начало книги Строкова не имело ничего общего с оригинальным текстом.
растущей стопкой бумажных листов, выдавало его заинтересованность... Еле
слышно перемещалась секундная стрелка в настенных часах. С тихим шорохом
скользила каретка принтера. Минут через двадцать Макс почувствовал, что
замерзает. Графин был заполнен до половины, и он решил согреть воду для чая.
Глава тридцатая
шестисотой странице. Оставалось еще около двухсот. В этот момент Макс
услышал звук, с которым ключ проворачивался в замке. Он вздрогнул, как будто
кто-то застал его на месте преступления. Для уборщицы было поздновато, а для
ночного дежурного рановато проявлять свое любопытство.
общем-то, благодушного, начинавшего делать пакости только тогда, когда уже
не оставалось другого выхода.
заплывшие глазки несколько секунд изучали Клейна, потом переместились на
светящийся экран монитора.
посылая шефа ко всем чертям.
загородить собою проход. Шеф двигался как-то странно, вполоборота, как будто
прятал что-то за спиной, но обе его руки были на виду. Сойдясь с Максом
вплотную, он тихо спросил, скосив глаза на масона:
капли розово-красной слюны. Не белой, а розово-красной - Макс с удивлением
заметил это, разглядывая нижнюю часть его лица.
Вместе со своим другом. Вон!!
в истерике по столь незначительному поводу. Впрочем, повод был значительным,
и он знал это. Голиков завидовал ледяному спокойствию Клейна. Его самого
охватила слепящая ярость. - Эй ты, придурок, - сказал он своему начальнику,
по всей видимости - уже бывшему. - Даже мой покойный папа никогда не говорил
мне "пошел вон"...
расстояния значками шрифта. Теперь Макс вообще не понимал, как мог
сосуществовать с ним долгие годы. Причина этих отношений и причина
сдерживать себя рухнули в одну секунду.
себя. Чье-то дыхание, пропитанное ненавистью, заставляло его проглатывать
эту ненависть порцию за порцией и влекло к непоправимому поступку.
ожидавшего ничего подобного, и бросился к компьютеру.
обтянутый изнеженной рыхлой кожей, врезался в системный блок и пробил
металлическую оболочку с такой же легкостью, с какой молоток пробивает
консервную банку.
Разбушевавшийся босс выдернул окровавленный кулак, выворачивая наружу острые
края звездообразной дыры, образовавшейся в металлическом корпусе. Содранные
с кисти лоскуты кожи болтались, как лохмотья. Отчетливо скрипнула кость, по
которой царапнуло железо...
или Макс успели сделать хоть шаг, шеф ударил еще раз - теперь уже по
дисководам, превращая дискеты в осколки пластмассы. На сером корпусе блока
были отчетливо видны расплывающиеся капли крови. При этом на перекошенном
лице безумца не появилось и признаков боли. Оно выражало только злобу и
неудержимое желание разрушать.
стороне его мешковатого костюма, чуть пониже лопатки. Предмет казался
приколотым к серому пиджаку и почти не выделялся на фоне ткани. Клейн
отреагировал раньше. Он подскочил к боссу Голикова, крушившему компьютер, и
провел рукой по его спине. Палец с отполированным ногтем попал точно в
серебряное кольцо.
египетский крест. Двенадцатисантиметровый заточенный столбик оказался
острым, как клинок стилета, и испачканным густеющей артериальной кровью...
того, как тот появился в кабинете. Итак, еще одна смерть, непонятная и
неестественная. Он почувствовал, как ослабеют ноги, что было верным
признаком нового приступа страха.
обошелся очень спокойно. Живой труп начал оборачиваться, держа в руках
принтер, которым мог бы размозжить масону голову. Его глаза быстро
стекленели, а движения стали отрывистыми и несогласованными, как жесты
куклы-автомата.
груду мятого металла и пластмассы. Выпрямляясь, масон плавно ударил мертвеца
по щеке; голова того вывернулась набок, и теперь невидящие глаза уставились
в темноту за окном. Клейн изящно отступил между беспорядочно снующими
кулаками, и его пальцы стремительно прочертили тонкие полосы на щеках трупа.
они представляют собой какие-то знаки. Он немного растерялся и теперь
бросился к двери, чтобы запереть ее. "Беретта", лежавший во внутреннем
кармане, уперся рукояткой в левую грудь, и Макс вспомнил об опасности,
которая могла подстерегать снаружи. Ведь должен был существовать тот, кто
воткнул "анх" в человеческое сердце...
воздух скрюченными пальцами. Его ноги быстро теряли гибкость; он шел, как на
ходулях, и, когда до стекла оставалось полметра. Макс понял, что сейчас
произойдет. Он непроизвольно шагнул вперед, но Клейн остановил его властным
и строгим жестом.
Жизнь есть жизнь. Смерть есть смерть. Простая истина из двух предложений,
между которыми помещаются человеческие иллюзии и заблуждения чернокнижников.
На самом деле ничего нет посередине; все должно быть завершено - Голиков
вдруг принял это, как неотвратимый закон своей личной войны. На последующее
он смотрел, не отрываясь...
погрузились во влажный воздух ночи. Еще шаг - и острые пики силиконовых скал
вонзились в бледнеющее лицо, вырезая на нем замысловатый узор. Бедра
ударились о подоконник, и, потеряв равновесие, мертвец повалился вперед,
словно упал на предательский лед.
гильотинным ножом, и встретила по пути человеческую шею. Стеклянное лезвие
вошло в нее примерно на сантиметр, проломив позвонки и ускорив падение. В
воздухе мелькнули брюки и рифленые подошвы грубых коричневых ботинок.
влажного шлепка, с которым асфальт встретил тело мертвеца.
***
осмотрел кабинет. На этот раз шансов отвертеться было микроскопически мало.
Труп с колотой раной, разбитое окно, следы обуви, остатки чая в чашках,
отпечатки пальцев... Вдобавок, его наверняка вспомнит человек, дежуривший на
входе. Теперь уже допроса не избежать, ведь это был его кабинет и его
следы...
конверт и раздавил их каблуком, после чего высыпал осколки в карман.
ее.
лестнице, ведущей на задний двор.
черном, стоявшей возле стены. Она сгорбилась так сильно, что ее лица почти
не было видно. Оно казалось сморщенной маской, окруженной желтоватыми
редкими волосами.
почувствовал отвратительный трупный запах. Непонятно было, откуда она
взялась и что делала здесь. Если Клейн и обратил внимание на старуху, то не
подал виду. Наверное, просто выбрал из двух зол меньшее.
цементном полу валялось огромное количество окурков. Запрещающий знак на
стене изображал перечеркнутую сигарету.
ржавели два контейнера с отходами, электродвигатель и автомобильная будка.
Пробравшись между грудами металлолома, Голиков и Клейн наткнулись на гору
строительного мусора, за которой был виден сплошной забор из бетонных плит
трехметровой высоты. Макс знал, что по ту сторону забора находится узкий
переулок, заканчивающийся въездом на территорию соседнего завода.
Березин Федор
Шломо Вульф
Земляной Андрей
Самойлова Елена
Шидловский Дмитрий
Прозоров Александр