место усталости, и я заснул.
Пистолеты лежали около него. Он был очень бледен. Едва я пошевелился,
как он повернулся ко мне лицом.
желаете сказать мне, и я догадываюсь, что именно. Я написал письмо, и,
если завтра не вернусь домой, передайте его Луизе. Я думал послать это
письмо завтра с моим камердинером, но предпочитаю передать его через
вас.
По-видимому, готовится какой-то заговор, и вы участвуете в нем?
сторонам, - тише, одно неосторожное слово может погубить нас.
Что я хоть немного надеюсь на успех? Нет! Я сознательно бросаюсь в
пропасть, и даже чудо не может меня спасти. Единственное, что я могу
сделать, - это закрыть глаза, чтобы не видеть глубины этой пропасти. -
Но зачем же вы по доброй воле бросаетесь в нее?
товарищам и последую за ними.., хотя бы на эшафот.
сказал я, сжимая его руку и глядя ему прямо в лицо. - Подумали ли вы о
том, что это будет смертельным ударом для бедной Луизы?
умереть. Она должна жить для нашего ребенка.
велико.
даже сегодня. Вот письмо для нее. Надеюсь, что все окончится лучше, чем
мы думаем, и что весь этот шум рассеется, как дым, в котором не видно
даже огня. Если действительно все обойдется, вы уничтожите письмо, в
противном случае отдадите его Луизе. В этом письме я обращаюсь также к
своей матери, прося ее относиться к Луизе, как к своей родной дочери. Я
оставил бы ей все, что имею, но, понимаете, если я буду схвачен и
осужден, то первым делом будет конфисковано все мое имущество; что
касается наличных средств, у меня их почти нет: все до последнего рубля
ушло на будущую республику, так что на этот счет я могу не беспокоиться.
Обещаете ли вы исполнить мою просьбу?
заметил, когда вы будете выходить от меня, - это может вас
скомпрометировать. - Право, не знаю, должен ли я оставить вас одного.
в случае несчастия поддержку в вашем лице. Вы и так уже, быть может,
скомпрометировали себя из-за своих добрых отношений со мной, с
Муравьевым и Трубецким. Будете же благоразумны, если не для себя, то по
крайней мере для меня - прошу вас от имени Луизы.
отдохнуть: день мне предстоит тяжелый.
Излишне предупреждать вас, что одно неосмотрительное слово - и мы все
погибнем.
намеревался затворить за собою дверь, до меня донеслись его слова:
князя Оболенского. На этом собрании присутствовали все видные
заговорщики, и было решено выступить открыто против Николая на следующий
день - день принесения присяги. Существовал план посеять среди солдат
сомнение в том, что Константин будто бы не отказался от престола, и
взбунтовать их. Заговорщики рассчитывали на то, что Константин
пользовался большой популярностью и даже любовью в армии.
ним по казармам поднимать другие полки, а затем идти на Сенатскую
площадь с барабанным боем, чтобы собрать побольше народа. Заговорщики
надеялись, что при одной этой демонстрации Николай не пожелает применять
силу, войдет с восставшими в переговоры и откажется от своих прав на
престол. В таком случае ему собирались предложить следующие условия:
должны выработать новую форму правления.
примут также участие польские депутаты, дабы выработать меры,
необходимые для сохранения единства государства.
посоветоваться с Константином, он должен разрешить заговорщикам и
восставшим полкам расположиться на зимние квартиры под Петербургом и
дождаться там приезда великого князя, которому и будет представлен
проект конституции, составленный Никитой Муравьевым. Если Константин (по
убеждению заговорщиков, это было маловероятно) осудит восстание, от него
надлежит отвернуться, если же император со своей стороны откажется от
всяких переговоров, следует арестовать его со всей императорской
фамилией, а дальше действовать сообразно обстоятельствам.
постараться поднять народ.
собрании, где это решение было принято большинством. Но даже не имея
надежды на успех, граф считал делом чести не отставать от других.
собрания один из них с восторгом обратился к Анненкову:
этих событий Алексей Анненков вернулся домой, где и застал меня.
Глава 13
что какое-нибудь неожиданное обстоятельство расстроит готовящийся
заговор, и с этой мыслью отправился к себе, чтобы немного отдохнуть. Я
так устал, что проснулся весьма поздно, тотчас же оделся и поспешил на
Сенатскую площадь.
посту, согласно указаниям Трубецкого, который распоряжался всем в
военном отношении так же, как Рылеев - в политическом. Лейтенант Арбузов
должен был поднять восстание среди матросов Гвардейского экипажа, а
братья Бодиско и подпоручик Гудима - в Измайловском полку. Князь
Щепин-Ростовский, капитан Михаил Бестужев, брат его Александр и два
других офицера, Брок и Волков, взяли на себя Московский полк. Что
касается графа Анненкова, он не брал на себя никаких поручений, но
обещал сделать все, что от него потребуют. Так как он слыл честным
человеком и не требовал никакого поста в будущем правительстве, ничего
большего от него не потребовали.
было слишком холодно, - а в кондитерской, которая находилась в конце
Невского рядом с домом банкира Серкле. Это был великолепный
наблюдательный пост, так как окна кондитерской выходили на
Адмиралтейскую площадь. В нее поминутно приходили посетители, от которых
можно было узнать, что происходит в городе. Пока все обстояло,
по-видимому, благополучно. Во дворец являлись генералы и адъютанты с
донесениями, что Конногвардейский полк, кавалергарды, Преображенский и
Семеновский полки, павловские гренадеры, гвардейский Стрелковый
батальон. Финляндский лейб-гвардейский полк и саперы только что принесли
присягу новому царю. От других воинских частей сведений еще не
поступало, но, по всей вероятности, лишь потому, что их казармы были
расположены на окраине.
заговорщики, поняв безнадежность своих планов, ничего не предпримут, как
вдруг мимо окон кондитерской промчался галопом какой-то адъютант.
По-видимому, случилось нечто неожиданное. Мы выбежали на площадь. В
воздухе чувствовалось то беспокойство, которое предшествует крупным
событиям. И действительно, собравшиеся на площади войска шумели так
сильно, что нельзя было даже приблизительно предсказать, чем все это
кончится.
поручения. В девять часов утра они прибыли в казармы Московского полка,
и здесь князь Ростовский, вызвав вторую, третью, пятую и шестую роты,
наиболее преданные, как известно, Константину, стал говорить, что их
обманывают, заставляя присягнуть новому императору. Он добавил, что
великий князь Константин не только не отказался от короны, но даже
арестован за то, что не хочет уступить своих прав брату.