самой интонацией голоса умоляя его оказаться неэндурцем или в крайнем случае
отказаться от эндурства.
груди, он встал и, склонив как бы отчасти признающую себя повинной голову,
промолвил:
правь! -- С этими словами я выскочил из кабинета и, не переставая бормотать:
-- Правь, Эндурия, правь! -- скатился с третьего этажа и вырвался на воздух.
себе две чашки кофе по-турецки. То, что дядя Сандро оказался прав, потрясло
меня Однако после первой чашки, поуспокоившись и поостыв на морском ветерке,
я вдруг понял, что только в двух кабинетах сидели безусловные эндурцы, --
это там, где громко разговаривали и осеклись, когда я открыл дверь, и там,
где молодой человек склонил свою отчасти признающую себя повинной голову.
Остальное дорисовало мое испуганное воображение. Второе открытие потрясло
меня еще больше, чем первое. Значит, и я способен поддаваться этой мистике?!
утверждение дяди Сандро безумно. Но в самой глубине души мне хотелось, чтобы
восторжествовала не убогая реальность действительности, а фантастическая
реальность; хотелось, чтобы жизнь была глубже, таинственней. Поэтому,
признав первого владельца кабинета эндурцем, я как бы дал фору маловероятной
мистике, но, когда во втором кабинете оказались эндурцы, да еще так внезапно
и враждебно осеклись, когда я открыл кабинет, произошла мгновенная
кристаллизация идеи. Очень уж неприятно, когда люди осекаются на полуслове
при виде тебя.
повторять эксперимент.
ресторан, трое оказались эндурцами. Он и раньше с ними встречался, вступая с
ними в идеологические поединки. И сейчас двое эндурцев в течение почти всего
вечера спорили с дядей Сандро, кстати, вполне академично, пытаясь доказать,
что они, эндурцы, менее коварны, чем абхазцы. Дядя Сандро доказывал
обратное.
и вдруг изложил вариант текста, весьма близкий каноническому, если только
текст дяди Сандро принять за таковой. Я посмотрел на дядю Сандро, но он
ничуть не смутился. Холодным, твердым взглядом он опрокинул мой скептический
взгляд, даже как бы приказал мне: "Не верь! Тавтология мнима".
прислушиваясь к спорящим. Я спросил у него, что он думает по поводу этого
спора.
Глаза его были печальны.
общего блюда самую большую форель, так нежно зажаренную, что на шкурке ее
все еще прозолачивались девственные крапинки, и переложил в его тарелку.
спине, поощряя ее в сторону распрямления, -- не обращай внимания, ешь!
затвердела, отстаивая свою форму. Тем не менее этот печальный эндурец взялся
за форель, обратив на нее свою сиротливую согбенность.
сказать: "Неправда! В каком это ресторане Абхазии в наше время можно
заказать форель?!" Отвечаю: "Почти в любом, но только в том случае, если вы
находитесь в обществе дяди Сандро".)
были и другие, достаточно забавные. За полночь мы расстались с застольцами и
часть пути до дому шли с дядей Сандро. Я вспомнил эндурца с печальными
глазами, и спросил, что он о нем думает.
назидательно, -- это и есть самый коварный эндурец. Признавая коварство
эндурцев, он делает нас добродушными, а потом уже через наше добродушие еще
легче добивается своих эндурских целей.
городе относительно эндурцев говорится черт знает что. Так, два-три раза в
году город наполняется слухами, что эндурцы захватили власть в Москве. Как
захватили, почему захватили и, главное, кто допустил, что захватили, --
неизвестно. Все знают одно: эндурцы захватили власть в Москве.
проведут эндурцы в ближайшее время, -- это объявление всех народов нашей
страны эндурцами, правда, с указанием атавистических оттенков, как-то:
русские эндурцы, украинские эндурцы, эстонские эндурцы, грузинские эндурцы,
армянские эндурцы, еврейские эндурцы и так далее. Сами эндурцы будут
называться -- эндурские эндурцы -- со скромным пояснением: коренное
население. Однако без указания: коренное население какого именно края, или
республики, или страны? Или земного шара? Эта зловещая недоговоренность
больше всего пугала наших.
случаях попытка навести справку у самих эндурцев обычно ни к чему не
приводит.
преувеличивают...
которые только что приехали к нам отдыхать. Но и они толком ничего не знают,
хотя, между прочим, не слишком скрывают опасения быть захваченными
кем-нибудь.
объяснить, что это такое. Наша интеллигенция давным-давно расслоилась на две
части. Меньшая ее часть все еще героически остается интеллигенцией в старом
русском смысле этого слова, а большая ее часть превратилась в эндургенцию.
эндургенция, патриотическая эндургенция и правительствующая эндургенция.
работая в своей области, она тем самым хорошо работает на демократическое
будущее. Понимает демократию как полное подчинение всех ее образу мыслей.
что оно не движется в сторону парламента.
представляя грандиозный объем работ предстоящей либерализации.
порученное им дело. Взятки берут в том или ином виде, но предпочитают в
ином. Берут с оттенком собирания средств в фонд борьбы за демократию.
Подобно тому как их отцы и деды делали карьеру на интернационализме, эти
делают карьеру на патриотизме. Внутри старой идеологии патриотическая
идеология существует, как сертификаты внутри общегосударственных денежных
знаков.
приобретение знаний, часто связанное с использованием иностранных
источников, принципиально несовместимо с любовью к родине. Элегически
вспоминает золотые тридцатые годы, а также серебряные сороковые. Часто
ругает правительство за то, что оно превратилось в парламентскую говорильню
Это не мешает ей время от времени входить в правительство с предложением
пытающихся эпатировать -- этапировать.
сваливать на представителей других наций. Эту свою привычку любит выдавать
за выражение бесхитростного прямодушия.
в уныние, вспоминая, сколько инородцев на ней расположилось. Однако при
наличии взятки быстро взбадривается и довольно сносно выполняет порученное
дело. Взятки берет в том или ином виде, но предпочитает в том. Берет с
намеком собирания средств на алтарь отечества Судя по размерам взяток --
алтарь в плачевном состоянии.
правительству отнимает столько сил, что ни о какой серьезной работе не может
быть и речи. Правительствующая эндургенция тоже иногда поругивает
правительство за то, что оно, не замечая ее одинокой любви, недостаточно
быстро выдвигает ее на руководящие должности.
побаивается и кое-что ей уступает, боясь, что иначе она отнимет все. Считая
свое умственное состояние государственной тайной, с иностранцами никогда не
заговаривает, а только улыбается им извиняющейся улыбкой глухонемого.
представляя, сколько инакомыслящих может скрываться на такой огромной
территории. Однако при наличии взятки легко утешается и довольно четко
выполняет порученное дело. Одинаково берет как в том, так и в ином виде.
Берет с оттенком помощи вечно борющемуся Вьетнаму.
сколько иностранных государств могло бы вместиться на просторах родины
чудесной.
том, что эндурцы захватили власть в Москве, еще держится, любую случайность
принимают за тайный знак.
министра. Ну, министры, как известно, куда-нибудь уезжая, целуются с