груди, вытянув и сжав ноги, причем тело ее, падая вперед и вниз, приняло
горизонтальное положение.
Уэйнрайта.
увидел, как в нескольких футах от воды она наклонила голову, вытянула
руки, затем сомкнула их над головой и, изменив положение тела, погрузи-
лась под обычным углом.
тридцать футов и стал ждать. Отсюда он ясно видел ее тело, быстро плыву-
щее под водой прямо к противоположному концу бассейна. Тогда прыгнул и
он. Грэхем был уверен, что нагонит Паолу, и его энергичный прыжок вдаль
позволил ему погрузиться в воду футов на двадцать впереди того места,
куда прыгнула она.
плоских камня и стукнул их друг о друга. По этому сигналу Паола должна
была повернуть. Грэхем услышал стук и удивился. Он вынырнул на поверх-
ность и поплыл кролем к отдаленному концу бассейна, развивая бешеную
скорость. Доплыв, он высунулся из воды и огляделся. Взрыв рукоплесканий
с той стороны, где сидели девицы, заставил его взглянуть на другой конец
бассейна, где Паола благополучно выходила из воды.
теперь он благодаря выносливости и тренированному дыханию опередил ее и
заставил нырять с двадцатифутовой площадки. Не задерживаясь ни на секун-
ду, чтобы принять исходное положение и нырнуть ласточкой, она прыгнула и
поплыла к западной стороне бассейна. Оба повисли в воздухе почти однов-
ременно. И на поверхности и под водой он чувствовал, что Паола плывет
где-то рядом, но она погрузилась в глубокую тень, ибо солнце уже стояло
низко и вода была так темна, что в ней трудно было что-нибудь разгля-
деть.
вылез, задыхаясь, готовый нырнуть опять, как только она покажется. Но ее
и след простыл.
ной!
замечал на лицах зрителей никакого волнения.
нут!" - Паола под водой уже больше двух минут, но вы слишком спокойны,
чтоб я стал тревожиться. Впрочем, у меня есть еще минута, может быть, я
и не проиграю... - быстро добавил он и на этот раз просто вошел в бас-
сейн.
вать руками стены бассейна. И вот на самой середине, футах в десяти от
поверхности воды, его руки натолкнулись на отверстие в стене. Он ощупал
его края и, убедившись, что оно не закрыто сеткой, смело поплыл в него и
тотчас же почувствовал, что можно подняться; но он поднимался медленно
и, вынырнув в непроглядном мраке, стал шарить вокруг себя руками, избе-
гая малейшего плеска.
нула, и ее обладательница испуганно вскрикнула. Он крепко сжал эту руку
и рассмеялся; Паола тоже засмеялась. А в его сознании вспыхнули слова:
"Услыхав ее смех во мраке, я горячо полюбил ее".
я была за тысячу миль отсюда и грезила...
мягкий шелковистый бархат винного цвета, строгие прямые линии, золотая
кайма, шнур и все такое. И к нему одна-единственная драгоценность -
кольцо с огромным кровавым рубином; Дик мне подарил его много лет назад,
когда мы плыли на его яхте, "Все забудь".
их гулком и пустом мраке.
ся, что тут какой-то фокус, и стал искать.
любит всякие проделки. Ему страшно нравилось доводить старых дам до ис-
терики: отправится с их сыновьями или внуками купаться - и спрячется с
ними здесь. Но после того как одна или две чуть не умерли от испуга, он
решил, поручая это дело мне, выбирать для надувательства более крепких
людей, и ну вот как, например, сегодня вас... С ним случилась еще вот
какая история: к нам приехала подруга Эрнестины, мисс Коглан, студентка.
Он ухитрился поставить ее у выхода из трубы, а сам прыгнул с вышки и
приплыл сюда от того конца трубы. Через несколько минут, когда она была
чуть не в обмороке, уверенная, что он утонул, он заговорил с ней в трубу
ужасным, замогильным голосом. Тут она в самом деле потеряла сознание.
держимым желанием посостязаться с Паолой, чтобы видеть, как она выбива-
ется из сил, стараясь не отстать.
- восемнадцать лет, не больше, - и, как водится, влюбилась в Дика. Все
они так. Ведь знаете, когда Дик разойдется, он становится прямо мальчиш-
кой, и им не верится, что перед ними многоопытный, зрелый, много порабо-
тавший пожилой джентльмен. Самое неловкое было то, что, когда бедную де-
вочку привели в чувство, она, не успев еще опомниться, сразу выдала тай-
ну своего сердца. У Дика сделалось такое лицо, когда она пролепетала...
причем казалось, что он кричит в мегафон.
которую он в первую минуту невольно схватил. - Теперь и я испугался. Ва-
ша девочка отомщена: досталось и мне от вашей трубы.
это самое уютное местечко для болтовни. Кому отправляться первым? Мне?
цирует. Тогда я мог бы следовать за вашей ступней, как тот малый, - пом-
ните, у Байрона?
он почти видел внутренним взором, как красиво она это сделала, хотя
обычно плавающие женщины очень неграциозны.
вился на поверхности и вылез из бассейна.
его, в свою очередь, Грэхем. - Если бы я проиграл, я опротестовал бы па-
ри. Это была нечистая игра, заговор, и эксперты, наверное, признали бы
ее шулерством. Я мог бы предъявить иск...
жуликов, если вы расплатитесь немедленно. Постойте, вы должны мне ящик
сигар...
нашки! Я вас запятнала!
нырнула в воду. Не успел он кинуться за ней, как Берт обхватил его и
стал вертеть, был запятнан сам и запятнал Дика, не дав ему удрать. Дик
погнался через весь бассейн за женой, Берт и Грэхем пытались плыть ему
наперерез, а девушки взбежали на вышку и выстроились там пленительным
отрядом.
состязании, но зато после обеда он, к досаде Грэхема, завладел хозяйкой
и не отпускал ее от рояля. Как это бывало обычно в Большом доме, неждан-
но нагрянули новые гости: адвокат Адольф Вейл, которому надо было пере-
говорить с Диком об одном крупном иске относительно прав на воду; Джере-
ми Брэкстон, только что приехавший из Мексики старший директор принадле-
жащих Дику золотых рудников "Группа Харвест", которые, как уверял Брэкс-
тон, были по-прежнему неистощимы; Эдвин О'Хэй - рыжеволосый ирландец,
музыкальный и театральный критик, и Чонси Бишоп - издатель и владелец
газеты "Новости Сан-Франциско", университетский товарищ Дика, как узнал
потом Грэхем.
пятеркой"; игроками овладел страшный азарт, хотя их высший проигрыш был
не выше десяти центов, а банкомет мог в крайнем случае за десять минут
проиграть или выиграть девяносто центов.
доносились шумные возгласы: одни просили одолжить им мелких денег, дру-
гие - разменять крупные.
Грэхем не столько играл сам, сколько ставил на карты Эрнестины, все вре-
мя поглядывая в другой конец длинной комнаты, где Паола Форрест и скри-
пач занялись сонатами Бетховена и балетами Делиба. Брэкстон просил повы-
Каменистый Артем
Андреев Николай
Ильин Андрей
Лукин Евгений
Доставалов Александр
Каменистый Артем