Чтение 26–й страницы книги ~Каникулы по-человечески~

надо отправиться искать Капушу. Никак не может обезьяна потеряться даже в
таком большом городе, как Москва!

На всякий случай папа решил позвонить домой и остановился возле
телефона-автомата.

-- У вас все в порядке? -- спросил он.

-- Какое там в порядке! -- ответила Наташа. -- У Оли жар.

-- Вот тебе и раз! -- воскликнул Павел. -- Я немедленно иду домой!..

Кольцов помчался к жене и дочери.

Небо у него над головой было чистое, все в звездах. И Млечный Путь
искрился, как проложенная кем-то по небу снежная дорога. Папа с горечью
подумал, что Оля заболела совсем не вовремя! Ведь пропадает замечательная
ночь, которую лучше бы провести у телескопа.

Едва за Павлом Кольцовым закрылась дверь, лейтенант Кислица покачал
головой и устало произнес:

-- Ну и денек сегодня!

Не успел он договорить, как на его столе задребезжал телефон.

-- Кислица слушает! -- отрапортовал он в трубку.

-- Лейтенант! -- проговорила трубка. -- Немедленно выезжайте
преследовать автомашину "Драндулет" зеленого цвета. Автомобиль идет на
повышенной скорости и не останавливается на красный свет.

-- Слушаюсь! -- Кислица отдал честь и побежал к мотоциклу.

К перекрестку на Старопесчаной улице подъезжали с трех сторон:
аварийная машина, на которой сидела Капуша, "Драндулет" с Жорой и Розочкой и
верхом на мотоцикле лейтенант Кислица.

Каждый из них был уверен, что перехитрил других.

¶Сорок восьмая история. ТРИДЦАТЬ ВОСЕМЬ И ДВЕ ДЕСЯТЫХ§

-- Наконец-то! -- воскликнула Наташа. -- Я ужасно беспокоилась. Где ты
была? Почему сама уехала от бабушки?

-- Капуши нет? -- с порога спросила Оля. -- Я ее искала и не нашла. Она
от нас убежала?

Мама решила сказать все сразу, чтобы не было недоразумений.

-- Видишь ли, дочка, Капушу я отдала.

-- Ты? Сама?! -- упавшим голосом спросила Оля.

К горлу подступил комок, перед глазами все поплыло.

Мама обняла Ольгу.

-- Не расстраивайся! Каникулы кончаются -- завтра последний день.
Поиграла с обезьянкой и хватит. Вообще-то я отдала ее Розочке Николаевне до
твоего приезда. Но Капа от нее удрала. Если хочешь знать, это в твоих
интересах. Не будешь отвлекаться и станешь лучше учиться.

-- Ты? Сама? Отда-а-ала?.. -- Глаза у Оли снова наполнились слезами. --
Са-ма от-да-а-ла-а?..

-- Не плачь! Примерь-ка лучше костюм к празднику. Я его шила день и
ночь, а ты даже спасибо не скажешь!

-- Спа-а-сибо, -- прошептала Оля.

Она сняла пальто и, все еще сердясь на маму, стала переодеваться в
костюм веселой обезьяны, приготовленный к празднику юных фигуристов.

Наташа натянула на дочку маску, пристегнула хвост и сказала:

-- Ну, вот, вылитая Капуша! А две обезьяны в доме -- это уже слишком!

-- Нет не слишком! -- возразила Оля и сняла маску.

Мама посмотрела на дочь. Только теперь она заметила: Олино лицо было
красным, глаза воспалены.

-- Дай-ка поцелую лоб! -- воскликнула Наташа. -- По-моему, у тебя
температура...

-- Температуры никакой нету! Просто мне жалко Капушу...

Но мама не слушала возражений.

Она поцеловала Олю, побежала к серванту, достала термометр, посадила
дочь на колени и поставила ей градусник. Она побаюкала Олю, как маленькую, а
вынув термометр, покачала головой:

-- Так я и знала: тридцать восемь и две десятых. Скорей в постель.

Мама звонила в поликлинику по телефону, когда дверь в квартиру
открылась.

-- Вот мы и дома!.. -- послышалось из коридора.

Это вошел папа.

-- Да-а... Нехорошо получилось, Наташа, тебе не кажется?

Мама вздохнула и ничего не ответила, поскольку не поняла, что имеет в
виду Павел: исчезновение Капуши или болезнь Оли.

-- Может, вызвать доктора?

-- Я уже вызвала, -- сообщила Наташа. -- Придет... И в Ярославль
бабушке дам телеграмму, что Оля дома.

Павел снял пальто, сел на краешек кровати, потер руки и положил широкие
теплые ладони дочке на голову. Он всегда так делал, когда она была
маленькая. Так Оля быстрей засыпала.

Лежать в кровати было неудобно. Голова, руки, ноги -- все стало чужим,
мешало. Хотелось еще плакать, но больше не плакалось. Если бы рядом
оказалась Капуша, все выглядело бы иначе. Но обезьяны не было. И может,
никогда больше не будет.

Мама заставила Олю выпить горячего молока с содой, намазала нос мазью,
от которой щекотало в ноздрях.

-- Ты еще слишком мала, чтобы быть самостоятельной, -- ворчала Наташа.
-- Посамостоятельничала -- и вот результат! Это твой вояж!

Оля пыталась сообразить, что такое "вояж", но мысли путались, набегали
одна на другую. Она вспомнила, как дядя Виктор привез Капушу, как весело
прошли каникулы, вспомнила бабушку и лейтенанта с длинными усами. Все они
собрались у Кольцовых, и Капуша ходила вокруг стола и со всеми чокалась
томатным соком.

-- Где Капа? -- тихо проговорила Оля.

-- Не расстраивайся, будем ее искать, -- успокоил дочь отец.

-- Это бесполезно, -- заметила мама.

-- Нет будем! -- твердо заявил Павел.

Он редко говорил что-нибудь твердо. Обычно твердо говорила только мама.
А папа соглашался. Но уж если папа решал что-нибудь сам, Наташа знала, что
перечить ему нельзя, и молча соглашалась.

-- Обезьяну надо найти, слышишь? -- повторил он.

Павел хотел сказать маме еще что-то, с укором. Но передумал и только
пожевал губами.

-- Хорошо, -- послушно сказала Наташа. -- Но как?..

Их разговор прервался громким телефонным звонком.

Папа снял трубку.

-- Это квартира Кольцовых? -- спросил хрипловатый голос.

-- Верно! -- сказал Павел.

-- Лейтенант Кислица на проводе. Обнаружили вашу обезьяну!

-- Вот это здорово! -- воскликнул папа.

-- Здорово-то здорово, но поймать ее не удается. Срочно бегите к
перекрестку на Старопесчаной улице! Вы меня поняли? Срочно!

И в трубке раздались короткие гудки.

-- Что случилось? -- спросила мама.

Папа решил пока не волновать Олю.

-- Я ухожу, -- шепотом сказал он. -- Немедленно!

-- Ты же устал!

Павел махнул рукой и схватил пальто. Он надевал его на бегу, спускаясь
по лестнице.

Во дворе гулял Дима с Мракобесом.

-- Быстрей! -- крикнул Павел. -- Нашу Капу нашли!..

Они побежали по Старопесчаной. Прохожие останавливались и в испуге
прижимались к стенам. Люди думали, что человек, изо рта которого валит пар,
готовится к Олимпийским играм. А мальчик с таксой ему помогают.

¶Сорок девятая история. СКАНДАЛ У ПЕРЕКРЕСТКА§

Чем ближе продвигался Павел с Димой и Мракобесом к перекрестку, тем
бежать становилось труднее. Скоро им пришлось остановиться.

Весь перекресток запрудила толпа. Автомобилей тоже скопилось
видимо-невидимо. Они не могли проехать и отчаянно гудели разными голосами.

-- Вы не знаете, что там случилось? -- спрашивали люди друг у друга. --
Задавили кого-нибудь?

-- Наверно, оборвались провода, тока нету...

-- Водопровод лопнул и весь вытек!

-- Не водопровод, а газ -- прямо из земли пламя!

-- Все это чепуха! Не знаете, а говорите! Там человек ходит по
проволоке над улицей...

-- Не может быть!

-- Я сам думал, не может. А он ходит...

Кольцов стал проталкиваться сквозь толпу.

-- Извините! Простите! Разрешите! -- говорил он. -- Позвольте пройти!
Прошу прощения! Извините!..

Вид у него был такой озабоченный и целеустремленный, что его
пропускали. За ним пробирался Дима, взяв таксу на руки, чтобы ей не
оттоптали лапы.

Добравшись до перекрестка, Павел поглядел туда, куда показывали
пальцами прохожие.

Над перекрестком летали вороны, вспугнутые с насиженных мест, и
каркали.

Посреди улицы, где-то на уровне второго этажа, верхом на светофоре
восседала Капуша.