управляя собаками. Но головной пес Смока по-прежнему бежал рядом с его
коренником.
подходила к концу, Толстяк Олаф решился наконец на прыжок. Улучив минуту,
когда несущиеся нарты почти сомкнулись, он прыгнул, мгновенно опустился на
колени, взмахнул бичом, гикнул и погнал свою свежую упряжку. Дальше дорога
была так узка, что Смок на время принужден был отказаться от попыток
обогнать своего соперника. Но расстояние между ними было не больше одного
ярда.
Толстяк Олаф ни гнал собак, он не мог оторваться от своего преследователя.
Ни одна из тех упряжек, которые мчали Смока этой ночью, не могла бы
выдержать такой убийственной гонки и соперничать со свежими собаками - ни
одна, кроме его собственной. Но и эти выдерживали гонку с трудом, и,
огибая утес возле Клондайк-сити, Смок чувствовал, что они выбиваются из
последних сил. Мало-помалу они стали отставать и Толстяк Олаф фут за футом
уходил вперед, пока не оторвался от Смока на целых двадцать ярдов.
Клондайк впадал в Юкон, а в полумиле дальше, на северном берегу, стоял
Доусон. Снова раздались бешеные крики, и вдруг Смок, скосив глаза, увидел
подъезжающие к нему нарты. Он сразу узнал запряженных в них собак. Это
были псы Джой Гастелл. И сама Джой Гастелл погоняла их. Капюшон ее
беличьей парки был откинут, и овал ее лица выделялся, словно камея, на
фоне темной массы волос. Она скинула рукавицы и в одной руке держала бич,
а другой ухватилась за нарты.
прыгнул и очутился позади нее. От тяжести его тела нарты накренились, но
девушка удержалась на коленях.
сил стремясь перегнать Толстяка Олафа.
стал выдвигаться вперед, огромная толпа народа на доусонском берегу
окончательно обезумела. Толпа и в самом деле была огромная, потому что все
золотоискатели на своих речонках побросали кирки и явились сюда, чтобы
посмотреть на исход состязания. Конец пробега в сто десять миль -
достаточная причина для любых безумств.
через плечо.
она.
помощью бича и криков удавалось удерживать равновесие. Но вот вожак Джой
стал выбираться вперед.
предостерегающий окрик Толстяка Олафа. Но было уже поздно. Передовой пес
Олафа, разъяренный тем, что его обгоняют, кинулся в атаку. Он вонзил клыки
в бок вожака Джой. Все собаки соперничающих свор вцепились в глотки друг
дружке. Нарты наехали на дерущихся собак и опрокинулись. Смок вскочил на
ноги и стал поднимать Джой. Но она оттолкнула его, крикнув: - Бегите!
пятьдесят вперед. Смок догнал его уже на берегу Доусона. Но на подъеме
Толстяк Олаф собрал все свои силы и опять ушел футов на двенадцать вперед.
зрителей. Все высыпали на улицу, как на парад. Смоку нелегко было догнать
своего рослого соперника, но все же он в конце концов догнал его. Но
перегнать не мог. Бок о бок бежали они по узкому проходу в толпе одетых в
меха, кричащих людей. То Смок, то Олаф судорожным прыжком выдвигался
вперед на какой-нибудь дюйм лишь для того, чтобы сейчас же потерять его.
загоняли самих себя. Но ведь их ждал миллион и величайшие почести, какие
только возможны в стране Юкона. "Откуда на Клондайке столько народу?" -
думал Смок. Это было единственное впечатление от внешнего мира, доходившее
до его сознания. Он впервые видел все население края сразу.
чувствовал и, казалось, продолжал бежать помимо своей воли. И помимо своей
воли он ценой невероятного усилия опять оказался рядом со своим огромным
соперником.
напрасную попытку опередить друг друга. Бок о бок они ввалились в дверь,
столкнулись и рухнули на пол конторы.
задыхался, обливался потом, махал руками и тщетно пытался что-то сказать.
Затем он протянул руку, Смок взял ее, и они обменялись крепким
рукопожатием.
показавшийся ему далеким и слабым. - Вы оба выиграли. Вам придется делить
между собой заявку. Вы - компаньоны.
решение утверждено. Толстяк Олаф качал головой, задыхаясь. Наконец ему
удалось заговорить.
голосе. - Как это вам удалось - не знаю, но вам удалось!
Толстяк Олаф помогли друг другу подняться. Ноги едва держали Смока, он
шатался, как пьяный. Толстяк Олаф, спотыкаясь, шагнул к нему.
них.
девушка - дьявольски славная девушка, а?
одиночку его никто на свете не одолеет.
дальнем конце долины.
убыль. Ты разбираешься в кварце, а я нет. Вот ты и поищи главную жилу, а я
пошел добывать еду. Ну, до скорого. Вернусь завтра к вечеру.
вслед Малыш.
изредка утирая пот со лба. Ноги его мяли спелую горную малину и хрупкие
листья папоротника, что росли тут же, по соседству с островками льда,
лежавшего всюду, куда не проникали солнечные лучи.
хаос гор и ущелий, среди которых затерялось Нежданное озеро. Всю весну и
половину лета они проблуждали понапрасну и совсем было повернули обратно,
как вдруг перед ними впервые блеснуло неуловимое озеро с золотым дном, то
самое, что манило и дурачило целое поколение золотоискателей.
приход сюда, и вскоре сделали три открытия: во-первых, дно озера сплошь
устлано крупными самородками; во-вторых, есть тут места неглубокие, где за
золотом можно было бы просто нырять, если бы не убийственно холодная вода;
и наконец осушить озеро - задача огромная, не под силу двоим, да еще
сейчас, когда уже прошла большая часть короткого полярного лета. Но они не
пали духом; судя по неровной, шероховатой поверхности самородков, течение
подхватило их где-то неподалеку, - и Смок с Малышом отправились на
разведку. Они перебрались через большой ледник, нависший над южным
берегом, и начали обследовать головоломный лабиринт небольших долин и
ущелий, по дну которых сейчас или же когда-то в прошлом самыми
прихотливыми путями сбегали в озеро горные речки, вместо того чтобы брать
в нем начало.
расширилась; но в дальнем конце ее сдавили две круто поднимающиеся вверх
каменные стены, а третья, глухая, встала наперерез. У основания этой
поперечной стены беспорядочно громоздились обломки скал, и протекавший
здесь ручей исчезал бесследно: должно быть он проложил себе дорогу под
землей. Смок взобрался на скалу, преградившую ему путь, и перед ним
открылось озеро. В отличие от всех горных озер, какие он видел на своем
веку, это озеро не было голубым. Оно было густо-зеленое, цвета павлиньего
пера, а это означало, что вода здесь неглубокая и, значит, озеро вполне
можно осушить. Со всех сторон вздымались горы, иссеченные льдами скалистые
пики и каменный хаос, земля, вставшая дыбом, точно на гравюрах Доре. Все