Чтение 26–й страницы книги ~Остров Бешенного~

— Дорогой Александр, у вас какая-то мания, какой-то навязчивый комплекс вины, природа которого мне не очень понятна.

— Вы правы, я все эти дни не могу заснуть без снотворного, — как-то по-детски пожаловался Позин. — Что же мне делать?

— Постараюсь вас от этого комплекса избавить. Во-первых, ваше логическое построение со злодеем Широши не выдерживает критики хотя бы потому, что Широши никак не мог знать, что у меня в кармане телефон, который я привез для передачи Велихову.

— Да-а-а, — протянул Позин, — пожалуй, вы правы. А подменять ваш личный мобильник Широши не имело никакого смысла — он ведь вас совсем не знает.

С этой естественной для Позина мыслью Савелий позволил себе не согласиться, но своих возражений вслух выражать не стал. Широши как раз излишне хорошо был осведомлен и о самом Савелии, и о его делах. Проблема эта требовала самого серьезного осмысления, но сейчас задача была одна — успокоить Позина.

— Так что Широши в качестве потенциального убийцы полностью отпадает, хотя допускаю, что у него могли быть какие-то свои тайные причины ненавидеть Велихова.

— Вот видите, — тут же подхватил Позин.

Савелию было немного стыдно оттого, что Позин, очевидно, целиком и полностью исключал любые подозрения в отношении своего нового знакомого Сергея Мануйлова.

— Давайте посмотрим на эту историю с другой стороны, — словно размышляя вслух, продолжил Бешеный. — Представьте себе ситуацию: вы ведете машину, соблюдая все правила и не превышая скорости. И вдруг — перебегающий дорогу в неположенном месте человек, вы — по тормозам, но ваша машина его все равно сбивает, и он умирает, не приходя в сознание. Расследование показывает, что в своей гибели виноват исключительно сам незадачливый пешеход, но интеллигентного человека все равно будут терзать угрызения совести, не так ли?

— Совершенно верно! — со вздохом кивнул Позин.

— А вот если вам сообщат, что под вашу машину попал матерый преступник, за которым тянется кровавый след многочисленных жертв, вы бы чувствовали себя виноватым? А может, невольным орудием справедливого возмездия или Судьбы?

— Наверное, вы правы. Как здорово вы мне все объяснили. Так, по-вашему, я не убийца?

— Считаю, что вас ни при каких условиях убийцей считать нельзя!

Позин был бесконечно благодарен этому спокойному, рассудительному человеку, который так все четко разложил по полочкам и снял тяжелый камень с его души, потому что Позин при всем его демонстративном цинизме и натуре игрока никогда не смотрел смерти в лицо и крайне опасался всего, что с ней было связано.

— Вы мне необыкновенно помогли. А теперь, могу ли я рассчитывать выпить с вами на брудершафт?

— Конечно! — немного удивился необычности этого порыва Савелий.

Они выпили, машинально чмокнули друг друга в щеки, посмотрели друг на друга, и вдруг оба неожиданно рассмеялись. Им обоим стало как-то легко и тепло.

— Я страшно рад, что с тобой познакомился, Сергей, — сказал Позин, — у меня таких друзей, как ты, никогда не было.

— Да ну, ладно, что ты выдумываешь, Саша, — Бешеный и правда немного смутился, — я самый обычный человек.

Савелий вдруг подумал, что они с Позиным хорошо дополняют друг друга. Александр великолепно знает то, от чего бесконечно далек Говорков, — от интриг в коридорах власти, так называемых политических технологий и светской жизни московской тусовки. Савелий же обладает, с одной стороны, знанием жизни самых обычных людей, а с другой — благодаря Учителю — Высшим Космическим знанием. Теперь Бешеный чувствовал в себе еще большую ответственность за Позина, который ему открылся и доверился. Они договорились обязательно повидаться в Нью-Йорке, а в Москве в декабре Бешеный обещал пригласить Позина к себе на Фрунзенскую и познакомить с молодой женой.

Через пару дней после встречи с Позиным, все свое время проведя с Розочкой и маленьким Савушкой, Савелий совершенно обдуманно отправился на Маис опять в полном одиночестве.

Он не стал дожидаться, пока генерал Джеймс соберет группу подрывников и геологов и, преодолев сопротивление всевозможных бюрократических инстанций, получит все необходимые допуски — требовалась санкция соответствующего комитета Конгресса США, после чего Государственный департамент должен был обратиться в Министерство иностранных дел Никарагуа, поскольку группа американских специалистов должна была действовать официально, с разрешения властей Никарагуа.

Майклу Савелий объяснил свое нетерпение тем, что хочет попытаться выяснить у местных жителей, сотрудничавших с таинственной лабораторией, какие-нибудь детали и подробности, которые облегчат им всем дальнейшую работу. Майкл, естественно, ничего не заподозрил.

На самом деле Савелий даже из того немногого, что рассказал ему Широши, сделал вывод, что он должен обязательно опередить и Широши, и американцев и сделать все мыслимое и немыслимое, чтобы результаты работы наших ученых не достались никому чужому, а благополучно вернулись на родину. Савелию была понятна необычайная ценность исследований, и он, как истинный патриот России, не мог представить себе иного развития событий.

Естественно, Савелий поделился с Богомоловым информацией, которую получил от Широши. Но Богомолов ничего конкретного об этой лаборатории не знал и обещал по возвращении в Москву навести справки о загадочной лаборатории, и о таинственном Широши, и о кубинце Рауле.

В Москве выяснилась удивительная история, впрочем, вполне типичная для нашего хаотичного и непредсказуемого времени: работы, которые велись на Маисе, были покрыты густой завесой секретности. Их непосредственно курировали отделы науки и оборонной промышленности ЦК КПСС и специальное подразделение КГБ. Пока эти серьезные структуры выбирали новое место для лаборатории, эвакуированной с Маиса, грянул август девяносто первого года.

ЦК КПСС вместе со своими отделами завершил существование. В КГБ начались чистки и структурные перестройки, и спецподразделение, курировавшее работы на Маисе, расформировали.

Руководитель проекта профессор Небольсин, человек энергичный и настырный, сумел пробиться на прием к Егору Гайдару, исполнявшему тогда обязанности премьер-министра России. Тот внимательно выслушал ученого и отдал его расчеты на изучение каким-то своим доверенным экспертам.

То было замечательное время, когда физики дружно пытались руководить и московской милицией, и службой столичной безопасности. Анонимные эксперты господина Гайдара пришли к единодушному выводу о том, что все предположения и предложения профессора Небольсина полная и абсолютная чушь, и ничего подобного на земле быть не может, потому что не может быть никогда. Тем дело и завершилось. А настоящее местонахождение профессора Небольсина Богомолову установить не удалось.

Конечно, по телефону генерал не стал подробно рассказывать Савелию о драматичной судьбе профессора Небольсина и его открытия, сообщил только, что некие разработки действительно велись на Маисе и были прерваны в связи со сменой там власти. Богомолов сказал также, что господин Широши ни по каким нашим архивам не проходит, но зато Рауль — вовсе никакой не кубинец, а наш человек, оставленный там КГБ.

Во время полета Савелий тщательно проанализировал все, что он знал о загадочном господине Широши. По словам Позина, Широши — человек богатый и в США известный, хотя репутация его в деловых кругах оставляет желать лучшего.

А что, у Джорджа Сороса или Билла Гейтса репутация безупречная?

Далее. Широши, очевидно, неплохо владеет русским языком и предпочитает скрывать это. Уж в этом-то какой-либо криминал заподозрить трудно. Мало ли какие у него соображения? Может, ему охота знать, какими репликами по-русски будут обмениваться собеседники?

Следующее. Его демонстративная осведомленность о том, что произошло на Маисе. Если он так заинтересован в этом опытном образце, нетрудно предположить, что у него на Маисе есть свои информаторы.

Что же касается конкретной информации о нем, Савелии Говоркове, то ее не так уж трудно при желании раздобыть в определенных международных сферах. Савелий — фигура широко известная в узких кругах международных бандитов, наркоторговцев и любых иных разбойников. Широши мог быть в курсе многолетней охоты на Бешеного, которую безуспешно вел Тайный Орден. Недаром он сам признался, что был коротко знаком с одним из главных членов Ордена — Тимом Ротом.

Савелий не без удовлетворения подумал о том, что силам Зла он слишком хорошо известен как опасный противник, чтобы занимающийся какими-то темными делами Широши не слышал о нем. Оставалось объяснить, откуда Широши было известно, что Позин будет просить разрешения позвонить в Москву.

И вдруг Савелий воскликнул по-русски:

— Но это же элементарно, Ватсон! На него вопросительно посмотрел мужчина, сидящий в соседнем кресле.

— Извините, это я про себя, — сказал ему по-английски Савелий и снова продолжил свои размышления.

К примеру, Широши получил некое деловое предложение от Велихова, репутация которого на Западе достаточно сомнительна. Широши начал собирать о русском дельце всевозможную информацию и организовал прослушивание его телефонов, что в принципе не так уж и сложно при современном уровне развития подобной техники. Во время их ужина зловещего вида карлик приносил ему какую-то бумагу, заполненную иероглифами. А это вполне могла быть распечатка телефонных разговоров Велихова, которому звонили из Москвы и просили разыскать Позина. Вот уж чего Широши никак не мог знать, так это про тот «хитрый» телефонный аппарат, который Савелий передал Позину.

Одно озадачивало Савелия в связи .Широши: то, что ему не удалось «услышать» мысли восточного бизнесмена. Вроде и были они вдвоем, да еще и в небольшом замкнутом пространстве. Савелий вспомнил свое ощущение — как будто все его попытки не только наталкивались на какую-то невидимую преграду, но еще и отражались от нее, бумерангом возвращаясь к нему. Савелий никак не мог понять, в чем дело, и отнес причину своей неудачи на счет необыкновенно расслабляющего фирменного напитка господина Широши. Скорее всего, это был тот редкий случай, когда он не смог как следует сосредоточиться.

«Видно, старею!» — подумал о себе с иронией Савелий.

Самолет пошел на снижение, когда Савелий вспомнил о том, как упорно Широши уговаривал его отказаться от второго визита на Маис и даже, впрочем, довольно туманно угрожал ему. Бешеный был совершенно уверен в своих силах и не ощущал никакой серьезной опасности, грозящей ему.

«Ну, пошлет он теперь за мной группу своих восточных боевиков, — рассуждал Савелий, дисциплинированно пристегивая ремень, — так вряд ли его ребята будут гораздо круче головорезов Тима Рота или других международных мафиози. Они все на одно лицо, да и подготовлены совершенно одинаково. Господи, как же они мне все надоели!» — с тоской завершил свои размышления Савелий, когда самолет коснулся посадочной полосы.

Бешеный и предположить себе не мог, какие тяжелейшие испытания готовит ему на этот раз судьба.

В ожидании самолета на Маис (прямой билет до острова Говорков купил еще в Нью-Йорке) Савелий вышел на площадь. Перед аэровокзалом стояли ждущие пассажиров такси, но «красавицы» Самсона среди них не было видно. Может, он уже уехал с пассажирами, а может, взял себе редкий выходной и на досуге занялся живописью. Савелий немного пожалел, что не предупредил его о своем приезде. Но подумал, что нечего отвлекаться на треп с Самсоном. Сейчас задача была одна — Рауль.

Савелий не сомневался, что Рауль немало знает о лаборатории. Необходимо было найти к нему какой- нибудь ключ или хотя бы побыть с ним наедине, чтобы за каким-нибудь малозначащим разговором «послушать» его мысли.

В отеле «Морган» Окоталь встретила его как родного. Она уже поправилась .и выглядела, как и прежде, кокетливой и весьма соблазнительной.

Савелий поселился в свой номер, немного подремал, отдыхая с дороги, потом погулял по острову, наслаждаясь удивительными красками природы, сытно поужинал, посмотрел телевизор и крепко заснул.

Рано утром его разбудил телефонный звонок Око-таль:

— Извините, сеньор, пришел старый Киламбе. Ему подняться к сеньору в номер или сеньор сам спустится к нему?

— Пусть подождет в ресторане, минут через пятнадцать я спущусь к нему. Как ты себя чувствуешь?

— Ой, сеньор, я так счастлива! — радостно воскликнула девушка. — У меня все хорошо! Все случилось так, как вы, сеньор, мне и говорили.

— Ну вот и отлично. Чаще повторяй: у меня все будет хорошо.

— У меня все будет хорошо, — эхом откликнулась Окоталь…

Когда Савелий спустился в ресторан, старый Киламбе сидел за барной стойкой и с важным видом потягивал баночное пиво из соломки.

— Приветствую тебя, отец!

— Старый Киламбе всегда очень рад видеть хорошего человека, сынок.

— Давай сядем за столик, — предложил Савелий. В зале сидела только одна пожилая пара, и они заняли столик подальше от них. Подошел официант:

— Что вам принести на завтрак?

— Отец, что ты хочешь?

— Старый Киламбе уже позавтракал и будет пить только пиво.

— В таком случае мне принесите на ваше усмотрение.

Когда официант отошел, Савелий не стал ходить вокруг да около:

— Дорогой Киламбе, мне очень нужно поговорить с Раулем. Если можешь, помоги мне. Это чрезвычайно важно.

— Важно для кого?

— Для меня.

Киламбе немного подумал, потом сказал:

— Это будет нелегко сделать. Но старый Киламбе попробует. Старый Киламбе давно знает Рауля, и он один из немногих, кому Рауль доверяет.

Поговорив немного о его сыне и о бедной Око-таль, которая просто ожила с его приездом, старый Киламбе поднялся и сказал:

— Старый Киламбе не хочет мешать твоему завтраку, сынок, да и дела есть…

Найдя вечером того же дня Рауля, Киламбе привел ого к себе домой, накормил, угостил стаканчиком своей знаменитой «кокосовки».

Рауль практически всегда отказывался от любых видов алкоголя, поскольку постоянно находился «на посту» и только в этот вечер все-таки согласился. Когда он ловко опрокинул стаканчик, старый Киламбе сказал:

— Рауль, помнишь того русского, с которым я тебя тогда познакомил, он хочет с тобой поговорить.

— Не о чем мне с ним говорить.