Чтение 26–й страницы книги ~Суть дела~

офицером, его бы вздернули на рее. А так он умудрился разведать все их
пароли и тайники, узнал, какие они замышляют набеги, а потом, в решающую
минуту, их выдал.

- Тогда он порядочная свинья, - сказал мальчик.

- Да, он еще влюбился в дочку предводителя пиратов и тут-то стал
настоящим слюнтяем. Но это уже под самый конец, мы до него не дойдем. До
этого будет много всяких схваток и убийств.

- Книга вроде ничего. Ладно, читайте.

- Видишь ли, сегодня миссис Боулс разрешила мне побыть с тобой совсем
недолго, я тебе просто рассказал про книгу, а начнем мы завтра.

- А вдруг вас завтра уже здесь не будет. Если кого-нибудь убьют.

- Но книга-то будет здесь. Я оставлю ее у миссис Боулс. Это ее книга.
Правда, если она будет читать, получится немножко иначе...

- Ну, вы хоть начните, - попросил мальчик.

- Да, начните, - чуть слышно произнес голос с соседней кровати; он было
решил, что ему померещилось, но, повернувшись, увидел, что она на него
смотрит; глаза на истощенном лице казались громадными, как у испуганного
ребенка.

- Я очень плохо читаю вслух, - сказал Скоби.

- Начинайте, - с нетерпением воскликнул мальчик. - Кто же не умеет
читать вслух!

Глаза Скоби были прикованы к книге, она начиналась так: "Я никогда не
забуду своего первого впечатления о континенте, где мне предстояло
трудиться в поте лица тридцать лучших лет моей жизни".

- С той самой минуты, как они покинули Бермуды, - медленно начал он, -
за ними не переставало следовать глубоко сидевшее в воде разбойничьего
вида суденышко. Капитан был явно встревожен - он не мог отвести бинокля от
странного корабля. Настала ночь, а тот все шел за ними, и первое, что они
увидели, когда наступил рассвет, было таинственное судно. Неужели, подумал
Иеремия Архипастырь, я встречу наконец тех, за кем охочусь, - самого
предводителя банту Черную Бороду или его кровожадного помощника...

Скоби перевернул страницу и на мгновение запнулся, увидев фотографию
архипастыря в белом костюме с высоким пастырским воротничком и в
тропическом шлеме: он играл в крикет и как раз собирался отбить мяч,
брошенный негром из племени банту.

- Дальше, - потребовал мальчик.

- ...или его кровожадного помощника Бешеного Дэвиса, прозванного так за
дикие вспышки ярости: в минуту гнева он мог вздернуть на рею всю команду
захваченного судна. Капитан Буллер, видно, понял, что дело плохо; он
приказал поднять все паруса, и некоторое время казалось, что они улизнут
от погони. Но вдруг над морем загрохотал пушечный выстрел, ядро упало в
воду футах в двадцати от носа. Капитан Буллер поднес бинокль к глазам и
крикнул с мостика Архипастырю: "Клянусь богом, это "Веселый Роджер!" Из
всего экипажа один капитан знал тайну Иеремии..."

В комнату деловито вошла миссис Боулс.

- Ну вот и хватит, - сказала она. - На сегодня довольно. Что он читал
тебе, Джимми?

- "Архипастырь среди банту".

- Надеюсь, тебе понравилось.

- Мировая книжечка.

- Умница, - одобрила его миссис Боулс.

- Спасибо, - произнес голос с соседней кровати, и Скоби нехотя повернул
голову, чтобы взглянуть на молодое измученное лицо. - Вы нам завтра опять
почитаете?

- Не приставайте к майору Скоби, Элен, - строго сказала миссис Боулс. -
Ему надо вернуться в город. Без него там все перережут друг друга.

- Вы служите в полиции?

- Да.

- У меня был знакомый полицейский... у нас в городе... - голос ее
замер: она заснула.

С минуту он постоял, глядя на ее лицо. На нем, как на картах гадалки,
безошибочно можно было прочесть прошлое: дорога, утрата, болезнь. Если
перетасовать карты, может быть, увидишь будущее. Он взял альбом для марок
и открыл его на первой странице; там было написано: "Элен с любовью от
папы в день четырнадцатилетия". Потом альбом раскрылся на странице с
марками Парагвая, они пестрели причудливыми изображениями попугаев - такие
марки любят собирать дети.

- Придется раздобыть для нее новые марки, - печально произнес он.

Возле дома его ждал Уилсон.

- Я искал вас с самых похорон, майор Скоби, - сказал он.

- А я занимался богоугодными делами, - объяснил Скоби.

- Как поживает миссис Ролт?

- Есть надежда, что она поправится... и мальчик тоже.

- Ах да, и мальчик... - Уилсон подбросил носком камешек на тропинке. -
Мне нужен ваш совет, майор Скоби. Меня немного беспокоит одно дело.

- Какое?

- Знаете, я здесь ревизую вашу лавку. И вот выяснилось, что управляющий
скупал военное имущество. В лавке есть консервы, которые никогда не
ввозились нашими поставщиками.

- Что ж тут беспокоиться, выгоните его - и все.

- Да ведь обидно выгонять мелкого жулика, когда через него можно
добраться до крупного; но это уж, конечно, ваша обязанность. Вот почему я
и хотел с вами об этом поговорить. - Уилсон помялся, и лицо его, как
всегда, вспыхнуло предательским румянцем. - Видите ли, продолжал он, - наш
управляющий купил товар у приказчика Юсефа.

- Ничуть не удивлюсь, если это так.

- Да ну?

- Только ведь приказчик Юсефа совсем не то же, что Юсеф. Юсефу нетрудно
поступиться каким-то деревенским приказчиком. Больше того, Юсеф тут,
может, а действительно ни при чем. Трудно, конечно, поверить, но и такая
возможность не исключена. Вы сами тому подтверждение. В конце концов, вы
же только что узнали о проделках вашего управляющего.

- А полиция захочет вмешаться, если налицо будут неопровержимые улики?
- спросил Уилсон.

Скоби остановился.

- Что вы хотите этим сказать?

Уилсон покраснел и замялся. Потом он выпалил с неожиданной злобой,
просто поразившей Скоби:

- Ходят слухи, что у Юсефа есть сильная рука.

- Вы живете здесь уже не первый день и должны бы знать, чего стоят эти
слухи.

- Но их повторяет весь город!

- А распространяет Таллит... а то и сам Юсеф.

- Не поймите меня превратно, - сказал Уилсон. - Вы были ко мне так
добры... и миссис Скоби тоже. Мне казалось, вам надо знать, что говорят
люди.

- Я здесь уже пятнадцать лет, Уилсон.

- Да, конечно, это дерзко с моей стороны, - сказал Уилсон. - Но людей
смущает история с попугаем Таллита. Говорят, попугая ему подсунули - Юсеф
хочет выжить его из города.

- Да, я слышал.

- И еще говорят, будто вы с Юсефом ходите друг к другу в гости. Это,
конечно, ложь, но...

- Это чистейшая правда. Но я хожу в гости и к санитарному инспектору, и
это нисколько не помешало бы мне возбудить против него дело... - Скоби
вдруг замолчал, а потом добавил: - Я вовсе не намерен перед вами
оправдываться, Уилсон.

- Я просто думал, что вам следует об этом знать, - повторил Уилсон.

- Вы слишком молоды для своей работы, Уилсон.

- Какой работы?

- Какой бы то ни было.

Уилсон снова поразил его, выпалив с дрожью в голосе:

- Вы просто невыносимы. Как только земля носит такого праведника?

Лицо Уилсона пылало; казалось, даже колени его покраснели от бешенства,
стыда и унижения.

- В этих местах нельзя ходить с непокрытой головой, Уилсон, - только и
ответил ему Скоби.

Они стояли лицом к лицу на каменистой тропинке, которая вела к дому
окружного комиссара; лучи солнца косо ложились на рисовые поля внизу, и
Скоби сознавал, что они сразу бросятся в глаза любому наблюдателю.

- Вы отправили Луизу потому, что испугались меня, - сказал Уилсон.

Скоби тихонько рассмеялся.

- Это солнце, Уилсон, ей-богу же, солнце. Завтра утром мы все забудем.

- Ей опротивела ваша тупость, необразованность... вы даже понятия не
имеете, что на душе у такой женщины, как Луиза.

- Наверно, вы правы. Но людям и не нужно, чтобы другие знали, что у них
на душе.

- Я ее поцеловал в тот вечер... - сказал Уилсон.

- У нас в колониях это любимый вид спорта.

Скоби не хотелось бесить этого юнца; он старался обратить все в шутку,
чтобы завтра оба они могли вести себя как ни в чем не бывало. Парня просто
припекло солнцем, повторял он себе: за пятнадцать лет он видел бессчетное
количество раз, как это бывает.

- Вы ее не стоите, - сказал Уилсон.

- Мы оба ее не стоим.

- Где вы взяли деньги, чтобы ее отправить? Вот что я хотел бы знать! Вы
столько не зарабатываете. Мне это известно. Достаточно посмотреть в
платежные списки.