read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



идей), а именно: не в качестве предиката чего-то другого, а в качестве
субъекта, не в качестве сказуемого, а в качестве подлежащего.
Действительно, как сообщает Аристотель, по мнению пифагорейцев,
"ограниченное, неограниченное и единое - это... не свойства некоторых
других физических реальностей, например огня или земли, или еще чего-нибудь
в этом роде, но само неопределенное и само единое были <у них> сущностью
того, о чем <то и другое> сказываются, вследствие чего число и составляло у
них сущность всех вещей. В этом заключается существенная особенность
раннепифагорейской теории, которая отличает пифагореизм, как мы уже
показали, от древних натурфилософов, несмотря на то что с точки зрения
логической непроработанности исходных понятий они весьма близки к
натурфилософам.
В каком же виде предстает теперь у Платона пифагорейское учение и какое
обоснование он дает науке о числе, т.е. математике? В диалоге "Филеб"
Платон анализирует исходные принципы пифагорейцев, устанавливая их связь с
понятиями своей философии.
Что такое беспредельное, если мы будем рассматривать это понятие не в
соотнесении его с единым, как это делал Платон в диалоге "Парменид", т.е.
не на языке логики, а применительно к эмпирическим явлениям и, так сказать,
на их языке? "Посмотри, можешь ли ты, - обращается Сократ к Протарху, -
мыслить какой-либо предел относительно более теплого и более холодного, или
же обитающие в этих родах увеличение и уменьшение не позволяют дойти до
конца, пока они в них обитают... Наша речь всегда обнаруживает,
следовательно, что более теплое и более холодное не содержат конца; а если
они лишены конца, то, несомненно, они беспредельны".
Значит, беспредельное есть все то, о чем можно сказать только "больше" и
"меньше", а сюда относится все, что мы называем более или менее теплым,
более или менее красным, более или менее сладким и т.д., т.е. все то, что
имеет неопределенно-количественную характеристику и не допускает строгого
определения.
Именно из-за того, что "более или менее" является главным признаком
беспредельного, Платон и называет беспредельное "неопределенной двоицей":
беспредельное всегда есть "более или менее", оно всегда имеет эти два
значения и не может принять одного значения, не может определиться.
Определить что-то значит остановить это бесконечное колебание "более -
менее", значит установить одно значение - предел.
Предел, будучи соотнесенным с беспредельным, вносит в него некоторую меру,
создает мерное отношение, т.е. отношение равного, двойного, тройного и т.д.
Мерное отношение, мера - это, по словам Платона, то, что возникает из
"смешения" предела с беспредельным. Мера означает "согласие"
противоположных начал - предела и беспредельного, а это согласие как раз и
порождает число. Число, таким образом, есть единственное средство, с
помощью которого можно остановить "качание" беспредельного и определить
предмет.
Интересно размышление Платона о том, когда и почему возникает у индивида
потребность, заставляющая его искать способ поставить предел
беспредельному. Это, в сущности, размышление о том, когда и почему
возникает надобность в научном исследовании того или иного явления. Вот к
каким выводам он приходит: если чувственное восприятие не дает нам
определенного и недвусмысленного указания на то, что такое находящийся
перед нами предмет, то возникает необходимость обратиться к мышлению - и
таким путем возникает наука. Приведем это рассуждение Платона ввиду его
существенного значения для нашей темы. "Кое-что в наших восприятиях, -
говорит Сократ, - не побуждает наше мышление к дальнейшему исследованию,
потому что достаточно определяется самим ощущением; но кое-что решительно
требует такого исследования, поскольку ощущение не дает ничего надежного...
Не побуждает к исследованию то, что не вызывает одновременно
противоположного ощущения, а то, что вызывает такое ощущение, я считаю
побуждающим к исследованию". Разъясняя сказанное, Платон заключает, что
"ощущение, назначенное определять жесткость, вынуждено приняться и за
определение мягкости и потому извещает душу, что одна и та же вещь
ощущается им как жесткая и как мягкая... То же самое и при ощущении легкого
и тяжелого...". Таким образом, ощущение дает одновременно противоположные
сведения, и оказывается необходимым ввести степень жесткости или мягкости,
легкости или тяжести вещи, не прибегая уже к одному только свидетельству
ощущения. Субъективный критерий должен быть заменен объективным, и здесь в
дело должно вступить мышление.
Согласно Платону, переход от восприятия, ощущения к мышлению предполагает
весьма серьезную операцию, которая на языке платоновской философии носит
название перехода от становления к бытию. Становление, согласно Платону,
это то, что неуловимо, не поддается твердой фиксации, что ускользает,
меняется на глазах, предстает "то как мягкое, то как жесткое", о чем, стало
быть, невозможно высказать нечто определенное. Для того чтобы стало
возможным остановить этот поток, выделить в нем нечто одно, отличить его от
другого, измерить его в каком-либо отношении, необходима какая-то другая
реальность, которая позволяла бы осуществить применительно к ней подобные
процедуры, или, лучше сказать, необходимо допустить такую реальность,
которая была бы онтологическим условием возможности осуществления этих
операций. Эту-то реальность Платон называет бытием.
Мера есть посредник между сферами бытия и становления. Мера же необходимо
связана с числом.
Именно число, а не само единое ("предел") является средством постижения
чувственного мира. "Воспринявший что-либо единое, - говорит Платон, -
тотчас после этого должен обращать свой взор не на природу беспредельного,
но на какое-либо число; так точно и наоборот: кто бывает вынужден прежде
обращаться к беспредельному, тот немедленно вслед за этим должен смотреть
не на единое, но опять-таки на какие-либо числа".
Поясняя свою мысль, Платон приводит пример, который для нас очень
интересен, поскольку показывает, во-первых, ту сферу, из которой Платон
чаще всего заимствует свои "модели", а во-вторых, очень точно обрисовывает
его представление о задачах науки: "Первоначально некий бог или
божественный человек обратил внимание на беспредельность звука. В Египте,
как гласит предание, некий Тевт первый подметил, что гласные буквы [звуки]
в беспредельности представляют собою не единство, но множество; что другие
буквы - безгласные, но все же причастны некоему звуку и что их также
определенное число; наконец, к третьему виду Тевт причислил те буквы,
которые сегодня называются немыми. После этого он стал разделять все до
единой безгласные и немые и поступил таким же образом с гласными и
полугласными, пока не установил их числа и не дал каждой в отдельности и
всем вместе названия "буква" ["первоначало"]. Видя, что никто из нас не
может научиться ни одной букве, взятой в отдельности, помимо всех
остальных, Тевт понял, что между буквами существует единая связь,
приводящая к некоему единству. Эту связь Тевт назвал грамматикой - единой
наукой о многих буквах" (курсив мой. - П.Г.).
Отрывок этот, во-первых, еще раз свидетельствует о том, что в поле зрения
Платона постоянно присутствует стихия языка и наука о языке, грамматика,
служит примером того, как возникает единство многого - система, внутри
которой только и может быть выделен (определен) каждый отдельный звук.
Обнаружение единства в звуках впервые сделало возможным из бесчисленного их
множества (ибо любой звук, в сущности, произносится по-разному каждым
человеком, не говоря уже о различии одних и тех же звуков в разных
диалектах даже одного языка) выделить определенное их число и тем самым
построить систему взаимно отличных, но связанных в единое посредством числа
букв.
Теперь критика натурфилософии приобретает у Платона логическую базу:
натурфилософы оперировали в своих построениях такими понятиями, как
"влажное и сухое", "холодное и теплое", "сладкое и горькое", "твердое и
мягкое". Исходя из этих противоположностей, они давали определение и
объяснение природных явлений и процессов. Но эти определения, согласно
Платону, не могут дать никакого доказательного знания, ибо они в строгом
смысле слова определениями не являются. Натурфилософы, в сущности, имели
дело с неопределенно-количественными характеристиками, с теми самыми "более
или менее", которые не могут "ухватить" определяемый предмет, не могут
ввести его в твердые границы, ибо не располагают для этого мерным
отношением - числом. Согласно Платону, натурфилософы имели дело с
беспредельным, отсюда и фантастичность, произвольность их построений.
Только такое познание может претендовать на достоверность, которое
осуществляется с помощью числа. Такова математика. Платон полностью
согласен с пифагорейцами в том, что математическое знание, знание о мерных
отношениях, является единственно достоверным в противоположность тем мнимым
знаниям, т.е. мнениям, которые именовались во времена Платона "физикой".
Известно, что при входе в платоновскую Академию была надпись: "Не геометр -
да не войдет". Те, кто не были сведущими в музыке, геометрии и астрономии,
вообще не принимались в Академию. Диоген Лаэрций сообщает, что
возглавлявший Академию Ксенократ сказал человеку, не знакомому ни с одной
из названных наук: "Иди, у тебя нечем ухватиться за философию". Не
удивительно поэтому, что среди учеников Платона были крупные математики -
такие, как Архит, Теэтет, Евдокс.
Число как идеальное образование
Теперь рассмотрим, каков онтологический статус числа у Платона. Число - это
единство предела и беспредельного. Мы знаем уже, что такого рода единство
противоположных начал Платон усматривает не только в чувственных вещах;
соотнесенность единого и иного должна иметь место также и в сфере
идеального - того, что постигается лишь с помощью мысли. Естественно
поэтому, что число - это идеальное образование, возникшее в результате
связи противоположностей.
Таким образом, в отличие от пифагорейцев, у которых не существовало
различия чисел и вещей, Платон такое различие устанавливает. "Он, - читаем
у Аристотеля, - полагает числа отдельно от чувственных вещей, а они
(пифагорейцы. - П.Г.) говорят, что числа - это сами вещи, и математические



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 [ 26 ] 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.