Чтение 27–й страницы книги ~Кононов Варвар~

с лошадью.

- Ну, другой дай! Вон тот, поменьше и полегче!

Хмыкнув, Дрю покачал головой:

- Не игрушки, Мэнсон! А ну, как в ногу попадешь или соседке
в задницу? Вот палку я тебе дам. - Он сунул Киму дубовое древко.
- Маши себе, впечатляйся! А у меня еще есть.

Взвесив дубинку в ладонях и решив, что лучше что-то, чем
ничего, Ким сказал:

- А машину на завтра дашь? Надо мне за город съездить,
проведать кой-кого.

- Машину бери, но с обеда. Утром у меня дела - в институт,
потом заправлюсь и в мастерскую... А в три я ее подгоню прямо к
тебе на Президентский. И пошагаю к Леночке... а может, к
Анечке...

- Ну, спасибо, благодетель!

Они разлили по стаканам, прикончили воблу с крендельками, и
Ким отправился домой. Первую сотню шагов его слегка пошатывало, и
приходилось даже опираться на дубинку, но хмель стремительно
выветрился, словно и не плескалось в животе шесть бутылок пива.
Свернув с Северного проспекта на Энгельса, Ким поинтересовался:

- Твоя работа, Трикси?

"Разумеется, - ответил пришелец. - Твой организм очищен и
приведен в фазу нормального функционирования. Дело несложное -
всего-то окислить спирт в глюкозу".

- Цены тебе нет, дружище, - сказал Ким. - Алкаши бы тебя на
руках носили. Наверно, передрались бы, решая, в кого ты въедешь.

"Хватит с меня одного сантехника, - откликнулся Трикси и
добавил: - Иди помедленнее и держись поближе к домам. Я
сканирую".

- И как успехи? "Пока безрезультатно".

- Ну, не расстраивайся, - утешил его Кононов. - Ты ведь не
только ищешь, ты еще и работаешь. Собираешь информацию о том,
какие на Земле живут уроды.

Впереди замаячило здание торгового центра с многочисленными
вывесками, и Ким, сощурившись, прочитал: "Кафе "Засада", "Пиво
оптом - 24 часа", "Унитазы и ванны из Бразилии", "Секс-шоп
"Руслан и Людмила", "Аптека "Пурген", "ДСО "Киммерия". Последняя
надпись ввела его в задумчивость. ДСО - добровольное спортивное
общество? Дежурный салон одалисок? Дворец садистов-олигофренов?
Диетические супы и обеды? При ближайшем рассмотрении выяснилось,
что ДСО означает "Дом, сад, огород". Оставалось узнать, какое
отношение это имеет к Киммерии.

Магазин был невелик и очень напоминал квартиру Дрю-Доренко,
ибо на стенах висели смертоубийственные орудия - топоры,
блестящие косы и тяпки, зубастые диски для распиловочных станков,
лопаты, ломики и прочий инвентарь. Ким, помахивая дубовой палкой,
прошелся взад-вперед, любуясь стальными лезвиями и остриями и
соображая, что ему больше по нраву, топор или саперная лопатка, а
может, лом или кетмень. Но все эти приспособления казались ему
легковесными по сравнению с рыцарским мечом - лопаты и косы
словно из жести, ломы коротковаты, а тяпка совсем уж штука
несерьезная. Ким было остановился на топоре, но тут за его спиной
послышалось негромкое покашливание.

- Чего желаете, молодой человек?

Повернувшись, Кононов обнаружил старичка-продавца в синем
халате и синей же кепочке с надписью "Lily-boy". На вид ему было
лет семьдесят с хорошим гаком, но держался он бодро.

- Ищу что-нибудь такое-этакое, потяжелее, - сказал Ким.

- Ферштейн! Кувалда вас устроит? Пудовая, для забивки свай?

- Можно посмотреть?

- Отчего же нельзя? Пройдем в подсобку, и посмотрите.

Кувалда нашлась в дальнем углу, за частоколом грабель и
бочкой с садовым варом. Бетонный пол под ней растрескался.

- Давно лежит, - произнес старичок, задумчиво лаская
взглядом слегка проржавевший инструмент.

- Как давно?

- Лет восемь. С той самой минуты, как открыли магазин.

- А почему она здесь валяется?

- А потому, что до прилавка ее не донести. Подниму, и аллее
капут! - объяснил продавец и, подумав, добавил: - Интересует? За
полтинник отдам.

- Интересует, - промолвил Ким, вытаскивая деньги. - Беру!
Заверните.

- Шутник вы, однако, - вздохнул продавец и покосился на
дубинку. - Если хотите, я вам кувалду насажу, и понесете на
плече. Рукоятка у вас подходящая... обстругаем конец, пристукнем
молотком... С этим гешефтом мы живо управимся.

Так и было сделано, а к тому же, когда Ким с натугой
перевернул кувалду и поставил ее на попа, старик закрепил рукоять
железным клинышком. Затем инструмент улегся Кононову на плечи, и
он, постанывая, но чувствуя себя вооруженным до зубов, потащил
его к выходу.

- Не давит? - заботливо спросил продавец, когда они вышли на
улицу. - Может, желаете тачку купить? Но это не в пятьдесят
обойдется, а в пятьсот.

- Дотащу, - прохрипел Ким и, подняв голову к вывеске,
спросил: - А почему Киммерия?

- Какой вы любопытный, юноша... - Старик взглянул на витрину
соседей, где красовались черные ванны и унитазы, и объяснил: -
Киммерия, потому что не Бразилия, не Парагвай и не княжество
Монако. - Он похлопал Кима по спине. - Заходите! Подберу вам
что-нибудь еще, потяжелее или полегче. Выбор у нас неплохой.

Ободренный этим напутствием, Ким свернул за угол, проковылял
до кирпичной стенки, что огораживала баки с мусором, укрылся за
ней и замер, кряхтя и отдуваясь.

"Трикси!"

"Ким?"

"Матрицу Конана, да поживее! Меня сейчас расплющит!"

Джинсы затрещали, рукава рубашки вздулись под напором мышц,
и кувалда разом стала легче перышка. Убедившись, что зрителей
нигде не наблюдается, Ким подбросил ее вверх, поймал за кончик
рукояти и крутанул в воздухе. Ощущение невероятной силы
переполняло его; казалось, он мог сокрушить Китайскую стену одним
ударом, а вторым - вогнать ее обломки в землю. Чудесное, пьянящее
чувство!

"Все в порядке?" - осведомился пришелец.

- Лучше не бывает! Если бегом, так будем дома через полчаса.

"Я же просил помедленнее! Тут тысячи людей, и надо каждого
проверить... Ты с финнов бери пример, финны не суетятся и никуда
не торопятся, - посоветовал Трикси. - Где сейчас твой Конан? В
пиктских землях, вместе с голубоглазой девушкой? Вот и представь,
что бредут они к северу, слушают лесные шорохи и говорят о том о
сем. А главное, не спешат!"

- Ты меня вдохновил, - улыбнулся Ким. - Пожалуй, представлю
и перемещусь... Жаль, под руками ни блокнота, ни компьютера!

"Зачем тебе компьютер и блокнот? Я на память не жалуюсь.
Перемещайся!" - ответил Трикси и замолчал.

* * *

- Мой отец владел землями от Алиманы до самых предгорий и на
треть дня пути вдоль речных берегов, - сказала Зийна. Прошло пару
дней, и они пробирались по вересковой пустоши, заваленной
большими валунами, торопясь укрыться в темневшем неподалеку
ельнике.

- Большие угодья, клянусь Кромом! - откликнулся Конан. - А
ведь ты говорила, что отец твой был небогат.

- Земли наши обширны и красивы, но не слишком плодородны, -
пояснила Зийна. - Есть виноградники и роща апельсиновых деревьев,
есть хорошее пастбище для лошадей и коз, есть лес, где растут
дубы и буки...

- Значит, можно торговать бревнами, - заметил Конан.

- Отец не любил торговать. Он говорил, что это занятие не
для благородного рыцаря, владеющего мечом и копьем. Он был
равнодушен к богатству.

- А зря! Будь он богат, нанял бы много воинов, и тогда
ублюдки с Рабирийских гор побоялись бы приблизиться к вашей
усадьбе. Конечно, золото не главное в жизни, но иногда мешок с
монетами может ее спасти.

- Отец говорил: меч надежнее...

- Правильно говорил! А ошибался он только в одном: мечей
должно быть побольше... - Конан взглянул на солнце, висевшее в
зените, и добавил: - Если бы со мной шли сейчас два десятка
киммерийцев с острыми мечами да секирами, получилась бы славная
потеха! Только шерсть полетела бы от лесных псов, которые гонятся
за нами!

- Ты не жалеешь, что оставил своего слугу на корабле? -
спросила Зийна. - Он выглядел могучим воином...

- Не жалею. Лучше сразиться с сотней пиктов, чем терпеть
рядом с собой эту нечисть!

Голубые глаза Зийны испуганно расширились.

- Нечисть? Почему ты так его называешь?