пальбы, он лишь злорадно и вместе с тем досадливо морщился. Имей он хотя
бы вдвое больше воинов, можно было бы сделать вылазку и отнять орудие, а
главное - запас харваха.
человека. Тогда войско разделилось и двинулось небольшими группами через
поля и приграничную полосу. Часть цэрэгов пошла в обход по мокрому
оройхону. Три дюжины защитников не могли держать такой фронт, Мунаг начал
отступление. Двое суток он маневрировал, перебрасывая три своих орудия с
приграничной полосы на мокрое. Последний выстрел был сделан с верхушки
суурь-тэсэга по движущемуся через поле отряду. Двое суток прошли в
непрерывных стычках и рукопашных схватках. Все это время воины Тройгала
занимались самым мирным делом: вывозили из бывшей резиденции одонта
сокровища, припасы, всевозможный скарб.
Унесли даже резную дверь алдан-шавара, хотя доставить ее на место не
сумели - вынырнувший из пучины черный уулгуй схватил двух носильщиков а,
стараясь достать остальных, уцепился за дверь и скинул ее в далайн. Зато
дверь смертников, закрывавшая вход в шавар, где казнили преступников,
прибыла на место благополучно. С оставленных оройхонов было унесено все,
независимо от того, принадлежало это вану, одонту или ограбленным и
кинутым жителям.
Тройгал установил возле перешейка, превратив свои оройхоны в неприступную
крепость. В далайне возникло еще одно крошечное государство.
Остальные погибли или вовремя поняв, что их послали на верную смерть,
бежали через мокрые земли искать счастья в восточных провинциях в надежде,
что там не будут слишком тщательно выяснять, откуда они явились.
потом начал говорить, тихо и медленно, но под конец все более распаляясь и
переходя на крик:
я добывал для страны новые области, ты, погубив четверть войска,
растранжирив харвах и потеряв татацы, не сумел сберечь доверенные тебе
оройхоны. Ты понимаешь, что теперь мне придется штурмовать самозванца
через мертвые земли, а у меня нет для этого людей?.. И ты ждешь похвал?!
Ты не герой, ты трус и предатель!
- сказал Мунаг. - Иначе бы вы не вывозили сюда все подряд еще прежде, чем
ван узнал о восстании. Я считал, что моя задача продержаться как можно
дольше, чтобы дать Тройгалу возможность закрепиться здесь и наладить
оборону. А те земли все равно были потеряны для нас.
перебил оставшееся мужичье, почему не поджег поля?
старухами я не воюю - я солдат, а не палач.
меня на смерть, и теперь вам досадно, что я сумел выжить!
повисли на нем и бросили на колени, заломив руки.
Хооргон. - Это верно. Но ты сейчас познакомишься с нашим новым палачом.
Предателям место в шаваре, а ты давно у меня на примете. Думаешь я забыл,
как ты лгал моему отцу, подсовывая травяной ножик? Тебе не удалось убить
меня тогда, не выйдет и сейчас. Ну что, вспомнил, пособник бандитов?
что-то изменилось, и Мунаг сказал тихо:
жизни.
недавно закрывшаяся за благородным Пуирталом, а потом с великими трудами
перетащенная сюда, уже висела на месте. Кажется, это было первое, что
обустроил Хооргон в своей стране. Палач распахнул тяжелые створки.
спастись и очиститься в его глазах. Если ты действительно так храбр, как
говоришь, то пройди через шавар, и, если останешься жив, государь простит
тебе все.
громила Боройгал, лизоблюд и осведомитель, заправлявший делами на
Свободном оройхоне и наконец получивший теплое местечко на сухом. Боройгал
сорвал с Мунага порубленный панцирь и боевые башмаки, приготовился
втолкнуть бывшего дюженника в темнеющий проем, но Мунаг вырвал руку из
пальцев палача, презрительно плюнул и ушел в шавар сам.
охотника. Слишком уж он молод, полутора дюжин лет, которые он назвал, ему
явно не исполнилось. Но с другой стороны, это и хорошо, значит парень еще
не служит двум господам, и можно не опасаться, что он станет наушничать в
пользу вана или кого-нибудь из соседей. А воины после возмущения западной
провинции нужны. Особенно здесь, на северной оконечности страны, где
непрерывно приходится усмирять шайки изгоев, основавшихся на раскиданных
безумным илбэчем оройхонах.
наверняка сын цэрэга, это видно, ты слишком хорошо одет. Отец твой погиб,
иначе ты сбежал бы вместе с ним. Как видишь, я знаю о тебе все, еще
прежде, чем ты начал рассказывать. Но мне непонятно, почему цэрэги не
позаботились о своих семьях в первую очередь?
был охотником со Свободного оройхона. Хооргон прошел через наши земли,
многих убил, многих угнал с собой. А прежде мы жили богато.
что-то такое. Но, в таком случае, ты должен хорошо знать мокрые земли,
уметь рыть чавгу, собирать харвах.
грязекопатели, а воины. Ступай за оружейником, он тебя проводит.
Сделал широкий жест:
для охоты на человека, их Шооран обошел стороной. Были копья с кремневыми
наконечниками, выдававшиеся даже не всем цэрэгам. На мгновение взгляд
Шоорана задержался на огромной коллекции хлыстов, но Шооран
предусмотрительно решил не выдавать своего знакомства с этим оружием.
Выбрал поножи, упруго обтягивающие икры и позволяющие ходить по колено в
нойте - кто знает, не в шавар ли пошлет его одонт? Отобрал два гарпуна -
гладкий и зазубренный. Долго держал в руках длинную пику для охоты на
гвааранза, потом отложил ее в сторону. Что с пикой, что без пики - с
гвааранзом ему не справиться. Зато взял тонкую сеть, равно годную и против
парха, и для охоты на тукку. Не жанчем же в нее кидать, словно в детстве.
Перемерил несколько кожаных шлемов с прозрачными щитками, спасающими глаза
от брызг нойта. На богатые, но неудобные костяные шлемы даже не взглянул,
вызвав одобрительное ворчание оружейника. А под конец не выдержал и взял
длинный кинжал из цельной кости, способный и колоть и резать.
залов дворца. Ты должен пойти и убить его.
Остановился перед тяжелой дверью. Через дверь донесся резкий запах нойта.
Шооран удивленно пожал плечами. Таскать нойт с мокрого оройхона, чтобы
держать в алдан-шаваре какую-то мерзость! Что это, глупость или особое
тщеславие?
Дверь гулко захлопнулась за ним. Шооран остановился, выставив гарпун и
готовый отпрыгнуть в сторону. Разумеется, бледного уулгуя здесь не может
быть, гвааранза тоже не так просто поймать живьем, значит, скорее всего,
ему предстоит встретиться с пархом.
шевельнулась, и лишь тогда Шооран понял, что это и есть зверь. Шооран
невольно попятился - зверь был больше самого огромного гвааранза.
Поблескивающий панцирь поднимался вровень с грудью Шоорана, две пары
клешней, каждая из которых могла перекусить охотника пополам, шевелились,
судорожно раскрываясь и со стуком захлопываясь. Клешнями зверь напоминал
гвааранза, но был много крупнее и, главное, там, где у гвааранза в два
ряда бугрятся уязвимые для пики глаза, у этого блестела гладкая и
наверняка несокрушимая броня. По бокам чудовища волнообразно шевелились
острые плавательные перья. Оно станет бросаться на звук или выпустит
тонкие осязательные щупальца, по которым можно бить. Шооран переложил оба
гарпуна в левую руку, правой потянул из-за пояса нож, готовясь отсекать
гибкие усы, прежде чем они скрутят его. Потом быстро шагнул в сторону.
Контровский Владимир
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Посняков Андрей
Майер Стефани