Чтение 26–й страницы книги ~Батый~

дых. Отряды заранее отобрали своих лучших удальцов. Остальные соперники,
ожидая очереди, опустились на корточки по краям поля,

Борцы стали подпрыгивать на месте, переваливаться с ноги на ногу,
взмахивая руками, точно крыльями, припадая на согнутых коленях. Они бро-
сали вверх землю и траву и, подражая орлиным прыжкам, начали прибли-
жаться друг к другу.

Шесть пар одновременно сцепились в могучих объятиях. Они схватились
за плечи, за руки, за ноги, за шею и стали бросать друг друга, вер-
теться, приподымать с земли и подставлять подножку, стараясь повалить
противника на землю. Около каждой пары топтались, кружили и приседали
друзья, возбуждая борцов криками.

Упал один, его тело коснулось земли - он уже выбыл из состязания.
Сумрачным уходил он с поля вместе с друзьями. А победитель той же прыга-
ющей походкой направился к месту, где сидели почетные судьи. Там стояли
мешки с печеными кусочками сладкого теста. Победитель брал руками при-
горшни печений, подносил к губам, точно хотел вкусить, затем неожиданно
ссыпал печенье в подставленные подолы друзей, а часть бросал в поле в
честь богов, принесших ему победу.

Одна за другой приходили группы соперников; они схватывались, боро-
лись. Побежденные уходили, победители оставались и продолжали бороться
между собой.

Лучшим победителем оказался высокий, могучего и страшного вида монгол
по имени Тогрул, поборовший всех противников. Последнего соперника он
поднял над головой и с диким торжествующим воплем бросил на землю. Упав-
ший лежал неподвижно и плакал - он перед этим поборол очень многих. Тог-
рул подошел к нему и, широко расставив ноги, спросил:

- О чем твоя печаль?

- Если б я был мертвый, не было бы у меня сожалений! А если теперь
мне придется ходить живым, то радости мне мало.

Тогрул осторожно поднял его и сказал:

- Исполним славное дело для величия монгольской державы!

Оба вынули ножи, полизали друга у друга лезвия, понюхали щеки и, об-
нявшись, пошли с поля как побратимы - "чньда".

К ним подъехал на коне нукер и сказал:

- Ослепительный Бату-хан прислал меня похвалить вас за доблесть и
объявить, что берет вас обоих в свою охранную тысячу тургаудов.

После борьбы были скачки, стрельба из лука, но скоро пришлось разъез-
жаться: начался проливной дождь. Буря усиливалась. Волны великой реки
налетали с шумом на берег, обрушивались и слизывали все, что попадалось.
Лодочники не решались более переплывать реку. Все прибывшие на праздник
вскочили на копей и помчались в свои лагеря.

- Это здешние колдуны накликали бурю,- говорили монголы.- Что-то еще
будет этой ночью! Что мы увидим дальше в стране урусутов!

Глава шестнадцатая. ЗЛАЯ НОЧЬ

Ты откудова, удалый добрый молодец,

Ты коей земли, коей орды?

Как тя путь зовут по имечку,

Величают по изотчине?..

Из древней былины.

К вечеру непогода усилилась.

Итиль-река бушевала, волны яростно бились о крутые берега. Ветер пот-
рясал шатры, точно пытаясь сбросить их в реку. Потоки дождя обрушивались
на татарский лагерь.

Воины, проклиная злых урусутских мангусов, встретивших их холодом и
бурей, дрогли около угасавших костров.

В шатрах стало холодно, сыро и мрачно. Верхние отверстия были затяну-
ты войлоком. Огоньки тусклых светильников колебались при каждом порыве
ветра. Длинные дрожащие тени падали на стенки.

Арапша прошел вдоль шатров, проверяя охрану. Идти было трудно, темно,
в двух шагах ничего не видно. Ветер сбивал с ног. Арапша повторял нуке-
рам:

- Злая ночь! Берегитесь! Такие ночи любят враги.

Арапша вошел в юрту джихангира.

Бату-хан, сидя на пушистых шкурах, беседовал с верным своим советни-
ком Субудай-багатуром. Арапша почтительно остановился у входа.

- Злые боги урусутов испортили нам праздник,- говорил Бату-хан.- Они
нагнали бурю, ливень и холод на моих храбрых воинов, чтобы напугать нас,
чтобы не пустить нас в свои земли.

Резкий порыв ветра, потряс стенки шатра. Бату-хан поднял голову:

- Слышишь, как ревет Итиль? А мы все же его переплыли!

Бату-хан умолк и снова прислушался к яростному реву волн. Сквозь шум
непогоды донеслись спорящие голоса. Арапша вышел из шатра. Он вскоре
вернулся:

- Какой-то незнакомый человек хочет видеть тебя, ослепительный! Он
говорит, что знает важное.

- Пусть войдет.

Арапша приоткрыл дверь. Свистящий порыв ветра вырвал ее и швырнул в
юрту дверную занавеску, обдав холодом и ледяными брызгами. Пламя заколе-
балось. Стало темно.

Но вскоре светильник, мигая, разгорелся. Тусклый огонь снова осветил
юрту. У двери стоял высокий худой человек.

Незнакомец снял темный колпак с мокрым бобровым околышем и отряхнул
его. Он шагнул вперед и опустился на ковер.

- Кланяюсь великому царю мунгалов! - проговорил он хриплым, низким
голосом.- Слава твоя летит впереди твоего могучего войска.

- Будь гостем,- милостиво отвечал Бату-хан.- Что привело тебя сюда в
такую непогоду?

Монголы с любопытством разглядывали ночного посетителя. Он говорил
по-татарски, но не был похож на татарина. Большой нос с горбинкой прида-
вал хищное выражение его худому и костлявому лицу. Из-под нависших гус-
тых бровей горели темные, глубоко сидящие глаза. Он часто проводил по
длинной черной с проседью бороде узловатой, сухой рукой.

- Великий хан! Ты видишь перед собой не простого путника, а человека,
рожденного богатым и сильным. Я великий князь - Глеб Владимирович ря-
занский!

Бату-хан прищурился:

- Ты посол от Рязани, коназ Галиб? Почему же ты один?

Князь Глеб поморщился:

- Нет, великий хан! Не послом пришел я к тебе. Я при- - шел предло-
жить тебе стать твоим союзником.

- Что это значит?

- Я знаю все дороги и города великой русской земли. Я буду тебе поле-
зен.

- Субудай-багатур! Покажи коназу землю урусутов.

Субудай-багатур развернул на ковре лист пергамента.

- Вот, коназ, смотри: вот Итиль, вот твоя Резан, вот Ульдемир. Здесь
все урусутские города, и реки, и дороги.

- Чертеж земель русских! Откуда? Как ты мог промыслить его?

- Я все могу! - Бату-хан положил руки на пергамент.- Вот так земля
урусутов будет смята под моей рукой! Я заставлю всех покориться мне! Мо-
жет, ты за этим пришел, урусутский коназ?

Князь Глеб, пораженный, молчал. Бату-хан продолжал, явно насмехаясь:

- Где же твои покорные нукеры? Где твой народ? Где твои подарки, ве-
ликий коназ Галиб?

Князь Глеб тряхнул полуседыми кудрями:

- У меня больше нет ни народа, ни дружинников, ни богатства! Враги
отняли у меня все. Мне пришлось бежать. Уж много лет я живу изгнанником
у половцев.

Бату-хан нахмурился:

- Чего же ты хочешь от меня?

- Я хочу помочь тебе разметать моих врагов.

- Кто твои враги?

- Князья, правящие теперь Рязанью.

- Я сам наказываю своих врагов! Когда мы придем, погибнут все, не
только коназы.

- Я ненавижу весь народ рязанский! Рязанское вече меня изгнало.

Бату-хан взглянул на мрачно молчавшего Субудай-багатура:

- Что скажешь ты, мой мудрый советник?

- Бессмертный воитель, твой великий дед оставил в поучение потомкам
мудрые законы "Джасак". Они говорят, что "лазутчики, лжесвидетели, все
люди, подверженные постыдным порокам, и колдуны - приговариваются к
смерти.

Гнязь Глеб невольно отшатнулся. Бату-хан смотрел на него прищуренным
глазом:

- Коназ Галиб! Не союзником моим ты будешь, а послушным нукером. Если
ты захочешь обмануть меня, то простишься с жизнью. Можешь идти! Арапша,
позаботься о нем!

Князь Глеб склонился до земли, ожидая приветливого слова. Бату-хан
отвернулся. Субудай-багатур смотрел прямо перед собой немигающим глазом.
Арапша с каменным, неподвижным лицом открыл дверь юрты.

Черные глаза князя злобно сверкнули. Он шагнул в ненастную тьму.

Глава семнадцатая. СКАЗКА О ХАНЕ ИТИЛЕ

...Чи-чи, вождь племени Хун-ну, ушедшего на

запад, сказал:

- Ведя боевую жизнь наездников, мы