найти три конторы по прокату машин - и ни в одной из них не было в
наличии автомобилей марки "Опель Вектра". Ее уговаривали взять
"Линкольн", "Мерседес", "Вольво", "Рено", даже "Ладу"... От назойливых
турок трудно было отвязаться. В каждом офисе ей предлагали кофе или чай.
Теперь сердце от выпитого в течение дня крепчайшего кофе колотилось...
кучу дел. Сперва она отправилась на такси в "Эк Меркез" - это был, как
писали в путеводителе (он бесплатно лежал в номере), самый шикарный из
универмагов Стамбула.
автоматчики досматривали сумки и заставляли пройти через электронные
детекторы, как в аэропорту. В Турции боялись террористов.
Тани в сумке. Удивленно посмотрел на Таню и ее скромный прикид, но
ничего не сказал, пропустил.
и остановилась на классических синих "Ливайс" и расклешенных черных от
"Гэсс".
наконец, "на выход" купила красное платье мини от "Наф-Наф". Затем
обрушилась на косметические магазинчики. В заключение приобрела темные
очки от "Живанши".
продавцы молча удивлялись, но брали американские деньги охотно.
Попробовала бы я с этим старьем сунуться к нам на Щелковский рынок,
подумала Татьяна. Надо обязательно положить здесь деньги в банк и
получить кредитную карточку. Но это после...
сама взяла такси и отправилась на Золотой Базар.
было обойти и за пару дней. Он занимал такую площадь, что, верно, если
собрать все оптовые рынки Москвы - да что там Москвы, всей России! - они
свободно разместились бы на его территории. И товары были знакомыми.
Примерно тем же торговали на рынках в России, только здесь ассортимент
был раз в сто шире.
к витринам голову, турки-зазывалы, стоявшие у дверей, кричали ей: "Эй,
Наташа, заходи!.." "Как они узнали, что я русская, - дивилась Таня, -
ведь я же сняла свой ужасный прикид и выгляжу совсем по-европейски. Вот
физиономисты!"
не выберешься потом с этого базара никогда.
хозяину. Ее тут же отвели в заднюю комнату. Предложили кофе.
продать его. Таня, конечно, понимала, что здесь она получит едва ли
треть, если не десятую часть от его настоящей цены, но не тащить же это
сокровище опять через границу!.. Хозяин напружинился, молча осмотрел
сокровище, достал лупу.
направилась к выходу. Турок вскочил и заслонил ей дверь.
тысячах.
терпелось избавиться от чужого сокровища, к тому же оно ей вовсе ничего
не стоило. А от богатства, легко пришедшего, надо и избавляться легко.
American express. Четырнадцать с лишним тысяч долларов - это тоже
неплохо. Для начала...
***
Ходасевича не было. Но заместителем директора самой Ленинки работала
женщина, которой Валерий Петрович в свое время - лет пятнадцать назад -
оказал неоценимую услугу. Валерий Петрович позвонил ей - и никаких
проволочек с доступом к нужным ему изданиям не было. Тут же, и очень
любезно, ему принесли переплетенные тома.
рамки он задал себе с запасом: от января 1975-го, когда была изготовлена
последняя сторублевая банкнота из числа находившихся у Тани, до марта
1990-го, когда прошла реформа и сторублевки образца 1961-го перестали
представлять какую бы то ни было ценность.
последней полосе. Либо небольшое информационное сообщение под грозным
заголовком "Расхитителей - под суд", либо хлесткий, бойкий фельетон.
разведчики черпают из открытой печати. Но он знал и то, что к Советскому
Союзу с его скрытностью и шпиономанией эта цифра была неприменима. Дай
бог, если о нужном ему деле найдется в газетах хотя бы глухой намек.
тихо-мирно закрыто? А может, никакого дела даже не было?... Что ж, тогда
придется воспользоваться другими методами. А сейчас надо с чего-то
начинать.
просматривать газеты.
спокойно подумать. "Извозчики" вечно начинали перед ним исповедоваться.
Сейчас это будет мешать.
хотелось курить.
непонятно, что именно из этого немногого имеет отношение к загадочному
чемодану. И имеет ли вообще.
уголовных делах, где, видимо, фигурировали достаточно большие деньги и
которые происходили в Краснодарском крае вообще и в Южнороссийске в
частности. В первые годы выплывала все какая-то туфтень. Дело номер
один, сентябрь 1975-го: хищения в системе потребкооперации на юге
России.
ограничений. "Правда" написала о нем в сентябре - значит, учитывая
неторопливость тогдашних газет и их желание все на свете со всеми
согласовывать, суд состоялся где-то в июне. А то и раньше.
раньше, чем в январе 1975-го. А именно в январе была отпечатана самая
молодая купюра из чемоданчика.
институты Краснодара.
взяточников орудовала на протяжении нескольких лет. Значит, лет десять
минимум.
которого хватит на пару таких чемоданчиков.
с конфискацией. Значит, они - те, кто дожил до конца срока, конечно! -
уже на свободе. Ходасевич записал их фамилии.
банда, так сказать, орудовала, прикрываясь личинами советских
преподавателей (в том числе - подумать только! - марксизма-ленинизма),
значит, у людей могло хватить ума собирать не только золото-бриллианты,
но и Малевича с Кандинским. Последние в качестве объекта накопления
как-то нехарактерны для провинциальных воров в законе, барменов или
расхитителей социалистической собственности. А вот для вузовских
профессоров - в самый раз...
Петрович скептически отнесся к перспективам дела номер три. Заметка о
нем вышла в декабре 1979-го. Называлась она "По заслугам!", была без
подписи и состояла строк из двадцати. Речь в ней шла о хищениях сырья на
Южнороссийской швейной фабрике. Ни одной фамилии не называлось.
Говорилось глухо: "Преступники приговорены к различным срокам лишения
свободы. Незаконно нажитое имущество конфисковано". А кто они, те
преступники?..
только дымит себе на заднем сиденье, разбрасывая пепел куда ни попадя,
развил уж очень большую скорость. При повороте на Нижнюю Масловку машину
едва не занесло. Тут же с обочины вылетел гаишник и вскинул светящийся
жезл. "Сроду вас здесь не стояло!" - заорал шофер, притираясь к обочине.
Остановился, сдал назад и вылез, шандарахнув дверью так, что затушил
Каргалов Вадим
Афанасьев Роман
Самойлова Елена
Курылев Олег
Бажанов Олег
Посняков Андрей