лейтенант Фил, он же Филарет, он же Понтя Филат, носится по
лесу, выпучив глаза, вместо того, чтобы посидеть на солнышке
и подумать о чем-нибудь приятном - о Татьянке, например...
Бригадир не отреагировал - видимо, и вправду заснул. "Вот
зараза, - подумал Юрий. - Я переживаю, бегаю, а он дрыхнет
себе. Столкнуть бы тебя в воду, старый пень, - может, какая-
нибудь рыбина сдуру хотя бы в карман заплывет..."
его ладонью по плечу. Петрович, не вздрогнув и по-прежнему
не оборачиваясь, мягко и безвольно, как набитое опилками
чучело, повалился на бок, все так же держа колени прижатыми
к животу. Глаза у него были закрыты, лицо показалось Юрию
серым, как штукатурка, а густая бородища без единого седого
волоска была обильно перепачкана кровью, которая медленной
широкой струей плыла из уголков скорбно сжатых губ.
прижаты к животу, и между ними Юрий разглядел роговую,
удобно изогнутую рукоять охотничьего ножа. "Хороший нож, -
беспорядочно подумал Юрий, опускаясь на корточки перед
бригадиром, - Длинный, широкий, с зазубринами на спинке, с
длинным и острым, как игла, кончиком, с желобком для спуска
крови... Я им сегодня утром хлеб резал, а потом почти
полчаса точил - точил, правил на ремне и все вертел перед
глазами, любовался, как на нем солнце играет, потому что
ab` abl как люблю хорошие ножи... Для дела, значит,
наточил".
он слова Петровича. Слова, которые в тот момент были
восприняты им как пустая, просто чтобы дать выход
раздражению, болтовня, а на деле оказались пророческими.
окровавленной бородищи пульс - скорее из чувства долга, чем
в расчете действительно что-нибудь найти, - и тут Петрович
открыл глаза.
действительно сильно напоминало сцену из фильма ужасов, - но
сразу же взял себя в руки. "А я размяк, - с неудовольствием
подумал он. - Нервишки уже не те, скоро начну от каждой тени
шарахаться..."
кровавые пузыри, и, глядя на Юрия мутными от боли глазами, с
огромным трудом выдавил:
нету.., такие пироги.
ножа, на линялую рабочую куртку Петровича, весь перед
которой набряк полусвернувшейся кровью, и понял, что бежать
за помощью вряд ли стоит. Пока добежишь, пока втолкуешь, в
чем дело, пока они раскачаются... На машине сюда не
проехать, а Петрович, того и гляди, отойдет, если уже не
отошел...
мелкая вода, звенели комары, жужжали, увиваясь над лужей
крови, неизвестно откуда налетевшие изумрудные мухи. На фоне
всех этих шумов ему едва удалось разобрать тихое булькающее
дыхание Петровича. "Пропадите вы пропадом, твари", - подумал
Юрий и начал торопливо сдирать с себя куртку.
темно-синей масляной краски, которой были до половины
замазаны стены, и сильно пахло больницей. Чему же тут
удивляться, подумал Юрий, это и есть больница, а вовсе не
Дворец пионеров...
боку голландской печки, вдыхал мертвящий больничный дух и с
безнадежной тоской разглядывал противоположную стену, от
которой отвалился здоровенный кусок штукатурки, обнажив
квадратики дранки. Штукатурка здесь представляла собой смесь
песка и обыкновенной глины, в которую не то для надежности,
не то просто по недосмотру кто-то добавил соломы, -
соломинки торчали из шероховатого красно-коричневого
разлома, как свиная щетина. Больше здесь смотреть было не на
что, если не считать неровно, с потеками выкрашенной белой
масляной краской высокой двери с табличкой "Операционная" да
засиженного мухами санбюллетеня, убеждавшего граждан не
употреблять в пищу немытые фрукты. Юрий прочел санбюллетень
c&% трижды и успел во всех деталях изучить зверские
волосатые хари микробов, которые, вооружившись зазубренными
ножами, атаковали розовый беззащитный желудок какого-то
беспечного гражданина, забывшего ошпарить кипятком яблоки
перед тем, как насладиться их вкусом.
углом. Юрий знал, что там, за углом, тупик, в торце которого
есть окно. В углу у окна стоял огромный пыльный фикус, а под
фикусом имелась шаткая деревянная кушетка, на которую можно
было бы присесть, если бы там уже не сидели рыдающая
Татьянка и пожилая толстая санитарка Алексеевна, которая
пыталась Татьянку утешить. Глухие рыдания Татьянки и
умиротворяющее бормотание Алексеевны сливались в тоскливый
звуковой узор, как нельзя более уместный именно здесь и
сейчас.
ходу сдирая с ладоней окровавленные резиновые перчатки,
вышел хирург. На пороге он остановился, не глядя сунул ком
кровавой резины на услужливо подставленный пожилой сестрой
металлический поднос, устало стянул с лица марлевую повязку
и повернулся к Юрию.
было немного неожиданно: Юрий был уверен, что в этой глуши
работают только старики, у которых нет уже ни сил, ни
стимулов бежать отсюда на все четыре стороны.
Юрию, он закурил сам, жадно затянулся несколько раз подряд и
только после этого ответил:
скверная, и крови он потерял слишком много. Правда, организм
у него крепкий, но. - В общем, остается надеяться на чудо.
Все зависящее от меня я сделал, а остальное в руках Божьих.
Если выживет, через недельку отправим его в город, но об
этом говорить пока что рано...
же секунду, словно вызванный из небытия его мыслями, из-за
поворота появился знакомый Юрию капитан, для разнообразия
наряженный в белый халат внакидку. Свою фуражку он нес в
руке, а на лошадиной физиономии красовалась приличествующая
случаю скорбная мина. "Сучий потрох, - подумал Юрий. - Ас
оперативной работы, непревзойденный мастер провокации,
рыболов хренов..."
хирурга, недовольно покосившись на Юрия. Юрий ответил ему
таким же холодным и неприязненным взглядом. - Как твой
пациент, жив?
мент, и Юрию снова захотелось его ударить, да так, чтобы у
хирурга сразу появился еще один пациент. - Так он без
сознания? Или уже очухался?
благодарен за эту подчеркнутую сухость. - Вряд ли он скоро
/`($%b в себя. Возможно даже, что он не придет в себя вовсе.
Скорее всего не придет.
капитан.
любезно проинформировал его хирург. - А этого парня пырнули
так, что лезвие почти достало до позвоночника. Легче
сказать, что у него не задето, чем перечислить внутренние
повреждения. И это не считая потери крови.
то есть преступления?
пластиковый пакет с окровавленным охотничьим ножом. Капитан
взял пакет за уголок, поднес к глазам и длинно присвистнул.
Юрия. - Я его у Васьки раз пять отнимал, когда он с ним по
улице бегал. Допрыгался, засранец! Предупреждал я его:
Каргалов Вадим
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Посняков Андрей
Акунин Борис