штуковину я и пальцем не тронул. Слово скаута.
"борюсь-за-свои-права" разожгли собственный норов Джека. Он уже два
месяца, два слишком долгих месяца, не прикладывался к бутылке и весь
издергался. Он сделал последнюю попытку не сорваться.
отчего оно? В классе ты не заикаешься.
ВАШЕЙ Ч-ЧЕРТОВ-ВОЙ К-К-КОМАНДЕ!
команде. Ты хорошо готовишься ко всем практическим занятиям и здорово
умеешь раскрыть подоплеку вопроса - а значит, тебя редко можно застать
врасплох. Но толку от этого мало, если ты не в состоянии справиться с...
Е-если бы дис-скуссионный к-к-командой руководил к-кто-нибудь д-д-другой,
я бы мог...
выйдет хороший юрист. Закон - не футбол. Два часа ежевечерних тренировок
не избавят тебя от этого. Ты что же, думаешь встать на заседании совета и
сказать: "А т-т-теперь, д-д-джентльмены, п-по поводу этого
п-п-правон-нарушения..."
жестокость. Ведь перед ним был не зрелый человек, а семнадцатилетний
парнишка, столкнувшийся с первым серьезным крушением жизненных надежд, и
как знать - не просил ли мальчик единственным возможным для себя образом,
чтобы Джек помог ему найти выход, справиться с ситуацией.
между кривящихся, непослушных губ, пытаясь вырваться наружу.
ч-что з-з-знаете... вы знаете... з-з-з-...
что закрепленное в раме изоляцией стекло задребезжало. Джек так и стоял,
скорее чувствуя, чем слыша гулкий топот "адидасов" Джорджа по коридору.
Первой мыслью Джека, которого еще не отпустили ни его норов, ни стыд за
насмешки над заиканием Джорджа, было какое-то нездоровое ликование:
впервые в жизни Джорджу Хэтфилду понадобилось то, чего он не мог получить.
Первый раз случилась неприятность, которую нельзя было поправить с помощью
всех папашиных денег. Невозможно дать взятку речевому центру. Невозможно
предложить языку прибавку пятьдесят долларов в неделю и премию к
Рождеству, чтоб он только согласился перестать вести себя, как иголка
проигрывателя на пластинке с изъяном. Потом стыд полностью поглотил
ликование, и Джек почувствовал себя так, как чувствовал, сломав руку
Дэнни.
скорее в духе персонажа пьесы, Денкера, нежели драматурга Джека Торранса.
его? Что перед Джорджем лежит все будущее? Что он немного похож на Роберта
Редфорда и все девчонки прекращают болтовню, когда в бассейне он делает
двойное сальто с трамплина? Что он играет в футбол и бейсбол с
естественной, незаученной грацией?
Хэтфилду. По правде говоря, несчастное заикание куда сильнее огорчало
Джека, чем самого Джорджа - ведь тот действительно мог бы стать
превосходным спорщиком. А если бы Джек и перевел таймер вперед - чего он,
разумеется, не делал - то лишь по одной причине: и ему, и остальным членам
команды делалось неловко от усилий Джорджа. Они страдали от этого так же,
как страдаешь, когда спикер на вечерних занятиях забывает что-то из своего
текста. Если бы он и перевел таймер вперед, то просто, чтобы... чтобы
избавить Джорджа от столь жалкого положения.
себя в руках. Все крики и угрозы исходили от Джорджа. Еще через неделю в
середине практического занятия он вышел на стоянку, чтоб забрать из
багажника фольксвагена оставленную там стопку справочников, и обнаружил
стоящего на одном колене Джорджа - длинные светлые волосы свисали на лицо,
а в руке был охотничий нож. Джордж резал правую переднюю шину
фольксвагена. Задние шины были уже изрезаны, и "жук" осел на них, как
маленький усталый пес.
помнит очень немного. Он помнит хриплое рычание, раздавшееся вроде бы из
его собственной глотки:
сказал: "Мистер Торранс...", словно собирался объяснить, что это просто
недоразумение. Когда он пришел сюда, шины были уже спущены, а сам он
просто счищал грязь с передних протекторов кончиком ножа, который
совершенно случайно оказался при нем...
кажется, он ухмылялся. Он не был уверен в этом.
что запомнил Джек.
языка, держит его за руки и со слезами кричит:
асфальте в четырех ярдах от них. Фольксваген Джека, его бедный, старый,
видавший виды "жук", ветеран множества диких пьяных полуночных поездок,
сидел на трех спущенных шинах. На правом крыле Джек увидел вмятину, а в
середине вмятины кое-что еще, и было это пятно не то красной краски, не то
крови. На мгновение он растерялся, мысли вернулись
который, изумленно хлопая глазами, лежал на асфальте. Дискуссионная группа
Джека высыпала наружу, они сгрудились у двери, уставившись на Джорджа. Из
ранки на голове по лицу текла кровь, ранка казалась небольшой, но кровь
текла еще и из уха - вероятно, это означало сотрясение мозга. Когда Джордж
попытался встать, Джек, стряхнув руки мисс Стронг, направился к нему. Тот
съежился от страха.
ей.
дискуссионную команду, посмотрел им прямо в глаза, потому что снова
почувствовал себя при исполнении, снова - до конца самим собой, а когда он
бывал самим собой, во всем штате Вермонт не было парня симпатичнее.
Конечно, они это понимали.
встретимся снова.
демонстративно, однако это не имело большого значения: ведь к тому времени
Джеку уже сообщили, что его самого уходят.
уже кое-то, считал Джек.
сам Джек действовал - над ним произвели действие.
Господним, как клялся бы, что перевел таймер вперед не больше, чем на
минуту.
точки зрения аэродинамики, но необъяснимо сильные - и не унеслись с
жужжанием прочь, в сияние октябрьского солнца, возможно, чтобы ужалить еще
кого-нибудь.
выговаривая себе за прошлые грехи? Он посмотрел на часы. Почти полчаса.
нащупал верхнюю ступеньку лестницы. Он пойдет в сарай, где высоко на
полке, чтоб не достал Дэнни, хранится дымовая шашка. Он возьмет ее,
вернется наверх, и тогда придет их черед удивляться. Джек искренне верил в
это. Тебя могут ужалить - и ты можешь ужалить в ответ. Через два часа
гнездо станет жеваной бумагой, и Дэнни, если захочет, сможет забрать его к
себе в комнату - когда Джек был совсем маленьким, у него было такое
гнездо, от которого всегда слабо пахло дымком и бензином. Дэнни сможет
повесить его прямо над изголовьем. Ничего страшного не случится.
собственного голоса успокоил его, хоть он и не собирался говорить это
вслух. Ему действительно становилось лучше. Существовала возможность
Максимов Альберт
Русанов Владислав
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Орловский Гай Юлий