосипедах рванули в сторону ближайшего райцентра- именно
там демографическая карта темнела^ обозначая большую плотность населения, именно
там следовало ждать появления Ворот.
впереди у райцентра, но и в Рассморте открылись небольшие, на самой кромке моря,
Ворота. ("К тому времени, - подумала Лидка с кривой улыбкой, - Ворота стояли
открытыми минимум полчаса".)
часть решила вернуться, рассудив, что таким образом увеличивает свои шансы на
спокойную эвакуацию.
Поскрипывание старых седел, тяжелое дыхание при подъеме на гору, шорох шин и
свист ветра на спусках; ехали, наверное, молча, краем глаза пытаясь удержать в
поле видимости отца и сестру, жену, сына...
пробирались улицами покинутого поселка, который был уже обезображен первыми
подземными толчками. Бросали велосипеды, и колеса долго еще крутились в воздухе,
люди уходили в Ворота, а колеса крутились, мелькали спицы...
апокалипсис; говорят, парень держался мужественно. Проследил за уходом
рассмортцев, доложил на базу, получил распоряжение возвращаться... После этого
связь с вертолетом прервалась. Много позже, после апокалипсиса, среди развалин
Рассморта нашли остатки вертолета.
Рассморту досталось особенно сильно. Две колоссальные волны, одна за другой,
слизали половину поселка будто языком; земля трескалась, как корка пригоревшего
пирога, и в трещины вступало море. Неудивительно, что вертолет не удержался над
этим адом, - хотя конкретная причина его гибели так и осталась неясной.
полного разрушения; к несчастью, вернулись не все.
инспекторами общественного страхования. Регистрация выживших подтвердила, что
все они эвакуировались через большие Ворота райцентра.
региональной базе ГО сохранились донесения о том, что около восьмисот
рассмортцев почти без потерь вошли в малые Ворота на береговой кромке!
землетрясением берег.
водой, его легко было принять за обломок скалы. Ворота стояли, разумеется,
выпотрошенные, без Зеркала. Ворота, принявшие без малого восемь сотен человек. И
не отпустившие их обратно.
реакция - все засекретить. Остатки населения были эвакуированы из Рассморта под
предлогом (и весьма правдоподобным) "фатальных разрушений, несовместимых с
дальнейшей эксплуатацией населенного пункта". Где-то там, за много километров от
малой родины, эти счастливчики получили новое жилье (в бараках) и страховые
выплаты (в зависимости от статуса). Развалины Рассморта были закрыты для
доступа, на двух подъездных дорогах поставили по КПП, в самом поселке время от
времени появлялись патрули да покачивался на волнах старый сторожевой катер.
рассмортским Воротам, не добрались до них и погибли во время землетрясения. Их
имена были внесены в траурный список пятьдесят третьего апокалипсиса; это была
колоссальная потеря, но "каждый новый цикл- это новая жизнь". Вот и все.
небогатого, но живого и многолюдного поселка. Стояла, кутаясь в ветровку; за
спиной газовал автобус. Парень в военной форме жестами указывал водителю, как
ловчее проехать в переулок и не зацепиться бортом за нависающую бетонную балку.
группу.
реальный руководитель, гэ-ошник, для виду прикрывающийся кандидатской
диссертацией по кризисной биологии. Щуплый мужчина по имени Саша, ни род
занятий, ни функцию которого Лидке до сих пор не удалось выяснить. Валя,
интендант. Сергей, техник и сменный водитель. Еще водитель грузовика, кажется,
Валера, кто его, кстати, подменял в пути?.. Еще они со Славкой, лаборанты. (По
дороге Валя совершенно прямо сказала, что двух лаборантов многовато будет и что
Лидку она мобилизует "для технических нужд", то есть "на камбуз"... Впрочем, раз
в день им обещали подгонять полевую кухню.)
стены. Военный удовлетворенно потер руки, пошарил по карманам, достал сигарету,
подошел к Славке за огоньком. Славка развел руками.
сержантом, не то ефрейтором, в знаках различия здешней армии Лидка не особенно
разбиралась.
солдатом, но улыбка была симпатичная, и глаза - блестящие, лукавые.
подыскивая подходящее слово:
хорошо.
здании- раньше здесь был продовольственный магазин. Поселяться в развалинах не
стали из соображений безопасности и отчасти из суеверия. Расставили палатки.
потрепанную, видавшую виды. Славка утверждал, что в этой палатке его родители
провели вместе не один сезон; брезентовый домик был частью памяти об Андрее
Игоревиче- тем не менее Лидке неприятна была мысль о том, что каждую ночь
придется проводить бок о бок с законным супругом.
жене спиной, и изображал полный покой - его выдавало только дыхание. А Лидка
смотрела в темноту над собой, туда, где загораживал звезды невидимый брезент, и
не могла отделаться от мысли, что молодые Андрей и Клавдия Зарудные именно
здесь, в этой палатке, зачали своего единственного сына.
полотенце. Укоризненно улыбался: "Ну что же ты?" Приходила Клавдия Васильевна,
вызывающе толстая, в старомодном мешковатом купальнике, демонстративно
натиралась жидкостью для загара, улыбалась напомаженными губами:
бесплодная утроба, ишь, чего надумала, дети ей в тягость"...
палатке было душно, волглые брезентовые стены провисали под тяжестью росы.
купаться, не то разыскивать среди спящих интендантшу Валю и жаловаться на
холодность супруги. С его уходом стало легче; Лидка приоткрыла полог, впуская в
палатку свежий прохладный воздух, повернулась на бок и сладко проспала несколько
часов, пока не начался всеобщий подъем.
древняя, с коротким тугим рычагом. Интендантша Валя сочла уже решенным вопрос о
Лидкиной профориентации: "Так, чай гоставь сразу на двух примусах, к обеду
Серега печку сложит, завтрак - сухим пайком, а вот обед для работяг мы выдадим
полноценный..."
подтвердить: верно ли, что ее участие в экспедиции обусловлено прежде всего
интересами университета? И совершенно не к месту помянула гэошника Николая
Ивановича. Она и Зарудного хотела помянуть, но в этом уже не было необходимости,
поскольку Виталий закивал и немедленно объяснил уважаемой Валентине, что Лидия
Зарудная - научный работник и привлекать ее к вспомогательной работе возможно
только с ее согласия...
какие-то нелицеприятные, далеко идущие выводы, во всяком случае взгляд ее
говорил о многом.
Роллинс Джеймс
Контровский Владимир
Маркеев Олег
Конан-Дойль Артур
Муркок Майкл
Афанасьев Роман