Чтение 26–й страницы книги ~Дело о воющей собаке~

свидетельницы.

- Думаю, что вы правы, - согласился судья Маркхэм. - Протест отклоняется.

Телма Бентон взяла лист бумаги и набросала несколько строк. Мейсон
просмотрел написанное и кивнул.

- Полагаю, у нас обоих нет сомнений в том, что записка написана другой
рукой?

- Естественно, - усмехнулась свидетельница. Судья Маркхэм стукнул
молотком по столу.

- Подошло время перерыва, - сказал он. - Насколько я помню, адвокат, вы
не возражали против того, чтобы прервать допрос?

- Разумеется, ваша честь.

- Отлично, объявляется перерыв на десять минут. Напоминаю присяжным, что
они не имеют права обсуждать подробности разбираемого судебного дела, -
судья поднялся и прошел в кабинет.

Мейсон посмотрел на часы и нахмурился.

- Подойдите к окну, Эверли, - попросил он, - и взгляните, не продают ли
на углу газеты?

Эверли подошел к окну и быстро вернулся к столику.

- Там полно народу. Похоже, вышел экстренный выпуск.

Мейсон довольно улыбнулся.

- Сбегайте-ка вниз и принесите мне пару экземпляров, - он повернулся и
ободряюще кивнул Бесси Форбс.

- Мне очень жаль, миссис Форбс, что вам выпало столь тяжкое испытание, но
скоро все закончится. Она ответила удивленным взглядом.

- А я думала, что для меня все очень плохо.

Френк Эверли с горящими глазами влетел в зал заседаний.

- Они нашли тела? - воскликнул он.

Перри Мейсон развернул газету.

"ОСОБНЯК МИЛЛИОНЕРА - ГНЕЗДО УБИЙЦ" - кричали аршинные буквы на первой
полосе. И ниже:

"ТЕЛА КАРТРАЙТА И ЕГО ЖЕНЫ ОБНАРУЖЕНЫ ПОД БЕТОННЫМ ПОЛОМ ГАРАЖА ФОРБСА".

Глаза Драмма вылезли из орбит. Судебный пристав с газетой в руке быстро
прошел в кабинет судьи. Драмм подошел к столику Мейсона.

- Позвольте мне взглянуть на газету?

- Прошу вас, - ответил тот, протягивая второй экземпляр.

Телма Бентон коснулась руки прокурора.

- Мне надо с вами поговорить, - сказала она и отвела его в сторону.

Мейсон сложил газету и протянул ее Эверли.

- Как мне кажется, "Кроникл" наткнулся на сенсацию.

- Но почему прокуратура ничего не знает?

- Они смогли договориться с местным полицейским участком. Если бы те
сразу сообщили о находке в управление, остальные газеты были бы тут как тут.

Мейсон встал и направился в кабинет судьи Маркхэма. Тот сидел за столом и
читал газету.

- Прошу извинить за беспокойство, судья, но время, отведенное на перерыв,
истекло. Мне бы хотелось еще сегодня закончить допрос свидетельницы. Честно
говоря, и весь процесс тоже.

Судья Маркхэм вопросительно взглянул на Мейсона.

- Интересно, а с какой целью... - он замолчал на полуслове.

- Да?

- Да, - сухо повторил судья.

- Так что вас интересует?

Судья Маркхэм нахмурился.

Не знаю, стоит ли мне обращать на это внимание, но меня интересует,
какова истинная цель вашей просьбы, касающаяся разрешения беспрепятственно
закончить допрос?

Мейсон пожал плечами и промолчал.

- Или вы очень удачливы или чрезмерно проницательны.

Адвокат уклонился от прямого ответа.

- Я всегда полагал, что судебный процесс напоминает айсберг. Лишь его
малая часть находится на поверхности, а все остальное скрыто от глаз.

Судья встал.

- Хорошо, адвокат. Как бы там ни было, вы имеете право продолжить допрос.

Пройдя в зал, он занял свое место и стукнул молотком по столу. Шум
постепенно стих.

- Адвокат Мейсон, можете задавать вопросы. Клод Драмм вскочил на ноги.

- Ваша честь, произошло ошеломляющее и совершенно неожиданное событие. В
силу обстоятельств я не могу упоминать о его сути перед присяжными. Я
считаю, что сейчас мое присутствие, как представителя окружного прокурора,
занимающегося этим делом, крайне необходимо в другом месте, и прошу объявить
перерыв до завтрашнего утра.

Судья Маркхэм взглянул на Мейсона.

- У вас есть возражения, адвокат?

- Да, - Мейсон тоже встал. - Зашита вправе требовать, чтобы допрос
свидетельницы был проведен до закрытия сегодняшнего заседания. Я говорил об
этом перед тем, как начинать допрос, и достиг полного взаимопонимания с
прокурором.

- Совершенно верно, - согласился Маркхэм. - Просьба об отсрочке
разбирательства судебного дела отклоняется.

- Но разве ваша честь не понимает... - вскричал Драмм.

- Просьба отклоняется, - резко повторил судья. - Задавайте вопросы,
мистер Мейсон.

Под долгим взглядом адвоката Телма Бентон побелела, как полотно.

- Как я понял из ваших слов, - начал Мейсон, - утром семнадцатого октября
Паола Картрайт уехала из дома на Милпас Драйв на такси?

- Да.

- Вы видели, как она уезжала?

- Да, - прошептала свидетельница.

- Насколько я понял, - возвысил голос Мейсон, - утром семнадцатого
октября вы видели Паолу Картрайт живой?

Свидетельница прикусила губу.

- Не могу сказать, что видела ее лично, - наконец ответила она. - Я
слышала шаги на лестнице, ведущей в ее комнату, видела такси, стоящее у
дома, и женщину, которая села в кабину. Потом такси уехало. Я решила, что
эта женщина - Паола Картрайт.

- То есть вы ее не видели?

- Я ее не видела.

- Далее, вы признаете, что записка написана Паолой Картрайт?

- Да, сэр.

Мейсон взял со стола фотокопию телеграммы, отправленной из Мидвика.

- Вы согласны с тем, что телеграмма, фотокопию которой вы видите, так же
написана рукой Паолы Картрайт?

Свидетельница смотрела на фотокопию и молчала.

- Эти два документа написаны одним почерком, не так ли? - настаивал
Мейсон.

- Да, - едва слышно ответила Телма Бентон. - Кажется, они написаны одной
рукой.

- Кажется? Вы без малейшего колебания признали, что записку писала Паола
Картрайт. А как насчет телеграммы? Она тоже написана рукой миссис Картрайт?

- Да, - выдохнула свидетельница. - Ее написала Паола Картрайт.

- Значит, семнадцатого октября Паола Картрайт послала эту телеграмму из
Мидвика?

- Полагаю, что да.

Судья Маркхэм постучал по столу.

- Миссис Бентон, прошу вас говорить громче, чтобы присяжные могли вас
слышать.

Она подняла голову, взглянула на судью и покачнулась. Клод Драмм вскочил
на ноги.

- Ваша честь, совершенно очевидно, что свидетельнице нехорошо. Я снова
прошу вас прервать заседание, хотя бы ради ее здоровья.

Судья Маркхэм покачал головой.

- Я считаю, что допрос следует продолжить.

- Если судебное разбирательство будет прервано до завтра, - воскликнул
Драмм, - прокуратура, возможно, прекратит дело.

Перри Мейсон повернулся к прокурору.

- Именно этого я и хочу избежать, - прогремел он. - Вы обвинили миссис
Форбс в совершении преступления и она вправе рассчитывать на то, что жюри
присяжных оправдает ее. Прекращение дела оставит пятно на ее честном имени.

- Просьба обвинения отклоняется, - сухо заключил судья Маркхэм. -
Задавайте вопросы, адвокат.

- Будьте добры объяснить, как Паола Картрайт могла оставить записку и
отправить телеграмму семнадцатого октября, если, как вам хорошо известно, ее
убили в ночь на шестнадцатое?

- Я протестую, - воскликнул Драмм.

Прежде чем вынести решение, судья Маркхэм несколько секунд вглядывался в
побледневшее лицо свидетельницы.

- Протест принимается.

Мейсон положил перед свидетельницей записку, оставленную миссис Картрайт.

- Разве не вы писали эту записку?

- Нет!

- Разве это не ваш почерк?

- Вы и сами знаете, что я пишу совсем иначе.

- Семнадцатого октября ваша правая рука была забинтована, не так ли?

- Да.

- Вас укусила овчарка?

- Да. Принца отравили и он случайно укусил меня, когда я пыталась дать
ему рвотное.