Чтение 26–й страницы книги ~Филе из палтуса~

лицо так, словно вы смотрели на поверхность тихого пруда с
коричневой водой.

-- О, восхитительно! -- воскликнула Мэри.- Мартин, ты
никогда не говорил нам, что у тебя есть такая комната.

-- Стол действительно великолепный,- заметил Макгрэйд,
ударяя по нему кулачищем с такой силой, что я испугался, как бы
столешница не раскололась пополам.

-- Право, здесь можно устроить замечательный обед,-
сказала Мэри.- Изумительная обстановка. Сюда бы еще канделябры.

Только я собрался призвать ее не усложнять наши проблемы,
как Робин вдруг объявил: -- У меня есть четыре штуки.

Мы удивленно воззрились на него.

-- Конечно,- продолжал он,- они не серебряные и не очень
шикарные, но это вполне приличная бронза, я купил их в Кано. Их
не мешает почистить, а так-то смотрятся недурно.

-- Чудесно,- просияла Мэри.- Обед при свечах! Он будет
доволен.

-- Если почтенному ирландскому католику дозволено вставить
словечко в трескотню говорливых язычников,- сказал Макгрэйд,-
хотел бы задать один вопрос.

Мы выжидательно посмотрели на него.

-- Откуда мы возьмем свечи?

-- Боже, я совсем не подумала об этом,- всколыхнулась
Мэри.- Нельзя же ставить канделябры без свечей.

-- Хотел бы я знать, почему это люди всегда склонны
недооценивать мой интеллект,- сказал Робин.- Я купил канделябры
потому, что они мне понравились и я собирался пользоваться ими.
Дом, который я сейчас занимаю, не располагает к подобного рода
средневековому шику, однако я предусмотрительно запасся
значительным количеством свечей, и они постепенно тают в шкафу
с тех пор, как меня перевели в Мамфе. Если они еще не
расплавились совершенно, не слились в один комок, может быть,
нам удастся еще спасти две-три штуки. Словом, предоставьте мне
заняться этой проблемой.

Зная Робина, мы не сомневались, что свечи вовсе не
обратились в сплошной безобразный ком стеарина; я был уверен,
что он проверяет их не меньше четырех раз в день.

-- Ну так, Мэри,- сказал я,- ты возьмешься украсить
столовую цветами?

-- Украсить цветами? -- опешил Мартин.

-- А как же,- откликнулся я.- Несколько букетиков бегонии
или каких-нибудь других цветов, развешанных на стенах, придадут
нарядный вид помещению.

-- Вот это как раз сейчас непросто,- сообщила Мэри.- С
цветами дело плохо обстоит. Разве что гибискус...

-- Пресвятая Дева,- сказал Макгрэйд,- этот чертов гибискус
все время окружает нас. Ничего себе украшение. Это все равно
что превратить дом в чертовы джунгли.

-- Ладно,- вступил я.- У меня есть охотник, мастер лазить
на деревья, и на днях он принес мне не только животных, но и
чудесную орхидею, которую сорвал на самой макушке. Я вызову его
и пошлю в лес, пусть поищет для нас орхидеи и еще что-нибудь. А
ты, дорогая Мэри, украсишь ими помещение.

-- О, я обожаю это занятие,- ответила Мэри.- И если будут
орхидеи, получится просто замечательно.

Мартин продолжал лихорадочно черкать что-то в своем
блокноте.

-- Ну,- обратился я к нему,- что у нас уже сделано?

-- Значит, так,- сообщил он,- мы проверили кровати и
прочую мебель, решили вопрос с обслугой и с завтраком. Мэри
организует ленч на природе и займется цветами, вот пока и все.

-- Напитки,- сказал я.

-- Не вижу причин для беспокойства,- заявил Робин.-
Поскольку в моем распоряжении единственная торговая точка,
снабжающая вас этим товаром, я давно установил, что Мартин --
запойный пьяница, и могу с точностью до одной бутылки сказать,
чем он располагает.

Он поглядел меланхолично на свой пустой стакан и добавил:

-- Никогда не любил скупердяев.

-- Остановись, ради Бога,- взмолился Мартин.- Если хочешь
еще пива, позови Амоса.

-- Тише, дети,- вмешался я.- Вернемся лучше на веранду и
попробуем перекричать занятых брачными играми бегемотов -- нам
еще предстоит обсудить самое важное.

Возвратясь на веранду, мы наполнили наши стаканы и с
минуту посидели молча, слушая чудные звуки вечернего
африканского леса. В воздухе мелькали изумрудно-зеленые
светлячки, цикады и сверчки исполняли сложные фуги, время от
времени со дна ущелья к нам доносилось хрюканье, мычанье или
рев бегемота.

-- Если я верно представляю себе вашу психологию,
заблудшие, нечестивые протестанты,- произнес Макгрэйд,
опустошая свой стакан и ставя его на стол с явной надеждой на
добавку,- то под самым важным вы подразумеваете обед.

-- Вот именно,- дружно ответили мы с Мартином. В таком
отдаленном поселении, как Мамфе, когда прибывало
высокопоставленное лицо вроде губернатора, само собой
полагалось приглашать на обед всех белых жителей.

-- И я думаю, Мэри тут проявит себя в полном блеске,-
продолжил я.

-- Конечно, конечно,- отозвалась Мэри.- Можете положиться
на меня. Сколько блюд должно быть -- четыре, пять?

-- Не желая останавливаться на оскорбительном выпаде этого
католика,- сказал Робин,- выскажусь по существу. Должен
признаться, поскольку река сильно обмелела и пароход не пришел,
у меня с запасами не густо. Но если предвидится участие
Макгрэйда в этом обеде, предлагаю выделить ему тарелку сладкого
картофеля. Насколько я понимаю, это основная пища большинства
ирландских католиков.

-- Уж не хочешь ли ты сказать, что я страдаю ожирением? --
спросил Макгрэйд.

-- Нет,- ответил Робин,- ты страдаешь словоблудием.

Я стукнул по столу бутылкой.

-- Призываю к порядку! Мы собрались здесь не затем, чтобы
обсуждать физические и духовные изъяны друг друга, нам нужно
разработать меню.

-- Ну так,-сказала Мэри,-думаю, нам следует начать с
закуски. Что-нибудь аппетитное, возбуждающее вкусовые сосочки.

-- Господи,- произнес Макгрэйд,- я живу здесь уже три года
и за все это время ничто не возбуждало меня и мои сосочки.

-- Но если у нас будут канделябры и все такое прочее, то и
пища должна быть соответствующая,- настаивала Мэри.

-- Сердце мое,- сказал Макгрэйд,- я всецело согласен с
тобой. Но поскольку здесь нет продуктов, я просто не
представляю себе, как ты приготовишь пять блюд, если этот
ублюдок из "Объединенной Африканской компании" посадил свой
пароход на мель и может предложить нам разве что пару банок
консервированных бобов.

Чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля, я опять
стукнул по столу бутылкой. Тотчас из кухни донеслось дружное
"да, сэр", и появились новые порции пива.

-- Давайте остановимся на трех блюдах,- предложил я,- и
пусть они будут возможно более простыми.

-- Тогда на первое,- горячо произнесла Мэри,- подадим
суфле.

-- Иисус не умеет готовить суфле,- возразил Мартин.

-- Кто? -- удивилась Мэри.

-- Иисус, мой повар.

-- Впервые слышу, что твоего повара звать Иисус,- заявил
Макгрэйд.- Почему ты не возвестил на весь мир, что он воскрес?

-- Понимаешь, он воскрес в весьма своеобразном облике,-
сообщил Робин.- Трехметрового роста африканец из племени хауса
с глубокими племенными клеймами на щеках, выглядит так, словно
вот-вот отдаст концы, и готовит отвратительно.

-- Вот-вот,- подхватил Мартин.- Так что суфле не будет.

-- Как насчет кусочка оленины? -- вопросительно посмотрел
на меня Робин.

-- Как бы мне ни хотелось выручить Мартина,- сказал я.- не
ждите, чтобы я по случаю приезда губернатора пустил под нож
моих телят дукера.

-- Что вы скажете о гренках с яйцом пашот? -- спросил
Макгрэйд, который допивал пятую бутылку пива и с трудом
соображал, какую важную тему мы обсуждаем.

-- Боюсь, все это недостаточно изысканно,- посчитала
Мэри.- Сами знаете, губернатор любит, чтобы его обихаживали.

-- Вот что,- вступил я,- вы когда-нибудь ели копченого
дикобраза?

-- Нет,- последовал дружный ответ.

-- Так вот, это дивное блюдо, если как следует
при-ютовить. Один охотник постоянно приносит мне дикобразов на