написать несколько десятков фраз, как руки устает до так эй степени, что я
бываю вынужден делать большие перерывы. Историки объясняли, что раньше,
когда детей обучали чистописанию с самого раннего возраста, человеческий
организм привыкал к этому, и люди, говорят, могли писать целыми часами. Я
верю, что так оно и было, хотя все это кажется мне очень странным
знаний в изготовленных из бумаги книгах удерживался так долго. Это служит
поразительным доказательством косности навыков, кеторые передаются из
поколения в поколение. Применяя унаследованные приемы, люди часто осложняют
этим решение многих вопросов.
невелики, - писаные документы существуют много тысяч лет. Различные
цивилизации создали различные виды письма. Изобретение книгопечатания
принесло большое облегчение, однако я считаю, что уже в XX и XXI веках
способ хранения информации в книгах превратился в анахронизм, усложняющий
жизнь. Как известно, в этот период существовали так называемые публичные
библиотеки, непрерывно пополнявшие собрания имевшихся в них печатных
изданий. Уже к середине XX века каждое крупное книгохранилище насчитывало по
нескольку десятков миллионов томов. После победы коммунизма просвещение
стало расти с необыкновенной быстротой, а процесс увеличения количества книг
в библиотеках еще более ускорился. В 2100 году центральные библиотеки
континентов состояли из девяноста миллионов книг каждая; их основной фонд
удваивался через каждые двенадцать лет, и уже полвека спустя самые большие
из них, такие, как берлинская, лондонская, ленинградская и пекинская, имели
по семьсот библиотекарей, занятых составлением каталогов. Тогда было
подсчитано, что через сто лет в каждой библиотека необходимо будет привлечь
к этой работе по три тысячи, а еще через двести лет - около ста восьмидесяти
тысяч человек.
отраслевые библиотеки, широкое распространение получили микрофильмы,
составлением каталогв стали заниматься автоматы. Однако приходилось
создавать каталоги каталогов и библиографии библиографических работ; этот
процесс все более усложнялся, и в конце концов ученому, который нуждался в
какой-нибудь старой книге, приходилось ожидать ее иногда целую неделю -
факт, который теперь кажется нам бессмысленным, особенно если учесть, что к
тому времени люди располагали значительными техническими средствами,
позволявшими радикально изменить такое положение вещей.
совершенно новый способ хранения человеческой мысли.
трионы: маленькие кристаллы кварца, структуру которых можно изменять,
воздействуя на них электрическим током. Кристаллик, по своим размерам не
превосходящий песчинки, мог заключать в себе столько же информации, сколько
ее содержалась в древней энциклопедии. Реформа эта не ограничилась
изменением лишь способа записи. Решающим было введение качественно нового
способа пользования трионами. Была создана единая для всего земного шара
Центральная трионовая библиотека, в которой начиная с этого времени должны
были храниться все без исключения плоды умственной деятельности человека.
Каждый житель Земли мог немедленно при помощи простого радиотелевизионного
устройства воспользоваться любым материалом, записанным на одном из
кристаллов. Мы сегодня, пользуясь этой невидимой сетью, опоясывающей мир,
совершенно не думаем о гигантских масштабах и четкости ее работы. Как часто
каждый из нас в своем рабочем кабинете в Австралии, в обсерватории на Луне
или в самолете доставал карманный приемник, вызывал Центральную трионовую
библиотеку, заказывал нужное чему произведение и через секунду видел его на
экране своего цветного, объемного телевизора. Каждым трионом может
одновременно пользоваться, совершенно не мешая друг другу, пюбое количество
людей.
изменения в его кристаллической структуре, - страницы книг, фотографии,
всякого рода карты, рисунки, чертежи и таблицы: в нем так же легко можно
увековечить звуки, в том числе человеческий голос и музыку; существует
способ записи запахов. Короче говоря, все, что доступно воображению, может
быть зафиксировано, сохранено в трионе и по требованию абонента
предоставлено ему. Автомат, соединенный с трионом по радио, создаст на
заводе или фабрике по чертежу или модели нужный предмет. Человек получит
все, что хочет, - разнообразную мебель, самую необычную одежду.
формы накопления знаний, к предоставлению каждому возможности пользоваться
любым произведением, и, наконец, к упрощению системы распределения
потребительских благ, и тогда она была бы исключительно велика. Однако она
оказалась значительно более важной и положила начало таким изменениям в
психике людей, о которых первые реформаторы, даже не мечтали.
фелицитологам - ученым, изучающим счастье, - много забот причиняла проблема
уникальности некоторых предметов, бывших произведениями природы или делом
рук человека. Казалось, к этому случаю, и только к нему одному, неприменим
основной принцип коммунизма, гласящий "каждому по его потребностям". На
Земле было много предметов, существовавших в одном или немногих экземплярах:
полотна крупнейших художников, скульптуры, драгоценности. Каждым таким
уникумом мог обладать либо один человек, либо его следовало превратить в
доступную для всех общественную собственность.
удовлетворить всех желающих, но то были бы только копии. Унаследованное от
предыдущих общественных формаций стремление и обладанию породило немало
странностей. Одной из них была так называемая мания коллекционирования.
Лица, страдавшие ею, собирали самые различные предметы, начиная с
произведений искусства и кончая монетами и растениями. Так выглядел один из
тупиков жажды обладания.
растущая продукция благ позволяла каждому получить все, что бы он не
пожелал, независимо от того, нужно ли ему это в действительности или оно
призвано лишь удовлетворить его жажду обладания. Чувство радости, вытекающей
из самого факта обладания каким-нибудь предметом, бессмысленное и даже
смешное для нас, в те годы порождало много проблем, разрешить которые было
нелегко. Говорилось, например, что в будущем у каждого будет так много
разных вещей, что за автоматами, которые будут заботиться о его
собственности, должны будут наблюдать другие автоматы, за этими - еще одни и
так далее. Такова была карикатурная картина развития тех устаревших
представлений, которые были унаследованы нами от предков.
псевдопроблемы. Любой существующий предмет сегодня можно, как говорят,
"иметь по триону". Если, например, кому-нибудь захочется получить картину
древнего художника Леонардо да Винчи, изображающую Мону Лизу, то он может
повесить в своей квартире в рамке телевизионного экрана эту картину,
переданную трионом, и любоваться ее красотой, а потом убрать ее, нажав
выключатель. Проблема "оригинала" была разрешена с того момента, когда
оригиналами стали кристаллики кварца.
систему; даже тот, кто совершает путешествие в пределах орбиты Юпитера,
может пользоваться ею.
однако, по мере того как мы от нее отдалялись, время между посылкой сигнала
и получением ответа непрерывно росло. Когда для получения заказанного
произведения пришлось ждать двенадцать часов, пользование трионами с Земли
практически стало невозможным, и наступил великий момент переключения,
которого все ждали с замиранием сердца.
трионов, значительно меньшим, чем Центральная трионовая библиотека Земли, но
тем не менее насчитывавшим около полумиллиарда экземпляров.
произвести в полдень сотого дня путешествия: по знаку, данному первым
астронавигатором в центральной кабине рулевого управления, включилась
судовая трионовая библиотека, и с этого момента мы были полностью отрезаны
от передач с Земли.
мощные передающие радиостанции обеспечивали бы связь даже когда мы достигли
цели путешествия - созвездия Центавра, но прохождение сигналов становилось
все более длительным. Вначале оно длилось дни, и мы шутя говорили, что
возвращаемой к временам так называемой почты, которая передавала информацию
от человека к человеку через сутки и больше, потом сигналы между нами и
Землей стали идти недели и месяцы, и радиоволна, двигающиеся со скоростью
света, должны были преодолевать все более далекий путь, прежде чем дойти от
нас до Земли. Так росло наше одиночество в межзвездном Пространстве.
традиции. Наши организмы привыкли к ритму сна и бодрствования, несколько
более быстрому, чем на Земле: на "Гее" день и ночь длились по десять часов.
В лабораториях, кабинетах, залах корабля - всюду велась исследовательская
работа.
шесть-семь часов в день; правда, по плану полагался пятичасовой рабочий
день, но этого почти никто не придерживался. Еще на Земле я как врач
советовал людям работать поменьше, но ведь всегда так бывает, что каждый
начинает жаловаться на перегрузку, а когда ему предложишь отдохнуть или
освободиться от части работы, чувствует себя почти обиженным.
говорила мне профессор Чаканджан, седая женщина, руководитель секции
палеоботаники в группе биологов, - Ведь человек должен похныкать, без этого
Русанов Владислав
Посняков Андрей
Белов Вольф
Орлов Алекс
Херберт Фрэнк
Ибсен Генрик