Меня поздравляют мои коллеги, проводящие здесь испытания, и зачем-то
рассказывают о моем выступлении на антисионистком митинге.
фамилией тотчас густо краснеют лицо и шея, а глаза заполняются слезами. Он
бросает на меня благодарный и восхищенный взгляд. Одновременно вдруг грянули
в мою честь аплодисменты, а милейший молодой первый помощник капитана,
политический руководитель экипажа растерянно оглядывается. И тут до меня
доходит, что моя смутная догадка о национальности моего избранника верна,
что судьба снова упорно поворачивает меня в строго определенном направлении,
в точном соответствии с моим политически ошибочным сексуальным вектором,
который я так твердо обещала Андрею Сергеевичу поменять на
противоположный...
естественно, словно и не могло быть другого. Если такое русской женщине на
роду написано, то бесполезно что-то менять, все равно будет, как будет. Тут
воля небес, а с ней не поспоришь... Моя такая приличная с точки зрения
партии и правительства до того фамилия сгинула в моем этнически чистом
прошлом.
не Моше, но по паспорту, от рождения, Моисеем Абрамовичем Бергером перед
уличным фотографом на одной из прекраснейших площадей мира. Ибо декорацией к
следующей сцене является Одесский театр оперы и балета во всем великолепии
своих белых на сером фоне колонн и обрамляющих его акаций под голубым
черноморским октябрьским небом. Весь город величественно разворачивается
перед нами, улица за улицей, в многоцветье золотой осени, когда мы часами
гуляем. Одесса и так невыразимо прекрасна, а с этими желтыми и красными
листьями на каждом из тысяч деревьев по всем улицам кажется вообще городом
из сказки. Миша показывает мне места своего детства и юности.
предыдущих героев моей драмы и нормализовали весь тот сумасшедший дом, в
котором я до сих пор играла свою роль. Мама Миши, тихая и застенчивая Софья
(надо же!) Моисеевна была полной противоположностью Софье Казимировне. А его
папа, забегающий мне каждый шаг высокий и сутулый одесский портной Абрам
Эммануилович, вовсе не напоминал румяного бравого полковника морской пехоты
с орденами на своей крутой еврейской груди за успехи арабов в убийстве
израильских солдат.
же навесом из винограда, как в Севастополе, но в крошечном дворике на
какой-то станции Фонтана, у дверей беленького домика Бергеров, под которым
всю ночь шумело море!..
боль от измены Феликса казалась мелкой обидой. Дело в том, что от Феликса я
с первого дня ждала какого-то подвоха -- у него прямо на лице было что-то
нехорошее написано, а Миша в этом смысле был его противоположностью.
мужа, работника горисполкома, в другом конце Одессы.
квартиру, но с виноградными лозами и свисающими кистями прямо на балконе,
представляете? Действующие лица явления первого - мой уже Миша Бергер и
эффектная худощавая энергичная сероглазая брюнетка в строгом деловом костюме
знающего себе цену врача. И вот прямо у меня на глазах один врач целует, как
мне показалось из прихожей, совсем не мимолетно и слишком долго другого -
бывшую свою Галю.
вислоусого щирого украинца по имени Тарас - ее нового мужа. Тот взгляд,
которым он одарил сцену цивилизованного развода, не оставлял ни малейшего
сомнения в том, как именно он относился к этим поцелуям вообще и к доктору
Бергеру.
такими глазами и носом от этого явления первого, что кого хочешь
заинтригуешь. К тому же, в легкомысленном курортном наряде, ибо, как
говорится, не при исполнении.
мужа смотрит на меня, боюсь, еще свирепее, чем на этого пархатого...
Бергера. Щирый Тарас не счел необходимым даже соблюдать приличия: "Тю, -
сплюнул он, - так от яких воны соби жинок заводять, гха!.."
виноградом балкон. -- Или наш брак вам не по душе?" "Та негоже ж таким
гарным та справним жинкам до них от своих хлопцив уходить! Хиба тоби
москалей твоих мало було?" "Було, було, - разозлилась я. -- А вот у тебя
небось не було, раз ты еврейский огрызок себе подобрал, хохол дурной." "Ты
що? -- побагровел он от моей наглости. -- Та як ты смиешь? Мени? У мени ж у
хати? Та в моий ридной Украйини!.."
с тобой долго я не расположена, понял? Так что кончай-ка придуриваться и
переходи со мной на русский." "Чого це?" "А того це, что с начальством своим
в исполкоме ты небось на чистом русском только и смеешь говорить. Тут твоя
благоверная моему суженному проговорилась как-то, что твой завотделом вообще
еврей. Ну-ка я ему расскажу о твоих антисемитских закидонах, а? Куда ты
тогда заткнешь свой поганый язык, хохол ты двуглавый?" "А чому двуглавий?"
-- не сдавался он. "А тому, что тебя хер бы в исполком взяли в качестве
щирого петлюровца. Ты небось член КПУ, нет? А наша партия -- партия
интернационалистов, не слышал? Короче, как дальше будем выяснять отношения
-- на мове или по-человечески?"
из глубины комнаты, где сидел на диване с маленьким беленьким совершенно
счастливым Вовиком с моей красной пожарной машинкой в руках. Уж больно видно
вертелся мой нос между синих огней.
бывшего мужа жена теперь ленинградка, аспирантка, - тихо и без акцента
сказал он. -- Как же вы можете вот так... бесцеремонно со мной? Как с негром
в Америке..." "А у нас в Питере с волками принято только по-волчьи выть. Дай
тебе и таким как ты волю, Петлюру своего любимого переплюнете." "Напрасно вы
так, - еще миролюбивее и тише сказал он. - У нас, украинцев, совсем другая
национальная история, чем та, которую мы все учили в школе. Вы знаете только
искаженную интерпретацию короткого периода нашей независимости, Татьяна
Алексеевна... У Симона Васильевича в правительстве было даже министерство по
защите евреев. Единственное в мире. А вы так о нас пренебрежительно. Вас
ведь тоже можно обвинить в великодержавном шовинизме..."
люди, в конце концов, братья и сестры. Ты лучше мне вот что скажи, как на
духу: тебе лично что, их Вовка дозарезу нужен? Ты без него жить не можешь?"
"Як на духу, Танечка, дык вин мени от тут..." "Так уговори свою Галю
уступить парня отцу. Судиться, сам знаешь, с матерью бесполезно. А вот если
по доброму согласию, то..." "А ты, Таня, теж мени скажи, як на духу: нащо
вин тоби особисто?" "Мне лично нужно душевное спокойствие моего любимого
мужа." "А коли вин тоби с цим хлопцем..." "Слушай, Тарас Осипович, давай
все-таки по-русски. Ты бы хотел, чтобы Миша с тобой говорил по-еврейски, а
ты морщил лоб, как я с тобой, чтобы понять." "Так и я ж о том же! Увезет он
вас с Вовкой в свой Израиль. Кем он там станет? Оккупантом?" "Человеком
станет. Везде есть хорошие люди." "Та що, таки вже собираетесь?" "Пока нет."
"А ты-то там як? Ты ж така русская, що як... эталон! Тебя ж за версту
видать!" "И русские везде живут. Но мы сейчас не обо мне, а о Володе. Так
как? И тебе забот меньше. Все равно ведь он с матерью не ладит, с вами пока
не живет. Так хоть пусть с отцом будет. И в Ленинграде, а?"
есть ты права: та, нащо мени чужой пацан..." "Тем более от еврея, а?" "О,
так це ж... это же главное! Ты ж меня понимаешь?" "Предположим. Так отдадите
нам парня?" "Я постараюсь. Только не сразу." "Отлично, Тарас Осипович, -
перешла я на нужные рельсы. -- Очень на вас надеюсь. А мы как устроимся с
жильем, за ним и заскочим в Одессу, идет?"
и зроблю... сделаю. Только ты, это, ну... Фраимовичу моему..." "Могила. Так
парень через месяц наш?" "Твой, твой, ты только обратно его не привози."
"Вот и спасибо."
вроде бы уединились. Худо-бедно, как говорит доктор Бергер! Этого мне еще не
хватало...
же обнял свою Г-халю и увел ее в спальню, где ее высокий голос постепенно
стал стихать под его ласковое ворчание. Расстались мы почти дружески.
улице. -- Ведь ты говорила с ним? О Вове?" "А о чем же еще? Он согласен.
Обещал через месяц сам все по блату оформить." "Правда? Танечка, ты не
шутишь? Обещал? А мне категорически отказано... И мне показалось, что вы там
ссоритесь." "Не без этого. Поссорились -- подружились. Мне ли привыкать?
Только... чтоб эта твоя встреча с Галей была последней! Вот уж к чему мне
привыкать снова не хочется, так это к изменам..." "Танечка! Да я придти в
себя не могу от счастья, когда вас рядом вижу -- а моя - не она!.."
утрам мы просто бродили по песку пустынного пляжа и грызли семечки.
свирепую конфронтацию в богатом доме моего несостоявшегося жениха, то жуткую
сцену моего последнего перед отлетом в Одессу визита уже к другому морю,
моему самому любимому до сих пор - Японскому.
Черепнин Владимир
Земляной Андрей
Куликов Роман
Ильин Андрей
Самойлова Елена