Чтение 26–й страницы книги ~Влюбленная тетушка~

- Могу ли я узнать источник вашей информации? - поинтересовался
Мейсон.

- Я вовсе не намерен отвечать на ваши вопросы, - резко сказал
прокурор.

Судя по всему, самоуверенность не позволяла прокурору по достоинству
оценить противника.

- Я узнал в аэропорту номер самолета, арендованного вами, и, разыскав
летчика, допросил его.

- Какая бурная деятельность, - усмехнулся Мейсон.

- Я всегда стараюсь идти по следу, пока он еще не остыл, - ответил
Маршалл.

- Похвально, - отозвался Мейсон. - Уверен, что вы будете грозным
противником.

- Разве мы должны быть противниками?

- А вот это зависит только от вас, - сказал Мейсон. - Если вы не
предъявите моей клиентке обвинения в каком-либо преступлении, я не вижу
причин становиться вашим противником.

- Я не намерен обвинять ее в преступлении, если она не вызовет
подозрений.

- Похвально!

Это слово подействовало на нервы окружного прокурора, он слегка
повысил голос:

- Но до тех пор, пока я не получу убедительного ответа на мои
вопросы, я должен буду задержать ее, хотя бы как основную свидетельницу.

- В таком случае, - заметил Мейсон. - Ей придется внести
соответствующий залог, и я полагаю, что у нее достаточно средств, чтобы
выполнить разумное решение Суда.

- В этом случае, возможно, я пойду еще дальше и задержу ее для дачи
показаний на время следствия.

- В этом случае мне придется, в соответствии с законом, вынудить вас
либо предъявить ей обвинение либо отпустить ее на свободу.

- В таком случае, мы ее обвиним, - заявил Маршалл.

- Но в этом случае, естественно, мы займем с вами противоположные
позиции, - рассмеялся Мейсон.

- Хорошо, я продолжаю... У меня есть основания предполагать, что вы
обнаружили застрявший в песке автомобиль и поехали к месту, где находилась
машина. На ней был массачусетский номер, и она принадлежала вашей клиентке
миссис Элмор... Вы осмотрели место происшествия, и у нас появились
основания предполагать, что вы увезли кое-какие вещественные
доказательства и улики, которые не захотели показывать властям. Возможно,
вместо них вы оставили другие... Если выражаться точнее, то вместо них вы
оставили предметы, которые, как вы надеялись, власти посчитают уликами.

- Разве это не было бы нарушением адвокатской этики?

- Конечно.

- Но вы, однако, считаете, что я мог это сделать?

- Я сформулирую это таким образом - у меня имеются данные,
указывающие на то, что вы могли это сделать.

- Есть старая пословица, - усмехнулся Мейсон. - Не суди о других по
себе, как правило, ты ошибешься.

Маршалл вспыхнул и сердито спросил:

- Так вы этого не делали?

- Конечно, нет.

- Вы хотите сказать, что не выходили из машины? И не осматривали
машину вашей клиентки?

- Вы меня спросили осмотрел ли я машину, не оставил ли там
какие-нибудь посторонние предметы в качестве вещественных доказательств и
не изъял ли там подлинные вещественные доказательства и улики. Вот на это
я и ответил - нет!

- Хорошо, тогда я уточню вопрос, - сказал Маршалл. - Выходили ли вы
из машины возле того места, где машина миссис Элмор застряла в песке?

- Ответа не будет.

- Взяли ли вы что-нибудь в машине?

- Ответа не будет.

- Прекрасно, - заключил Маршалл. - Это все, что я хотел узнать -
захотите ли вы мне помочь. Вы не желаете... А теперь я прошу максимум
внимания. Вы отказались со мной сотрудничать, поэтому и я не считаю себя
обязанным сотрудничать с вами... Очевидно, в Лос-Анджелесе Суды находятся
под воздействием вашей славы, а ваша репутация гипнотизирует власти... В
моем же округе вы всего лишь один из лос-анджелеских адвокатов, и
остаетесь чужаком. И я без колебаний призову вас к ответственности, если
это потребуется.

- Давайте, призывайте, - рассмеялся Мейсон. - Говорят, я ловко умею
парировать удары, и они частенько рикошетом попадают по тому, кто первым
швыряет в меня камень. И мне бы очень не хотелось утратить спортивную
форму.

- Я вижу, у вас огромная практика, - сквозь зубы произнес прокурор. -
Что ж, я обещаю вам предоставить возможность попрактиковаться на самом
высоком уровне и сколько угодно...

Повернувшись на каблуках, Маршалл раздраженно приказал своему
спутнику:

- Пошли, Джордж!

- Одну минутку, - остановил его Мейсон. - Скажите, мистер Маршалл,
неужели вы действительно ожидали, что я отвечу на ваши вопросы?

- Я задал их совершенно официально, как окружной прокурор.

- Это меня не интересует. Вы ожидали, что я на них отвечу?

- Нет.

- Тогда зачем вам было приезжать сюда и задавать их?

- Не для протокола, - усмехнулся Маршалл. - Я хотел, чтобы пресса
Империала сообщила жителям округа, что я задал вопросы, а вы отказались из
них отвечать.

- Вот как? - заметил Мейсон.

- Да, именно так, - отрезал Маршалл.

Он вместе с Джорджем Летти стремительно вышел из кабинета.

Делла обеспокоенно посмотрела на Мейсона.

- Позвони, пожалуйста, Дункану Краудеру, - попросил Мейсон.

Делла сделала вызов, и через какое-то время кивнула Мейсону:

- Краудер на проводе, шеф.

Мейсон торопливо взял трубку.

- Дункан, это Перри Мейсон. Мне только что нанес визит ваш окружной
прокурор Болдуин Маршалл. Произошла утечка информации.

- Что за утечка?

- Весьма серьезная. Мне бы хотелось знать, откуда она происходит.

- Не можете ли вы подробнее рассказать об этом? - попросил Краудер.

- Возможно ли, что ваш телефон прослушивается?

- Черт побери, да. Весьма вероятно, что прослушивается не только мой,
но и ваш. Официально такое допускается лишь в крайних случаях, по особому
распоряжению властей, но мои друзья, сведущие в электронике, сказали мне,
что существуют тысячи установок для подслушивания телефонных разговоров.

- Хорошо, я буду осторожен, - сказал Мейсон. - Доктор Кеттл ни с кем
не разговаривал?

- О чем?

- О том, что могла сказать его пациентка?

- Тут я могу ответить, не задумываясь - нет! Кеттлу вы можете
доверять, он не стал бы ни с кем об этом разговаривать.

- Вы сами никому ничего не говорили?

- Господи, конечно нет!

- Я имею в виду, даже конфиденциально? - уточнил Мейсон.

- Нет, повторяю вам!

- Отправляйтесь в мотель "Палм Корт", займите номера девять и
одиннадцать и выясните, какова слышимость в этих номерах, насколько тонки
их стенки. Делла Стрит занимала седьмой номер, я - девятый, а Холанд Брент
- одиннадцатый.

- Хорошо, - сказал Краудер. - Когда это нужно сделать?

- Немедленно, - ответил Мейсон. - Я хочу выяснить, слышал ли Брент
то, о чем мы говорили в моем номере.

- Когда мне вам сообщить?

- Как только будет результат. Я буду у себя в кабинете.

- Хорошо, я могу немедленно отправиться туда. Эти номера вряд ли
заняты, если, конечно, Брент не оставил номер за собой.

- Если оставил, займите номера семь и девять, и проведите опыт в них.

- Сомневаюсь, чтобы условия были тождественными, - сказал Краудер, -
потому что седьмой и девятый находятся в одном отсеке, а девятый и
одиннадцатый - в другом. Между номерами отсека находится дверь, к тому же
очень тонкая. В случае необходимости эта дверь открывается и номер
превращается в двойной. Во всем здании такая планировка отсеков - попарно
соединенные номера с дверью между ними.

- Хм! Теперь я начинаю кое-что понимать. Все равно поезжайте,
убедитесь в этом лично и позвоните мне, Дункан.

- Хорошо, я отправлюсь туда с кем-нибудь и все проверю. Вы хотите,
чтобы я взял с собой магнитофон и провел подтверждающий эксперимент?

- Нет, это не для свидетельских показаний, а для меня лично.

- Я все сделаю, ждите моего звонка. Постараюсь обернуться побыстрее.

Мейсон повесил трубку.

- Что он может сделать? - спросила Делла Стрит.

- Краудер?

- Маршалл.

- Он может много говорить с кем только пожелает. Он может угрожать,
он может арестовать нашу клиентку или обязать ее повесткой появиться перед
Большим Жюри. Он был прав, говоря, что закон на его стороне. И он имеет
право прибегнуть к любым мерам в рамках закона. Более того, он может