мои слова: к вам тоже будут безжалостны.
бу.
дующей сессии; пройдет полгода, и все забудется.
закончено; пяти дней для меня больше чем достаточно; и разве вы не пони-
маете, сударыня, что и мне тоже надо забыться? Когда я работаю, а я ра-
ботаю день и ночь, бывают минуты, что я ничего не помню, а когда я ниче-
го не помню, я счастлив, как счастливы мертвецы; но все же это лучше,
чем страдание.
способ проявить милосердие.
приказ, и теперь...
ренних дел.
кончено.
провожая ее до дверей.
кражи, два поджога, мне не хватало только убийства, вот и оно; сессия
будет отличная.
больна.
Андреа Кавальканти, вернее - Бенедетто, и о предъявленном ему обвинении
в убийстве она узнала у себя в комнате, из уст г-жи де Вильфор.
впечатления, которое, вероятно, произвел бы, будь она здорова.
мозгу или проносившимся перед ее глазами, только прибавилось еще нес-
колько неясных мыслей, несколько смутных образов, да и те вскоре изгла-
дились, вытесненные собственными ощущениями.
который требовал, чтобы его кресло переносили в комнату внучки, и там
проводил весь день, не спуская с больной отеческого взора; Вильфор, вер-
нувшись из суда, проводил час или два с отцом и дочерью.
ходил д'Авриньи, приносил сам микстуру, приготовленную для Валентины на
ночь, затем уносили Нуартье.
или одиннадцать часов, когда Валентина засыпала.
что в комнату больной можно было пройти только из спальни г-жи де
Вильфор, через комнату маленького Эдуарда.
ны; как ни странно, с каждым днем он казался все спокойнее.
буждении, чувствовала себя с каждым днем лучше; а потом, разве Мон-
те-Кристо не сказал ему, когда он прибежал к нему сам не свой, что если
через два часа Валентина не умрет, то она спасена?
же во сне, или, вернее, в той дремоте, которая вечером овладевала ею;
тогда, в ночной тишине, при тусклом свете ночника, который теплился на
камине, под алебастровым колпачком, перед нею проходили тени, населяющие
комнаты больных и колеблемые порывистыми взмахами незримых крыльев лихо-
радки.
простирающий к ней руки, то люди, почти чужие ей, как граф Монте-Кристо;
даже мебель казалось ей в бреду, оживала и двигалась по комнате; и так
продолжалось часов до трех ночи, когда ею овладевал свинцовый сон, не
покидавший ее уже до утра.
Бенедетто, после ухода Вильфора, д'Авриньи и Нуартье, как только на
церкви св. Филиппа Рульского пробило одиннадцать, сиделка поставила воз-
ле больной приготовленное питье и, затворив дверь, направилась в буфет-
ную, где, содрогаясь, слушала рассказы о мрачных событиях, третий месяц
волновавших умы прислуги королевского прокурора. И в это самое время в
тщательно запертой комнате Валентины разыгралась неожиданная сцена.
ночь, и в ее мозгу, независимо от ее воли, продолжалась упорная, однооб-
разная и неумолимая работа, беспрестанно и бесплодно воспроизводя все те
же мысли и порождая все те же образы.
что книжный шкаф, стоявший в углублении стены у камина, медленно и бес-
шумно открылся.
мощь, но она была в полузабытье, и ничто ее не удивляло.
утром от всех этих ночных призраков, исчезавших с первыми лучами солнца,
не оставалось и следа.
она только широко раскрыла глаза, надеясь увидеть Морреля.
шиваясь.
как бывает во сне, исчез или принял другой облик.
назойливые видения исчезают, если выпить немного микстуры; освежающий
напиток, приготовленный доктором, которому Валентина жаловалась на лихо-
радку, понижал жар и прояснял сознание; всякий раз, когда она его пила,
ей на некоторое время становилось легче.
хрустального блюдца; но видение быстро шагнуло к кровати и остановилось
так близко от Валентины, что она услышала его дыхание и даже почувство-
вала прикосновение его руки.
действительность; она начала понимать, что все это наяву, что рассудок
ее не помрачен, и содрогнулась.
руку.
чем, внушало ей скорее доверие, чем страх, взяло стакан, подошло к ноч-
нику и посмотрело на питье, словно определяя его прозрачность и чистоту.
вер совершенно заглушал его шаги, зачерпнул ложкой немного напитка и
проглотил.
другому; но таинственный гость, вместо того чтобы рассеяться, как тень,
подошел к ней и, подавая ей стакан, сказал взволнованным голосом:
как она поспешно натянула на себя одеяло, видно было, что последние сом-
нения готовы отступить перед очевидностью; вместе с тем присутствие Мон-
те-Кристо у нее в комнате, в такой час, его таинственное, фантастичес-
кое, необъяснимое появление через стену казалось невозможным ее потря-
сенному рассудку.
остается ни тени подозрения, ни искры беспокойства: человек, которого вы
видите перед собой (вы правы, Валентина, на сей раз это не призрак), -
самый нежный отец и самый почтительный друг, о каком вы могли бы меч-
Каменистый Артем
Круз Андрей
Прозоров Александр
Майер Стефани
Посняков Андрей
Шилова Юлия