уже не шли в счет страдания другого: без колебания она разбила бы его
сердце, только бы вернуть себе свободу. А потом представились ей его
умоляющие глаза, и ее сердце дрогнуло... Но все равно! Эгоизм погибающе-
го, инстинкт самосохранения пересилили все, пересилили нежность, переси-
лили жалость! Надо было спасаться. И горе тому, кто преградил бы ей вы-
ход!
дочная бессонница, она заранее переживала встречу с Рожэ. Она сказала,
она перебрала все слова, которые он скажет ей, а она - ему. Пыталась
убедить его, спорила, выходила из себя, жалела его, ненавидела. Очнулась
на заре - измученная, но полная решимости. Она пойдет к Рожэ... Впрочем,
нет! Напишет ему - так будет легче выразить до конца, что хочется, и
никто не прервет ее. Все будет кончено. А чтобы Бриссо и не пытались
снова завладеть ею, она уедет из Парижа - на несколько дней скроется в
какойнибудь гостинице за городом. Аннета встала, написала письмо - тыся-
чу раз передумала все слова, а потом торопливо начала собираться.
охранять вход в дом, не ждала, что он придет так рано. Рожэ вошел, горя
любовью и нетерпением, - он опередил слугу, докладывавшего о его прихо-
де. Он принес цветы. Был полон счастья и благодарности. И был так нежен,
так молод, так обаятелен, что Аннета, увидев его, не нашла в себе сил
поговорить с ним. Все ее мудрые решения были позабыты, с первого же
взгляда у нее снова отняли сердце. С удивительной недобросовестностью,
свойственной любящим, она тотчас нашла ровно столько же доводов в пользу
замужества, сколько минуту назад находила против. Она пыталась бороться,
но радость сияла в ее глазах, обведенных кругами после всего, что пере-
жила она ночью. Она смотрела на своего Рожэ, который впивался в нее вос-
хищенным взглядом, и думала:
решила?"
до дна твою душу! Думать? Как тут думать, как тут обрести себя вновь!
Она сама ничего не знала, она гибла... А пока - до чего же хорошо, когда
тебя так любят! Лишь одно она и могла сделать - для этого понадобилось
невероятное усилие: попросить Рожэ не торопиться со свадьбой. И выраже-
ние лица Рожэ сразу стало таким разочарованным, таким удрученным, что у
Аннеты не хватило мужества продолжать. Разве можно огорчать родного сво-
его мальчика? И она поспешила приласкать его, успокоить, сказать, что
любит его; она робко попыталась настаивать на отсрочке, но он так рьяно
воспротивился, будто дело шло о его жизни. Наконец, после нежных препи-
рательств, они согласились уступить друг другу наполовину и решили, что
поженятся в середине лета.
лицо и снова заколебалась. Как выпутаться! Она взглянула на вещи, приго-
товленные было к отъезду.
Снова спрятала в комод одежду и всякие мелочи, которые собиралась уло-
жить в чемодан.
отшвырнула ногой ворох одежды, рассердилась...
вдруг почувствовала усталость и уселась прямо на паркет - гордиться си-
лой воли было нечего.
четыре месяца, - успею переменить решение...
они боялись, что, поспешив, испортят дело. Но сочли необходимым пока ок-
ружить Аннету заботами. Нельзя предоставлять ее самой себе: девушка со
странностями, как бы не выскользнула из рук.
Пасху в их бургундском имении. Аннета приняла приглашение неохотно: было
соблазнительно и страшно-страшно, что отягчит цепи, которые уже связыва-
ли ее, страшно, что совсем потеряет себя или все разорвет, страшны были
и всякие другие вещи, поопаснее, в которых ей не хотелось разбираться.
Она и не пыталась расстаться с влюбленностью и нерешительностью, которы-
ми убаюкивала себя, - все это немного тяготило ее, но была в этом и своя
прелесть. Хотелось, чтобы такое состояние продолжалось долго, долго. Но
она хорошо понимала, что это вредно и что она не имеет на это права...
перед Рожэ.
ре. Она еще и словом не обмолвилась Сильвии о своей любви к Рожэ, а ведь
поверяла ей все: часто рассказывала о других своих вздыхателях. Да, но
других-то она не любила! А вот имя Рожэ утаивала.
когда Аннета попыталась объяснить ей причину своей нерешительности, сво-
их сомнений, терзаний.
люблю... Он премилый!
Сильвии. Вдруг замолкла.)
что-то... Не буду я жить вместе с ним... Никогда не буду... И потом...
Потом он чересчур уж меня любит. Так и съел бы меня.
рым Я дышу... О, мой Рожэ любит поесть! Одно удовольствие видеть его за
столом. Аппетит у него хороший. Но я-то не хочу, чтобы меня съели.
у нее на коленях. Аннета продолжала:
что не осталось у тебя ни капельки своего, что ты не можешь больше ни
капельки своего сохранить... А он этого даже и не подозревает. Любит ме-
ня до сумасшествия, но, по-моему, он, знаешь ли, и не старается меня по-
нять, даже не думает об этом. Пришел, взял, унес...
ка.
что хочется, а все остальное сохраняй да помалкивай! Она, любя, трунила
над мужчинами и их требованиями. Не очень-то они хитры!)
ведь выпало человеку счастье!
нить!.."
в чемодан, опять начала мучить себя, пришел нежданный гость и усилил ее
тревогу, которую она вдруг осознала яснее. Ей доложили о Марселе Франке.
- Рожэ не делал из нее тайны. Мило поздравил Аннету; в его тоне и глазах
было чтото ласково-насмешливое, сердечное. Аннета чувствовала себя с ним
непринужденно, как с прозорливым другом, которому не нужно все говорить
и от которого нечего скрывать, потому что понимаешь его с полуслова. За-
говорили о Рожэ, которому Марсель Франк завидовал - и с улыбкой признал-
ся в этом. Аннета знала, что он говорит правду, что он влюблен в нее. Но
это им ничуть не мешало. Она спросила, какого он мнения о Рожэ, - моло-
дые люди были хорошо знакомы. Марсель рассыпался в похвалах, но она нас-
таивала, чтобы он рассказал о нем не такие общеизвестные вещи; поэтому
Марсель шутя ответил, что описывать Рожэ не к чему, - ведь она знает его
так же хорошо, как и он. И, говоря это, он в упор смотрел на нее таким
проницательным взглядом, что Аннете стало не по себе и она отвела глаза.
Потом она тоже в упор посмотрела на него, подметила его тонкую усмешку,
доказывавшую, что они поняли друг друга. Разговор зашел о пустяках, как
вдруг Аннета прервала его и озабоченно спросила:
Свержин Владимир
Ильин Андрей
Русанов Владислав
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Орлов Алекс