Чтение 26–й страницы книги ~Царь, царевич, король, королевич~

- Узнает, узнает, - заверил Орлик-Кащей, - а не узнает, и ладно, не
велика потеря. - Он выдернул перышко, поднес к клюву...

И тут мир стал стремительно вертеться вокруг меня, люди и сфинксы,
кружась, выросли до неимоверных размеров, в ушах зазвенело, все осветилось
голубым светом, затем окуталось туманом...

А еще через мгновение я летел над пустынной грязной мостовой возле
огромного, вкусно пахнущего животного. Животное махнуло хвостом и чуть не
пришибло меня. Спасся я тем, что инстинктивно отскочил вверх. В ушах
отчаянно жужжало. Я помотал головой, чтобы избавиться от этого шума, и
вдруг понял, что жужжу-то я сам. Точнее - мои крылышки. И только тут я
окончательно осознал свое положение...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ЗОЛОТАЯ МУХА

1. МЫ С ХОЛМСОМ ЖДЕМ КОНЦА СВЕТА (РАССКАЗЫВАЕТ ДОКТОР ВАТСОН)

...Да, ужасная магия Кащея Бессмертного сработала! Мы с Холмсом
оказались на Бейкер-Стрит, в своих привычных креслах, перед пылающим
камином. Я с ужасом посмотрел на Шерлока.

- Бог мой, Холмс! Нас просто-напросто вышвырнули! Нас оскорбили!

Холмс молча достал из буфета бутылочку бренди, налил изрядную дозу
себе и мне, поколебался, а затем налил третью рюмочку и поставил ее в
клетку с черной мышью. Мышь настороженно сверкнула на Шерлока умными
глазами, но к рюмке не приблизилась. Холмс пожал плечами и занялся
набивкой трубки.

- Холмс! - я не мог понять его спокойствия. - Что же вы молчите? Нас
оскорбили! Злодей торжествует! И что он сделает с бедным генералом, со
Смолянином, с детьми?

- Не о том надо беспокоиться, мой друг, - печально ответил Холмс. -
Подумайте лучше, что Кащей собирается осуществить свою угрозу, уничтожить
детей, и, таким образом, всю реальность.

- О да, бедная реальность, - согласился я. - Бедные потомки... а они
так славно жили, у них уже было развито электричество и прочие науки...
Может быть, наладить эвакуацию потомков к нам?

- Бедные не только потомки, - возразил мне Холмс. - И эвакуация не
поможет. Мы ничуть не в лучшем положении. Ватсон, поймите, ведь наш мир -
вторичен! Он существует лишь благодаря тому, что в реальном мире есть
книги, описывающие нас. И если реальный мир исчезнет...

- То исчезнем и мы? - догадался я.

- Вновь делаете успехи, доктор, - похвалил меня Холмс. Но обычной
радости от его слов я не испытал. Шерлок тем временем привычно пальнул в
потолок из револьвера, и через несколько минут приковыляла одетая лишь в
ночную рубашку и тапочки миссис Хадсон.

- Шампанского, - мрачно заявил Холмс. - И побольше.

- Я и не заметила, как вы вошли, - покачала головой Хадсон. - Ох,
Холмс, вы меня удивляете...

Через полчаса мы с Холмсом доканчивали третью бутылку. Нам хотелось
забыть о грядущем конце света, и, признаюсь, это почти удалось...

- Ват-сон, клонит вас в сон, - пьяно каламбурил Шерлок, - закройте
глазки, увидите сказки... Ватсон, дорогой, как жаль, что мы вскоре
погибнем!

- Ужасно... - подтвердил я. Над головой кружила назойливо гудящая
муха, я скрутил в рулон "Файненшл таймс" и метким ударом сбил ее на пол.
Сострил: - Ей конец света уже не страшен!

- Одно меня утешает, - вздохнул Холмс, - преступность исчезнет тоже!
И, ведь мы, в какой-то степени, были причиной этого! Я все-таки победил
преступников! И негодяя Мориарти тоже!

Некоторое время мы молчали, глядя в догорающий камин.

- Холмс, пальните в потолок, - попросил я.

- Зачем?

- Пусть Хадсон принесет нам еще шампанского...

- Доктор Ватсон! Пожалейте миссис Хадсон. Достаньте бутылку сами...

- Холмс, пальните, - продолжал настаивать я. - Понимаете... после
Афганистана я полюбил запах порохового дыма...

- О! Понимаю... Но Ватсон, полночь уже минула.

- Ну и что?

- Истек срок нашего с Хадсон пари. Она не обязана сносить мои
прихоти. Увы... увы...

Я понял, что шампанского мне не дождаться. А Холмс горестно
продолжил:

- Увы... увы... О, женщины...

Перед лицом надвигающейся катастрофы я мог позволить себе быть
бестактным:

- Холмс, мы скоро погибнем... ответьте же мне, вашему преданному
другу и биографу. Почему вы не женаты?

Шерлок помолчал. Потом взмахнул рукой, уронив при этом пустую бутылку
и тихо сказал:

- Что ж, теперь я могу признаться. Правда такова... ох, Ватсон. Итак,
когда мы с моим братом Майкрофтом были еще детьми, произошло событие,
повлиявшее на всю нашу жизнь...

Я весь превратился в большое оттопыренное ухо. Узнать напоследок одну
из тайных черт моего друга - что может быть более достойным завершением
жизни? Но Холмс не успел докончить...

- Че, не ждали? - резанул знакомый голос... и из распахнувшегося
гардероба высунулся Смолянин. За ним жизнеутверждающе поблескивала лысина
Кубатая.

- Бог мой! - Шерлок вскочил, с трудом удерживая равновесие, и
бросился к потомкам. - Кащей повержен? Мир спасен?!!

- Хрен там, - вздохнул Смолянин, выпутываясь из разнообразных одежд
Шерлока, висевших в гардеробе. Чего там только не было - от немецкого
мундира до дамского бального платья, и все это сейчас обвивало голые ноги
переводчика, стесняя его передвижение. - Эта падла всех нас победила!
Костю... ох, не хочу вспоминать. Сфинксов и нас в настоящую реальность
выкинул...

- Но мы еще не сдаемся! - жизнерадостно заявил Кубатай. - Мы еще
побрыкаемся! Для начала мы решили вновь объединиться с вами. Ватсон, у вас
найдется глоток виски?

- Генерал, вы же не пьете! - ужаснулся Смолянин.

- Отставить! - сверкнул глазами Кубатай, и после неизбежной суматохи
мы расположились у столика. Потомки выпили, и Кубатай, откашлявшись,
сказал:

- Произошло следующее...

И начал с того, что случилось с бедным Костей. Холмс схватился за
голову, подлил себе из бутылки и мрачно повторил:

- В муху... - И тут же вскричал: - Муха! Ватсон!

Я тоже вспомнил про свой недавний удар, вскочил, и в ужасе осмотрел
пол. Хладный мушиный трупик лежал совсем рядом. Я бережно положил его на
ладонь, поднес к свету. Все сгрудились вокруг.

- Неужели? - простонал Смолянин. - Костя! Чувачок!

Муха лежала на спинке, безвольно обмякнув в моей ладони. Тонкие ножки
трогательно обвисли. Какая-то неземная печаль и смирение читались в ее
позе. Тощенькое тельце казалось невесомым. А ведь как славно она еще
недавно жужжала надо мной... О Боже! На мгновение мне показалось, что
мушиные ножки дрогнули... Увы. Это невольная слеза исказила зрение.

- Убийца! - мрачно глядя на меня произнес Кубатай. - Ребенка...
Газетой... Можно сказать - на взлете!

- Я не хотел! - простонал я, заливаясь слезами раскаяния и подумывая,
не упасть ли в обморок. - Я не знал!

- Маньяк... - процедил Смолянин. - Он был такой веселый, вежливый
мальчик! Русский язык знал!

- Похоронить бы надо... как положено... - пробормотал Холмс,
озираясь. - Где тут горшок с геранью? Или в сад выйдем?

Кубатай всхлипнул. Достал платок, промокнул глаза... и неожиданно
спросил:

- Слушайте, а вдруг это другая муха? Обычная?

Мы задумались. Я временно прекратил плакать, отставил мысли об
обмороке и стал разглядывать муху попристальнее.

- Глаза, вроде, не такие, - заявил Мак-Смоллет. - А вот выражение
лица - Костино!

- Холмс, у вас есть микроскоп? - поинтересовался Кубатай.

- Конечно! - слегка обиделся мой друг.

- Дайте-ка мне жертву, Ватсон.

...Кубатай долго разглядывал муху под микроскопом, подкручивал винты,
наводил свет. Потом вздохнул и поднял голову:

- Поздравляю вас, джентльмены. Это не Костя!

- Почему? - заливаясь слезами радости вопросил я.

- Девочка... - смущенно глядя на предметное стеклышко ответил
генерал. - Смолянин, уберите тело!

Переводчик аккуратно взял муху за крылышко, спросил:

- Похоронить?

Мы презрительно отвернулись, а Кубатай посоветовал:

- Кремировать, - и указал на камин.

Обрадованные исходом дела, мы налили себе еще виски и выпили.

- Как же искать муху? - продолжал убиваться Кубатай. - А? Холмс?

- Никак, - грустно ответил мой друг. - Только один путь возможен -
если муха сама найдет нас! Костя - ребенок способный. Положимся на него.