в ней в славном сводном отряде пограничников. Немножко похвастаюсь! Лена!
Я подошел по росту - не ниже 185! Я подошел по весу - 84-86, я подошел...
одним словом, по лицу. Оно у меня оказалось даже через край серьезным, и
мы с товарищем Н. шли в первой шеренге. Лена, я чуть-чуть в подпитии. Н.
тоже. Он ушел, не знаю куда. Но если к девчонкам, ты не ревнуй его. Я
понял в прошлый раз, что ты глядела на него больше, чем на меня. Конечно,
новенький всегда лучше старенького. Но я тебя к Н., представляешь, не
ревную. Он душка. Мы с ним тут намуштровалис-я-я! И сколько спас он моего
времени на занятиях полевых! Сколько мы с ним пропрятались в стогах сена,
когда шла муштра. Он выдумщик, и мы с ним мелко шалили... Приедешь ли ты к
нам с Н.? Только, пожалуйста, не обещай ему приехать, обещай приехать мне!
тебе не стану.
адресу - пиши. Я тебя обожаю, я тебя люблю. Я вижу тебя своей женой.
Телеграфируй! Телеграфируй согласие. Иначе помру. Я не отдам тебя Н.
виновата, что ты едешь на какую-то там проверку частей в один город, а Н.
- в другой. Н. может в таких обстоятельствах завернуть в мой город и
передать от тебя привет, а ты праведник, ты никогда не нарушаешь уставы и
наставления, в том числе приказы. Ну и помучайся! Поразмышляй. Мы с Н.
сходили в кино. Но только однажды. Я сама взяла над ним шефство, и сама,
признаюсь чистосердечно, повела его на культурное мероприятие. Потом мы
съели мороженое, порассуждали о трусливом Павле Афанасьевиче Шугове. Н.
глядел на свои часы и примерно представлял, как ты в настоящие минуты
контролируешь погранвойска по всей строгости уставов и наставлений.
кроме, может, пяти суток ареста, ничего больше не дадут.
чем тебе это представляется. Мои родители - а я их в этом слушаю -
серьезно предупреждают тебя, чтобы ты не особенно меня брал. Они считают
меня взбалмошной, несерьезной, ветреной.
сам. Я не касалась и пальчиком вкладки. Что скажет отец - так и есть."
хотелось, Павел, чтобы Вы действительно серьезней сговорились, выбрали бы
время, отпросились у своего начальства и приехали для оформления брака. Мы
Вас любим. И, надеюсь, что у Вас к нам нет плохих чувств.
обижаться. Ну, пожалуйста! Не обижайся! Как тревожно... Ужасно тревожно.
Приезжай, и я - твоя.
же тебя боюсь! Ах, время! И я переборю себя. Я и не знал, что так бывает.
Ежеминутно думаю и думаю о тебе. И почему-то мрачные мысли порой бьются
крыльями черными вокруг меня. Почему ты так красива? Почему они все
пялятся на тебя? И на тех вечерах, на которых мы с тобой были, и на
вечеринках... Не вызывать же мне каждого, кто льнет к тебе, на дуэль!
разрешения. Я тут пробуду еще две недели - служба, мой начальник строг
зело, ругается и бранится! И не могу я уехать ранее.
строгая, придирчивая, шумящая, требующая, замечательная и пакостная,
серьезная и по-детски лепечущая, была в этих письмах. Она жила, любовь.
Она торжествовала. Беспокоилась. Плакала в одиночестве и радовалась
вдвоем. Она ни минуты не имела покоя. Вплоть до того страшного шага Павла
Афанасьевича Шугова она, их любовь, жила.
шаг? Где этому отгадка?
назначенному мне Леной, быть на месте и вернуть ей их.
спрятала их в сумочку.
ранее одиннадцати. Выходило, что у меня в запасе полтора часа.
Не возражаешь?
впрочем, всегда хотел спросить, что ты тогда хотела сказать?
вели на допрос.
Слава Богу, меня после допросов отпустили.
пограничников к расследованию не допустили, как мне тогда показалось. Даже
я присутствовал в качестве постороннего, ничего не понимая в пограничной
службе. Лишь бы не пограничник!
профессию. Не знаю уж почему, но ты ему нравился как товарищ.
Он подумал: какой хваткий! Пригодится в нашей работе. Я же знал их кадры
на тот час, у них их попросту не хватало. Или были некудышние. Я же играл
с ними в волейбол. У иных - пара извилин.
мне на дачу. И, по-моему, то, что он говорил, прослушалось. - Она
посмотрела на меня изучающе. - Ты понимаешь, кто прослушивает? Ковалев
Вячеслав Максимович. Шугов был и остается главным его врагом. Ковалев
полетел вниз при Хрущеве потому, что Шугов оттуда передал какую-то
негативку на Ковалева.
туда. Или тюрьма за эти листики из Боевого устава, или туда. Главное,
тюрьма и мне. Разве я была бы первой и последней?.. Ну скажи, лжет Н.?
Или, узнав, что я... живу с Ковалевым, хочет расстроить нашу связь? Я ведь
тогда и с пистолетом не лягу с ним в одну постель!
идти. Мы пошли. Она стала рассказывать, что было с Н. Ничегошеньки не
было!
допросе, Н. выкрутил меня от наказания. Он оказался порядочным человеком.
Я не думаю, что ради Шугова и меня он выкручивал Лену Мещерскую от
наказания, от тюрьмы. Просто он знал тогда то, что я не знала и никто не
знал, кроме Ковалева. Ковалев плел сеть Шугову и заодно мне...