хорошо и легко, и все тревоги сами собой улетучивались.
курс по умению модно и красиво одеваться, всегда подчеркивая важность
правильного выбора стиля одежды, гармоничного сочетания цветов и наличия
соответствующих принадлежностей туалета.
без соответствующих аксессуаров будет простой тряпкой.
ванне, Элизабет ловила себя на мысли, что часто думает о мадемуазель
Аррио, вспоминая ее ласковый взгляд и то, как во время разговора она мягко
и нежно поглаживает ей руку.
утешая ее, мадемуазель Аррио обвила ее шею руками, прижимала ее к себе,
затем касалась руками ее груди. Сначала Элизабет думала, что эти касания
случайны, но всякий раз после этого мадемуазель Арио мягко смотрела на нее
влажными глазами, в которых застыл немой вопрос, требовавший ответа.
Мысленно Элизабет пыталась представить себе мадемуазель Аррио, ее мягкие
выступающие груди, длинные стройные ноги, и ей страстно хотелось увидеть
свою учительницу обнаженной в постели. Вот тогда и пришла к Элизабет
поразившая ее как громом догадка.
не глупышки-одноклассницы, а некто явно постарше, более чувственный, более
отзывчивый и сострадательный, как, например, мадемуазель Аррио. Элизабет
видела себя с ней в постели, видела, как они обнимают и ласкают друг
друга.
Общество смотрело на них с укоризной. Считалось, что лесбиянство - это
преступление против естественного хода вещей. Но что же
противоестественного, задумывалась Элизабет, в любви к ближнему? Разве так
важно, мужчина или женщина? Чем же гетеросексуальный брак не по любви
лучше гомосексуального единения двух любящих сердец?
что же, это его проблема! Теперь ей придется по-новому думать о своем
будущем. Она не сможет вести так называемый нормальный образ жизни, когда
женщина обзаводится семьей: мужем и детьми. Теперь она вне закона,
бунтарь, живущий вне общества, противостоящий ему. Вместе с мадемуазель
Аррио - Шанталь! - они снимут себе где-нибудь маленькую квартирку или
домик. Элизабет выкрасит их дом в нежные пастельные тона и снабдит его
соответствующими принадлежностями: элегантной французской мебелью, повесит
на стены чудесные картины. В этом ей поможет отец - нет, помощи от него,
видимо, ждать не стоит. Скорее всего он вообще перестанет с ней общаться.
одеваться она будет по-своему. Никаких тебе твидовых брюк и шорт, никаких
купленных в розницу костюмов и вульгарных шляп мужского покроя. Эти
аксессуары, словно колокольчик прокаженного, с головой выдают эмоционально
ущербных женщин. Нет, она будет выглядеть счастливой, полноценной
женщиной.
мадемуазель Аррио - Шанталь! - ее любимые кушанья. Ей представилось, как
они вдвоем сидят за столом, украшенным свечами, в маленькой квартирке или
домике, и едят приготовленный Элизабет обед. Начнут они с фруктового сока,
за которым последует восхитительный салат, затем устрицы или омар, а на
десерт либо "Шатобриан", либо великолепное мягкое мороженое. После обеда
они сядут прямо на пол у пылающего камина и будут смотреть, как снаружи
падает снег. Снег. Так это будет зимой! Элизабет спешно меняет меню.
Вместо охлажденного сока она приготовит питательный луковый суп или омлет
из яиц и плавленного сыра. На десерт она подаст суфле. Надо будет
проследить, чтобы оно не опало до того, как его подадут на стол.
Т_о_г_д_а_ они сядут на пол у пылающего камина и будут читать друг другу
стихи Т.С.Эллиота или, возможно, В.Дж.Раджадона.
и годы, как тает время в золотистом, теплом пламени.
застало ее врасплох. Однажды ночью она проснулась от того, что кто-то
осторожно вошел в ее комнату и тихо прикрыл за собой дверь. Элизабет в
ужасе открыла глаза. Она увидела скользящую по полу тень, и, когда на
секунду лунный свет выхватил из мрака лицо мадемуазель Аррио - Шанталь! -
сердце Элизабет бешено заколотилось.
Элизабет пересохло во рту. Она так часто думала об этом мгновении, но вот
оно настало, а она ничего, кроме панического страха, не чувствует. Правда,
она к тому же еще и не знала, что она должна делать. Ей не хотелось
выглядеть дурочкой и неумехой перед женщиной, которую она боготворила.
обнаженную женщину. Во плоти Шанталь Аррио оказалась совсем не такой,
какой ее себе представляла Элизабет. Груди ее были похожи на два
сморщенных яблока и немного провисали. Впереди выступало небольшое брюшко,
а задница - у Элизабет не нашлось другого выражения - висела, как куль.
ее смелость и стремление быть отличной от других, бросать вызов всему миру
и непреодолимое желание разделить с Элизабет свою жизнь.
постель. От ее тела шел сильный, терпкий запах. Она обвила руками Элизабет
и прошептала:
языком и протолкнула его ей в рот. Более мерзкого ощущения Элизабет в
жизни не испытывала. Оцепенев, она осталась неподвижной. Пальцы Шанталь -
мадемуазель Аррио - ощупывали ее тело, стискивали ее груди, медленно
двигались вдоль ее живота к бедрам. А слюнявые, как у животного, губы, не
отпускали губ Элизабет.
я, мы станем вселенной, и звезды и небеса будут двигаться с нами в такт".
ей ноги. Элизабет тщетно пыталась воскресить в памяти мечты об обедах при
свечах, суфле, о вечерах перед камином и всех тех годах, которые они
проведут вместе. Бесполезно. Разум и плоть ее взбунтовались, ей казалось,
что кто-то насильно пытается овладеть ее телом.
ответа, было:
прелестные видения при свечах и смеясь от того, что была свободным,
здоровым, нормальным человеком, глубоко в этот миг осознавшим это.
душе.
когда Элизабет исполнилось восемнадцать лет, она на десять дней приехала
на виллу на Сардинию. Она научилась управлять машиной и теперь могла в
свое удовольствие сама ездить, куда ей вздумается. Она надолго уезжала из
виллы, колесила вдоль побережья, заглядывая по пути в маленькие рыбачьи
селения. На вилле она много плавала и загорала под знойным
средиземноморским солнцем, а когда по ночам дули ветры, лежала в постели и
слушала завывание поющих скал. Она посетила карнавал в Темпио, куда
собрались одетые в национальные костюмы почти все жители окрестных
селений. Скрытые масками домино, девушки сами приглашали юношей на танцы,
и все были вольны делать то, что в другое время никогда бы себе не
позволили. Юноша мог думать, что переспал с какой-то определенной
девушкой, но утром он уже не был так в этом уверен. Кажется, размышляла
Элизабет, что все они исполняют функции статистов в пьесе "Гвардеец".
мясо молодых барашков. Островитяне угощали ее seada, козьим сыром,
покрытым тестом и облитым горячим медом. Она пила восхитительные
selememont, местное белое вино, которого нигде в мире нельзя было купить,
так как оно слишком быстро портилось и потому никуда с острова не
вывозилось.
Суворов Виктор
Жюль Верн
Жюль Верн
Прозоров Александр
Лукин Евгений
Орловский Гай Юлий