внешним видом, что среди здешних обитателей встречаются и вполне
нормальные люди. А татуировка и странный наряд... Ну мало ли по какой
причине человек может захотеть напялить на себя ошейник из листьев!
Молодежь и похуже придумывает украшения...
мостик. Первым делом она огляделась по сторонам. Если все то, что она
видела раньше, можно было назвать преддверием города, здесь начинались уже
жилые кварталы, поражающие своим видом почти как трущобы Индии: ни один
отсек, исполняющий роль отдельной квартиры, не сгодился бы в качестве
жилья нормальному человеку.
жилье, причем постоянное, - скорее всего, переданный им самым загадочным
образом отпечаток личностей их хозяев.
все же невероятная экзотичность подземного города быстро заслонила это
человеческое чувство, позволяя только дивиться местными чудесами.
человек; кожа складками сползала с его лба, закрывая лицо почти до
половины, и все же этот урод после человека-морды казался ей вполне
заурядным. Сам обладатель разросшегося лба, по-видимому, так не думал и
поспешил задернуть мутную целлофановую занавеску, служащую одновременно и
окном, и стеной, и дверью.
стена, хотя и невысокая, достигала почти до половины человеческого роста.
Глория попробовала заглянуть за нее, но встретилась взглядом с хозяйкой и
желание куда-то попало. Хозяйка - внешность ничем не выдавала ее
нечеловеческую природу - глядела на Глорию настороженно и мрачно.
из-под рыжеватой кудрявой челки невеселые глаза, и одного этого взгляда
было достаточно, чтобы понять: ей есть что скрывать, даже если утаиваемое
находилось не на ее теле, не в комнате, а где-то глубоко в душе.
вход в которое представлял собой узкую бойницу. Впрочем, утверждать это
наверняка Глория не взялась бы - она и видела только эту бойницу и глухую
стену позади нескольких человек-существ, которые, мгновенно отреагировав
на чужое любопытство, резко повернулись в ее сторону.
лысому толстяку вытирают морду, снимая с нее нечто похожее на слюни.
Зрелище выглядело преотвратительнейшим образом, и Глория не испытывала
никакого желания любоваться им долго. Она могла не сомневаться, что немало
еще насмотрится по дороге подобных сценок.
небольшим барьером, за которым стоял ребенок с болезненно-хрупкими, но не
лишенными особого очарования чертами - так выглядят порой тяжелобольные
незадолго до своей кончины. Один их вид способен внушить здоровому
человеку стыд за свое благополучие.
она, наверное, надолго бы задержалась тут, если бы к ребенку не подошла
мать, женщина столь же изможденная и несчастная с виду, как и он сам.
недалека от истины.
с занавесочными стенами. Его обитательница резко метнулась в ее сторону.
Глория успела рассмотреть лишь безумные вытаращенные глаза и в испуге
отшатнулась.
жуткой мордой: прямо перед ней заморгал глазищами совсем уже неописуемый
полувросший в стену мужчина с окаменевшей известковой кожей. Отшатнувшись,
Глория чуть не сбила попавшееся под руку пианино. В поисках опоры ее
пальцы опустились на клавиши, и неожиданный звук, раздавшийся так близко,
напугал девушку еще сильнее. Глория вздрогнула, готовая в любой момент со
всех ног кинуться прочь, но тут она услышала шумное сопение. Что-то
большое и увесистое выползало из-за угла - если бы не внушительные
габариты существа, Глория могла бы подумать, что это человек-морда
каким-то чудом перебрался сюда по шатким мостикам, но на этот раз перед
ней возникла целая гора мяса, не лишенная нормально расположенной, хотя и
слишком мелкой для такой туши головы.
теперь Глория шла по коридору, образованному главным образом краями
полиэтиленовых и прочих занавесок.
вообразить, что она попала за кулисы чудного театра или в некую
нетрадиционную общую баню. Все, что можно было прикрыть, было прикрыто, но
чем-то условным, почти прозрачным...
все же время от времени останавливала свой взгляд на подземных обитателях.
завидовать такой страшной нищенской жизни? Нет, я решительно ничего не
понимаю... Ведь это так ужасно! Мне попросту жаль тех, кто тут живет..."
обставленную комнату, - во всяком случае, в центре ее возвышались
несколько ящиков, увенчанные круглым тесным аквариумом, в котором что-то
двигалось. В первую секунду девушка почувствовала приступ тошноты - ей
показалось, что за толстым стеклом копошится клубок огромных белых червей.
Но нет - это были всего лишь миноги. Рыбам было тесно. Они терлись друг о
друга своими гибкими скользкими телами, заворачивались одна вокруг другой.
Тяжело поднимались жаберные крышки - от скопления рыбьих тел в воде почти
не оставалось кислорода.
бедра придавали его фигуре очертания уродливой груши. Голова, в общем-то
нормальных размеров, казалась крошечной. Над сужавшимся кверху лбом
торчала короткая жесткая щетина черного цвета, подведенные коричневым
глаза (роль косметики, по всей видимости, выполнял выступивший от болезни
или какой-нибудь иной патологии пигмент), круглые и выпученные, чем-то
напоминали крабьи. По его животу были разбросаны складки - этим, похоже,
"страдали" здесь многие - но их расположения больше напоминало
расположение обычных карманов.
рыб. Глупая улыбка, не лишенная оттенка сладострастия, играла на его
толстых, чуть приоткрытых губах. Когда же руки толстяка поднялись над
сосудом, из его рта и вовсе полилась слюна.
мышь, и Глория с ужасом увидела, как в аквариум закапала кровь.
поверхности рты; остальные рыбы тем временем толкались, стараясь занять
более выгодное для себя местечко и урвать свою порцию жуткой пищи.
клетку, из которой вываливалась змея.
Глория понимала, что подлинным чертякой этот ночной житель не может быть.
Черт мистический, колдующий посланец зла был персонажем из совсем другого
произведения. Этот же являлся, скорей всего, лишь обычным уродом, как
Месяц или Горгона.
долго. Рыбья Бочка перестал заниматься своими любимцами. Его глаза
округлились в пуговицы, рот открылся...
стулом, и пошел на Глорию, вытягивая лоснящиеся ручищи.
носом-картошкой:
возможные и невозможные слабости, она продолжала двигаться к сердцу
Мидиана.
богато одетую женщину - настоящий цветок среди грязных нищенских катакомб.
Черные волосы незнакомки были забраны назад, открывая высокий благородный
лоб и большие красивые глаза, зовущие и томно выглядывающие из-под гнутых
бровей. Точеная ручка сжимала "японский" круглый веер, прикрывающий ее рот
и подбородок.
подземелья, и обидно было видеть, как ярко-алый край широкой нарядной юбки
подметает с землистого пола пыль.
ответить, как веер опустился и... Чем неожиданней уродство, тем сильнее
производимый им эффект. Глория обмерла, увидев нижнюю часть лица
загадочной "красавицы". Нос, рот, подбородок, часть шеи слились в единую
пузырящуюся бугристую массу помидорного цвета.
природы Глория и поклялась себе не обращать внимания больше ни на кого.