Чтение 26–й страницы книги ~Ловушка для героя~

все признаки пребынвания вашей группы в данной местности. Себя в ходе
операции не обнаруживать. Оружия не применять. На связь до условленного
времени не выходить. Кондовое обозначение вашей группы - 317. Меня - 31.
Пароль опознания - "Фиалка". Все понятно?

- Да! Сэр!

- Тогда готовьтесь. Выход через три недели.

Три недели для подготовки такого мероприятия было очень немного. Вернее,
очень мало.

Вначале проработали варианты доставки в иснходную точку. Потом нитки
основного и запасного маршрутов. Потом составили список требуемого
снаряжения и спецоборудования. Получили и провенрили оружие. Продумали
варианты связи. Составили пищевое меню на каждый день...

Потом отыскали вблизи части рельеф, похожий на тот, что был обозначен на
карте, и исползали его вдоль и поперек на животах, отрабатывая план
опенрации в условиях, максимально приближенных к боевым...

Потом написали домой взволнованные письма и в ближайший уик-энд как следует
надрались в гарнинзонном баре. Так, чтобы забыть, что этот выход может быть
последним выходом в их жизни. А не только первым.

В назначенный срок их посадили в самолет, конторый два часа летел в
совершенно неизвестном направлении. Может быть, на север. А может быть, на
юг.

Через два часа ноль девять минут выпускающий показал на замигавшую над
люком лампочку. И зандрал вверх два пальца.

- Приближаемся к объекту. Готовность сто двандцать секунд.

Разведчики поднялись с сидений, подошли к денсантному люку.

- Готовы? - кивком спросил выпускающий.

- О'кей! - задрал большой палец командир группы.

Выпускающий сдвинул в сторону запорные рынчаги. Из черноты ночи в
распахнутый самолетный люк ударил упругий поток воздуха.

- Первый пошел!

- Второй пошел!

- Третий пошел!

- Четвертый пошел...

В трехстах метрах над землей раскрылись серо-черные купола парашютов.
Которые, если не ждать их, нельзя было различить ни с земли, ни с воздуха.

Приземлились удачно с разбросом лишь в ненсколько десятков метров. Купола
собрали вместе, зантолкали в наспех вырытую яму и покропили специнальным
раствором, который в течение нескольких часов должен был превратить их в не
поддающуюся опознанию труху.

Азимут сорок пять. До первой промежуточной остановки - тринадцать миль
пешего хода. Там пенреждать дневной свет и в следующую ночь пробежать еще
семнадцать миль. Потом еще одна дневка. И еще те, что в остатке, двенадцать
миль.

Передвигались быстрым шагом, сознательно изнбегая легких путей -
железнодорожных магистранлей, шоссе, троп и открытых пространств. Шли
нанпрямик, продираясь сквозь густолесье, расцарапывая о невидимые ветки
лица. Один раз чуть не утонули в болоте, которое почему-то не было помечено
на карнте. Бултыхались часа два, порой погружаясь в болотнную жижу с
головой, хлебая гнилую водичку через рот и нос, отплевываясь и проклиная
нерадивых тонпографов, обозначивших вместо трясины легкопронходимое
редколесье.

И все же в контрольное время они были на менсте. Хотя и стоил этот ночной
марафон по пересенченной местности пяти-шести потерянных фунтов живого веса
каждому. Ну ничего, лучше похудеть на десять фунтов, бредя по
малоприспособленным для пеших прогулок буреломам, чем набрать
дополннительных девять, восемнадцать или двадцать семь граммов,
передвигаясь по удобной дороге. Такая прибавка в весе менее совместима с
жизнью, чем санмая дистрофичная худоба.

Все. Прибыли. И главное, что прибыли живыми. Кабель нашли довольно быстро.
С помощью ненбольшого, напоминающего радиоприемник локатонра. Улавливающего
радиоизлучения чужих телефоннных разговоров. Даже если они защищены
брониронванным кабелем.

- Здесь! - показал рядовой Доутсон.

На ближайшие высотки поставили вооруженное до зубов, с приборами ночного
видения охранение. На случай, если кто-то проявит излишнее любопытнство к
копошащимся в темноте ночи фигурам.

Над местом подкопа растянули размалеванную под цвет окружающей местности
палатку. Чтобы со стороны и особенно с воздуха нельзя было ничего
занметить. И чтобы меньше был слышен шорох лопат, выбирающих из земли и
отбрасывающих в сторону грунт.

Под кабель подрывались с двух сторон для удобнства работы с ним. Локатор
показывал приближение. С каждой минутой.

- Есть!

Пространство вокруг кабеля зачистили руками, проложили все вокруг тканью,
чтобы лишний сор не навредил предстоящей работе, и вытащили "слухача".

Бронированную оплетку просверлили с помонщью миниатюрной ручной дрели
специальным, спонсобным расковырять даже насавский титан алмазнным сверлом.
Потом под изоляцию одну за другой вогнали несколько тонких иголок. И
включили принбор на прием. Из десятков разноголосых номеров выделили один.
Главный. Тот, ради которого был проделан весь этот неблизкий путь.

- Включаю запись, - сказал капрал Джонснтон. - Освободившимся усилить
боевое охранение. Охранению быть готовым к отражению атаки. - И надел
наушники звукового контроля.

Запись пошла...

Три минуты наушники только шипели и трещали в уши. Пока сквозь помехи не
прорезался голос. Чем-то очень знакомый голос.

- Але. Ребятки. Але... Команде триста семнаднцать ответить на запрос
тридцать первого. Вы слыншите меня?

И далее:

- Фиалка.

Фиалка.

Фиалка...

Что за черт? Почему тридцать первый? Откуда тридцать первый?! Это же кабель
спецсвязи противнника! Откуда там быть тридцать первому? Что за бред? Что
за слуховые галлюцинации?

- Вы слышите меня? Не прикидывайтесь глухоннемыми. Дайте сигнал
подтверждения. Откликнинтесь, команда триста семнадцать.

И снова:

- Фиалка. Фиалка. Фиалка... Фиалка - это же пароль! Наш пароль. А кабель
противника...

- Ну вы будете отвечать? Я же знаю, что вы меня слышите. Я же знаю
контрольные сроки... Тридцать первый приказывает ответить триста
семнадцатому!

- Триста семнадцатый на связи.

- Вы меня слышите?

- Слышу.

- У вас все в порядке?

- Что?

- Ну в смысле - все.

- Все в порядке.

- Тогда оставайтесь на месте и ждите эвакуации. Я высылаю за вами вертолет.
Он прибудет минут через двадцать. Обозначьте посадочную площадку огнями.
Все. Конец связи.

Вот ни хрена себе!

- Как так через двадцать минут? - удивились собранные вместе разведчики. -
Мы же два часа на самолете летели. А они хотят за двадцать минут
вернтолетом. Это что же за вертолет такой сверхзвуковой.

- Нормальный это вертолет. Просто мы, похонже, никуда не летели. В смысле
летели, да не прилентели. Сдается мне, что нас на одном месте крутили. Как
лошадей на цирковой арене.

- Зачем крутили?

- Чтобы в заблуждение ввести. Чтобы мы повенрили, что нас действительно
забрасывают в тыл к противнику.

- Зачем чтобы поверили?

- Для создания максимально приближенной к боевой обстановки. Чтобы мы
натуральней этот спекнтакль играли. С верой в предложенные обстоятельстнва.
И с полной по этому поводу самоотдачей.

В общем, переиграли нас, пацаны. С неприличнно разгромным счетом
переиграли. Примерно как хоккейную команду скаутов первой ступени
национнальная сборная профессионалов высшей лиги. Разнмазали нас взрослые
дяденьки по бортику...

- Но мы же бронированный кабель сверлили. Он же дорогой как не знаю что.
Кто бы нам его дал портить? Ради учебы.

- А он наверняка не весь бронированный. Тольнко тот кусок, который мы
расковыривали. А ближе и дальше - простая лапша. Ценою цент за погонный
метр. Они же заранее знали, куда мы идем и где бундем копать. Это же как
дважды два. Они, поди, кажндые две недели сюда таких идиотов, как мы,
засыланют. С целью проверки полученных за время учебы знаний. Замучились
дырки заделывать...

- Так, выходит, этот кабель вовсе даже не канбель?...

- Не кабель. Муляж. С двумя проводками. А тернритория противника - не имеет
противника. А мы не разведгруппа, а толпа прогуливающихся перед сном вблизи
собственной части идиотов.

- Точно!

- Ну, я вам скажу, и сукины дети наши команндиры! Я же чуть штаны не
обделал, когда из самолета вниз прыгал. А они, оказывается, игрушки играли!

- А я ноги стер. Только вам ничего не говорил...

- А я думал сдохну, когда мы сюда бежали. За кустами прячась. И главное,
зачем, спрашивается прятались, если можно было открыто идти. В полнный
рост. Вот ведь...