Чтение 26–й страницы книги ~Воды спят~

Единственный глаз, казалось, злобно глядел прямо в души всех, кто толпился
вокруг. В утреннем воздухе отчетливо прозвучал голос:

- Их дни сочтены.

И вдруг на деревянном заборе, защищающем восстанавливаемую стену, на
высоте человеческого роста возникли мерцающие буквы, нанесенные известью.
Они складывались в слова: "Воды спят", "Мой Брат Не Отмщен", которые
медленно ползли туда и обратно.

На крепостном валу тут же материализовалась Душелов.

Еще одно, больших размеров, облако дыма поднялось над горящим Бходи.
Возникло лицо - лучшее изображение Капитана, на которое оказались способны
Одноглазый и Гоблин. Оно заговорило, обращаясь к замершим в благоговейном
ужасе людям:

- Раджахарма! Долг Князей. Знай: Княжеский Сан - это доверие. Князь - это
облеченный высшей властью и наиболее добросовестный слуга народа.

Я начала выбираться из толпы. Происходящее, без сомнения, больно задело
Протектора и могло подтолкнуть ее к импульсивной реакции.

Оказалось, ничего страшного. Вроде бы она ничего не делала, но внезапно
подул ветер и разогнал дым. Одновременно он раздул пламя, пожиравшее Бходи,
и разнес по городу запах горящей плоти.

Глава 22

Когда господин Сантараксита поинтересовался причиной моего опоздания, я
сказала правду.

- Еще один Бходи сжег себя перед Дворцом. Я смотрел. Ничего не мог с
собой поделать. Тут, конечно, колдовство замешано.

Я описала, что видела. Как и многие, наблюдавшие за происшедшим
собственными глазами, Сантараксита, казалось, испытывал одновременно и
отвращение, и любопытство.

- Как ты думаешь, Дораби, зачем Бходи делают это? Я знала, зачем. Не
нужно быть гением, чтобы понять их мотивы. Ставило в тупик одно - их
решимость.

- Они хотят таким образом дать понять Радише, что она не выполняет своих
обязанностей по отношению к таглианцам. Ситуация кажется им до крайности
ужасной. Поэтому они выражают свое мнение способом, который невозможно
проигнорировать.

- Я тоже так считаю. Однако остается вопрос: что может сделать Радиша?
Протектор не уйдет только потому, что кому-то она не по душе.

- Простите, Сри, но у меня сегодня много работы, а я еще, к тому же, и
опоздал.

- Иди, иди. Я должен созвать бхадралок. Может быть, нам удастся
выработать для Радиши рекомендации, которые помогут ей ослабить хватку
Протектора.

- Удачи вам, Сри.

Она ему - и всему бхадралоку - ой как понадобится. Только самая
невероятная удача может вложить в руки Сантаракситы и его закадычных друзей
оружие, способное погубить Душелова. Подозреваю, что эти умники из
бхадралока даже не осознавали опасности противостояния, на которое решились.

Я вытерла пыль, вымыла полы, проверила ловушки для грызунов и только
потом заметила, что в библиотеке почти никого нет. Спросила у Баладитая,
старого копииста, куда все подевались. Оказалось, остальные копиисты тут же
разбежались, как только старшие библиотекари отправились на собрание своего
бхадралока. Копиисты знали, что бхадралок - это бесконечная говорильня, где
часами будут жаловаться и спорить, и просто устроили себе выходной.

Не следовало упускать такую возможность. Я начала просматривать книги и
даже зашла так далеко, что забралась в закрытый фонд. Баладитай не замечал
ничего. Он не видел дальше трех футов от своего носа.

Глава 23

Джауль Барунданди дал в напарницы Минх Сабредил молодую женщину по имени
Рахини и отправил их убираться в личных комнатах Радиши. Ими руководила
женщина, которую звали Нарита, толстая, склочная особа, проникшаяся
неизвестно на чем основанной идеей собственной важности. Нарита недовольным
тоном заявила Барунданди:

- Мне нужно еще шесть женщин, чтобы как следует убраться в помещении
Совета после того, как покончу с комнатами княгини.

- В таком случае, возьми сама веник в руки. Я вернусь через несколько
часов. Надеюсь, к этому времени дело сдвинется с мертвой точки. Я дал тебе
лучших работниц, которые имеются в моем распоряжении. - И Барунданди
отправился портить настроение кому-то другому.

Толстухе пришлось удовлетвориться Сабредил и Рахини. Сабредил не знала,
кто такая Нарита. Прежде эта женщина никогда не убиралась в княжеских
покоях. Орудуя шваброй, Сабредил прошептала:

- Что это за женщина, такая сердитая? - Она погладила своего Чангеша.

Рахини, не поднимая глаз, глянула сначала вправо, потом влево:

- Ее можно понять. Она - жена Барунданди.

- Эй, вы, двое! Вам деньги не за болтовню платят.

- Простите, мэм, - сказала Сари. - Я не поняла, что делать, а вас
беспокоить не хотела.

Толстуха заворчала, но тут же переключилась на кого-то другого. Рахини
мягко улыбнулась и прошептала:

- Она сегодня в хорошем настроении. Шли часы, у Сари заболели колени,
руки и все мышцы тела. Она понимала, что они с Рахини оказались в
распоряжении жены Барунданди не столько из-за работы, которую могли сделать,
сколько по причине того, какими они были. Или, точнее, какими не были. Они
не были ни чересчур смышлеными, ни привлекательными. Барунданди надеялся
таким образом убедить жену в том, что всегда нанимает женщин только такого
типа. Можно не сомневаться, что где-нибудь в другом месте он, как и его
помощники, используют все преимущества своей власти над обездоленными и
отчаявшимися женщинами.

День выдался неподходящий для разведки. Работы было больше, чем могли
выполнить три женщины. Сари не имела даже возможности вырвать несколько
новых страниц из Летописей. К тому же вскоре обстановка во Дворце стала
гораздо более напряженной. Туда-обратно забегали всякие важные люди. Прошел
слух, по-видимому, просочившись прямо сквозь стены, что еще один Бходи сжег
себя перед Дворцом, и Радиша просто обезумела. Нарита сама сообщила
женщинам:

- Она очень напугана. Закрылась в Комнате Гнева. Почти каждый день сейчас
туда ходит.

- Комната Гнева? - удивленно пробормотала Сари. Прежде ей ни о чем таком
слышать не приходилось, но до недавнего времени она и не работала в такой
близости от самого сердца Дворца. - Что это, мэм?

- Есть такая комната в глубине Дворца? где она может рвать на себе волосы
и одежду, изливать свой гнев и плакать в уединении. Она не выйдет оттуда,
пока совсем не успокоится.

Чисто по-гуннитски, подумала Сабредил. Только у Гунни могла возникнуть
такая идея. Религия Гунни персонифицирует все. В ней есть и боги, и богини,
демоны, и дэвы и ракшасы, и уакши, и много кого еще, в разных видах,
воплощениях и с различными именами. Все были очень деятельны в прежние
времена, хотя ныне никто и никогда их не видел.

Только очень богатая гуннитка могла додуматься до того, чтобы завести
себе Комнату Гнева - гуннитка, обреченная иметь тысячу комнат, с которыми
она не знала, что делать.

Позже в этот день Сабредил ухитрилась сделать так, чтобы ей позволили
убрать освободившуюся Комнату Гнева. Крошечную, в которой не оказалось
ничего, кроме циновки на полированном деревянном полу и маленькой святыни
предков. Комната была полна густого дыма, а запах ярости просто подавлял.

Глава 24

- Хорошо, что со мной не было ни одной страницы Летописей, - сказала мне
Сари. - Серые обыскивали нас на выходе. Одна женщина, Ванха, попыталась
украсть маленькую серебряную масляную лампу. Завтра Джауль Барунданди
подвергнет ее "наказанию". На это у него наверняка уйдет все утро.

- Интересно, знает ли об этих проделках Барунданди его начальник?

- Не думаю. А что?

- Мы могли бы подстроить так, чтобы об этом стало известно. И тогда его
вышвырнут вон.

- Нет. Барунданди - дьявол, но мы его хорошо изучили. Честным человеком
труднее манипулировать.

- Я его ненавижу.

- Согласна, он отвратительный. Власть, даже незначительная, портит людей.
Но мы здесь не для того, чтобы заниматься реформированием Таглиоса, Дрема.
Мы здесь, чтобы найти способ освободить Плененных. И беспокоить наших
врагов, когда это не мешает осуществлению основной задачи. Сегодня мы
сделали очень важное дело. Радиша просто раздавлена нашими посланиями.

Сари рассказала мне, что обнаружила. Потом и я поделилась с ней своей
собственной маленькой победой.

- Сегодня я проникла в закрытый фонд. И нашла то, что, возможно, является
оригиналом того тома Летописей, который спрятан во Дворце. В ужасном
состоянии, но все цело и вполне читаемо. Может быть, там есть и другие тома.
Пока что я ознакомилась только с частью закрытого фонда. Потом мне пришлось
помочь Баладитаю найти его башмаки, чтобы внук мог отвести его домой.

Книга лежала прямо тут, на столе. Я с гордостью похлопала по ней ладонью.
Сари спросила:

- Ее не хватятся?

- Надеюсь, что нет. Я заменила ее одним из заплесневелых томов, который
мне не нужен. Сари сжала мою руку.

- Хорошо. Хорошо. В последнее время дела пошли хорошо. Тобо, поищи-ка