леры которого качались на стылой воде под стенами Измаила. В боевом жур-
нале было записано: "Приступить к штурму неотлагательно. Уже нет надоб-
ности относиться к его светлости (Потемкину). Обращение осады в блокаду
исполнять не должно. Отступление же предосудительно".
редил, что лучше им сдаться: "В противном же случае поздно будет посо-
бить человечеству, когда не могут быть пощажены не только никто, но и
самые женщины и невинные младенцы от раздраженного воинства, и за то
никто, как вы и все чиновники (ваши) пред Богом ответ дать должны..."
"Христиан и безоружных отнюдь не лишать жизни, разумея то же о всех жен-
щинах и детях". Люди мерзли, но пища еще была: в котлах варили капусту с
рисом, на вертелах жарили дичь, солдаты пили анисовку из штофов, офицеры
баловались молдаванским из бочек. Суворов назначил штурм на 11 декабря,
и турки об этом узнали. Из крепости они расстреливали команды землеко-
пов, русские батареи и корабли отвечали огнем мортирным. Суворов приз-
нался офицерам:
рить сей опыт вторично никому не дано...
ление каждой есть самое главное, но, веря в это, они не должны были
знать, что их боевой порыв послужит лишь отвлечению турок от направления
решающего удара по крепости - со стороны реки! Этого секрета не знал да-
же Голенищев-Кутузов, которому предстояло штурмовать в Килийских воро-
тах... Настала ночь, во рвах густела вода, к палисадам янычары привязали
турецких овчарок - лютейших в злобе, с клыками волчьими. Собаки всю ночь
лаяли.
лись к Измаилу, неся на себе горы ломкого фашинника, штурмовые лестницы,
доски, топоры, веревки и крючья. Турки были настороже, их артиллерия
застилала картечью пространство перед крепостью; это не остановило войск
российских. В грохоте стрельбы слышались резкие скрипящие звуки - егеря
руками раздирали палисады из досок и бревен. Начиналось первое для Суво-
рова сражение, в котором он лично не принимал участия, руководя битвою с
ближнего пригорка...
щейся верхушкой дотянуться до фаса крепости, над гребнем которого свиса-
ли орущие рожи янычар, лезвия ятаганов и стволы ружей, фыркающих свинцом
и пламенем - прямо в тебя! Вот и лезь, солдат, если жизнь не дорога те-
бе... Лезли! Турки отталкивали хрупкие сооружения от стен, лестницы, об-
лепленные гроздьями повисших на них людей, срывались в пропасть. Где не
хватало лестниц, карабкались, как ящерицы, по стенам валов, втыкая в
пролезли, втыкали мерзлую землю штыки, подтягивались выше на крючьях и -
лезли, лезли...
офицеров заменяли полковые священники:
ве. Кто-то прокричал ему в самое ухо:
первый приставил лестницу, первым взошел по ней на верх крепостной сте-
ны, первым водрузил на ней знамя и получил в награду за подвиг 18
ран-пулями и штыками.
размазать дерзкого по своей стене. [41] Но майор Неклюдов свой долг ис-
полнил: за ним уже взбирались другие, и на плоскости Измаила, высветлен-
ной пожаром, как театральная сцена, началась сеча, вниз полетели мертвые
турки. А со стороны Дуная подходили галеры, выбрасывая на берег нестрой-
ные, но дружные ватаги черноморцев и запорожцев, кидавшихся на штурм
столь беззаботно и весело, будто за праздничные столы... Треугольник Из-
маила все плотнее опоясывала жаркая дуга беспримерной битвы!
ких воротах он принял на себя последний удар последних Гиреев - ханов и
султанов, которые в Измаиле отстаивали свое право на бахчисарайский
престол, на возрождение Крымского ханства. Нет слов, чтобы выразить их
безумную ярость! Каплан-Гирсй дрался на саблях вместе с шестью сы-
новьями, которые все пали, но старик, видя их гибель, не сдался и, уби-
тый, свалился поверх своих же сыновей...
вам, что его колонне никак не пройти.
в Петербург уже послан, а генерала Голснищева-Кутузова с сего момента
назначаю комендантом Измаила...
главная тема разрешится в улицах, среди сараев, дворов и подвалов... Да!
Именно внутри крепости и началась бойня за Измаил - не битва, а подлин-
ная бойня.
старик, засучив рукава халата, рьяно бился на саблях, пока его не изру-
били в куски. Растрепанные мегеры, обуянные фанатичным гневом, кидались
на русских с кинжалами. Из горящих конюшен Измаила дикими табунами выбе-
гали лошади, увеличивая смятение, и ударами копыт добивали павших. В по-
единках встречались запорожцы - "верные" и "неверные"; вчерашние побра-
тимы, они с воплями пластали один другого саблями от уха до затылка.
Крымские татары пытались пробиться к Дунаю, убив на своем пути множество
казаков, но тут подоспели бравые ребята егеря, в камышах они перекололи
всех татар - ни один не прошел к реке... Каждый дом, каждая дверь, каж-
дое окошко брались с бою! Мечети стали неприступными бастионами, их
взрывали вместе с османами. Под ногами катались свертки шелка, пролива-
лось из мешков тягучее золото, из разбитых сундуков сыпался жемчуг, но
сейчас было не до этого.
анским - символом любви к ближнему своему.
жить без жалости, - повелел он...
вповалку с янычарами, мертвые лошади валялись подле убитых детей и жен-
щин. Даже стонов не слыхать - все мертво, все закоченело, погибельно и
пахнет кровью.
ный друг мой, Катерина Ильинишна... я не ранен и бог знает как. Век не
увижу такого дела. Волосы дыбом становятся. Кого не спрошу: всяк либо
убит, либо помирает..."
честь святого Спиридония - ради дня этого...
ильского судят по убыли офицеров: на штурм пошло 650 офицеров-осталось в
живых всего 250. Впрочем, так и должно быть: офицеры шпагами прокладыва-
ли дорогу штыкам... Где бунчуки? Уже в кострах. Турецкие знамена изорва-
ны, а некоторые из них солдаты припрятали, чтобы переслать в деревню -
бабам на платьишко. Суворов отправил Потемкину донесение: "Народы и сте-
ны пали... штурм был кровопролитен и продолжителен. Измаил взят, с чем
имею вашу светлость поздравить". Но теперь не Суворову бы поздравлять
Потемкина, а пусть сам светлейший поздравляет Суворова...
Вендоры, и Александр Васильевич отзывался, что "желал бы коснуться его
мышцы и в душе своей обнимает его колени". Но теперь встретятся не со-
ратники - соперники!
Дунай на бревне, - он-то и поведал у Порога Счастья, какова судьба "вен-
ца венцов" турецкого падишаха.
ли светлейшего князя Потемкина-Таврического, но теперь, когда Измаил
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур
Акунин Борис
Конан-Дойль Артур
Пехов Алексей
Шилова Юлия