Психологической драмы желал отвечать совершенно о третьем. Время от времени
Кович требовал выключить камеру, и тогда в тесном кабинете закипал жаркий, на
грани ругани спор - о чем угодно, о театре, о приютах для бездомных собак, о
запрещении варварских видов спорта, о женщинах... Павла без дела дожидалась в
углу и от скуки ее спасал только браслет, подаренный Тританом.
загадочно улыбалась; браслет удобно обхватывал руку, Павле порой казалось, что
он теплый не от ее тела, от собственного тепла, что он живой, что он греет...
довольный, поблагодарил "любезного господина Ковича" и отпустил Павлу домой;
оператор уже тащил камеру в машину - с таким важным и в то же время вороватым
видом, как будто на плече у него была свежеукраденная невеста.
решением одного-единственного простенького кроссворда.
раскрытой дверцей машины, и с облегчением думала, что На этом ее служебные дела
с господином Ковичем закончены. Навсегда, надо полагать, потому что вряд ли
свирепый сааг когда-нибудь отыщет ее след в Пещере... Проще найти одинокую
волосинку в ворохе спутанных ниток...
самой себя подняла голову.
этажа. За спиной Ковича горел тусклый свет, и потому Павла, как ни старалась, не
могла разглядеть в темноте его лица.
можешь понять, потому что на собственной шкуре..."
на сцену, протянет ему цветы... Может быть, попросится поглазеть на репетицию.
Это интересно, это здорово все-таки, но вот только новой "Девочки и воронов" уже
не будет никогда...
этаже, Павла скользнула в приоткрывшуюся дверь машины.
подкинуть. Всего-то пять минут, три автобусные остановки - но нет, нет,
сворачивать нельзя, надо поскорее доставить на студию ценную камеру с ценной
кассетой и ценного оператора, как довесок. Раздолбеж-то уехал на своей машине;
впрочем, Павла привыкла и не обижалась. Тем более что пути было пятнадцать
минут, улица была безлюдная и зеленая, а ночь стояла лунная, а фонари горели
ярко, ярче луны...
тротуару, когда впереди, за темными лапами деревьев, качнулась тень; Павла все
еще напевала.
помахивая "дипломатом", Павла вдруг нахмурилась.
подвешенного за шею к фонарному столбу.
В тесных джинсах. Босиком. И...
одежде. Она узнала свои волосы. Она узнала свои собственные ступни - это
казалось невозможным, в короткую секунду все рассмотреть,- но Павла увидела даже
БРАСЛЕТ на тонком обнаженном запястье...
случайная, припозднившаяся машина. Павла споткнулась, упала, обдирая ладони,
вскочила опять; там, на перекрестке, успокоительно светилась желтым кабинка
полицейского поста.
волосам, уговаривая, как ребенка; маленькая патрульная машина повторила ее путь
за две минуты.
тряпка.
Лора долго разглядывала Павлин браслет, потом догадалась посмотреть в лицо - и
сразу нахмурилась:
позвонить Тритану - и тут только выяснилось, что своего телефона, ни рабочего,
ни домашнего, он ей не оставил. Всегда звонил ей сам.
просидела в библиотеке, разыскивая газетные статьи про известную супружескую
пару, дрессирующую тигров; у нее все сильнее болела голова. И глаза саднили,
будто засыпанные песком.
перепуганная, выскочила из кровати. Перед этим грузный лейтенант полчаса качал
Павла молчала и только изредка выдавливала сквозь нервные слезы: "Показалось..."
поэтому напугали ее не Митикин оскорбленный рев, а реакция Стефаны. Вместо того,
чтобы закипеть и взорваться, она безмолвно выпроводила ревущего сына за дверь и
спросила, часто моргая ресницами:
темно-красным; по красной улице шла, напевая, девушка в джинсах, шла и
размахивала плоским портфелем. Самописец на маленьком рабочем экранчике
вычерчивал ровные темно-зеленые зигзаги.
девушка зашагала быстрее, нелепо, как в старинной кинокомедии. Живее пополз
график - все такой же, умиротворенно-однообразный, похожий на спинной гребень
маленького ящера; человек в замше снова нажал на пуск.
свисало с фонарного столба нечто, вернее, некто; наблюдатель видел только босые
ноги, покачивающиеся в красном свете ночной съемки.
будто самописец желал вырваться из рамок экранчика, убежать от этого ужаса и
начать свою собственную жизнь. График из зеленого сделался красным, осевая линия
его переползла на три деления вверх.
мгновение выпустив ее из поля зрения, потом схватила со спины- как она несется,
спотыкаясь, падая, а график бьется беспорядочно, будто обезумевший...
показаний.
теле?
пик, вы заметили? Мета-ритм...
часть показаний я солью себе в машину, а, так сказать, художественная...
качеству вашей работы...
беззвучно закрылась.
пальцы.
лица. (...Их было четверо.
и решая, как быть дальше, он знал, что эта встреча произойдет, однако
рассчитывал, что здесь удастся договориться. И вот теперь ясно, что нет, не
удастся. И эта толстая женщина в платке, стоящая в дверях с дротиком в руке. И
этот безбровый, с выжженной солнцем лысиной, и этот молодчик с самострелом,
наверное, сын, и еще громила с черной повязкой на шее, будто бы в трауре по
назойливым чужакам, во все времена пытавшимся перейти здесь через рубеж, и по
тем, кто еще попытается...
Шломо Вульф
Браун Дэн
Маккарти Кормак
Жюль Верн
Гуль Роман Борисович
Контровский Владимир