вопрос чести.
когда Сос посмотрел ему в глаза. - Ну хорошо, а если мы научим тебя
драться без оружия?
драгоценных клятв своих не нарушишь... Подумай, у тебя будет целая
империя!
вслух значило выдать себя. Только выдержка. И терпение.
болью тебя не взять, то найдутся и другие средства. Но я уверен, мы найдем
общий язык. Представь хорошенько...
возвращается.
угрожал? Ты не должен был...
слышат каждое слово. И потому и Сосе он не мог сказать больше того, что
знал уже Боб.
раньше, чем через год. Мне нужно время на подготовку. Нужно многому
научиться.
никогда он не узнает истинной причины. Если кто-то и должен бросить вызов
Солу, то лучше, если это будет друг...
была случайностью. Боб заранее рассчитал. Он знал уже, как тебя
использовать.
больно!
способ, а мы оказались самыми подходящими инструментами. Прости.
Да, теперь мы, во всяком случае, знаем свое место.
чтобы уговорить Сосу раскрыть свои секреты мужчине. Он перенимал удары и
захваты, которые она еще девочкой отработала в племени. Их мужчины
презирали безоружную технику, но женщин, которых легко взять, презирали
еще больше. И матери передавали дочерям секреты борьбы, поднимавшей их
достоинство.
щепы; как раскалывать их голой ступней, головой, локтем. Она показала
уязвимые точки на теле, один удар - и человек обездвижен, искалечен, убит.
Он налетал на нее, словно в ярости, и она снова и снова сбрасывала его на
пол одним неуловимым движением.
больно и стыдно, ему, чьи мизинцы были сильней ее рук. Она показала
усмиряющие захваты, которые проводила одной рукой, сжимая так болезненно,
что он не мог ни вырваться, ни сопротивляться. Она приводила в действие
природные инструменты человека, за своей простотой почти им забытые: зубы,
ногти, пальцы, лоб и даже голос.
разбивать и снимать захваты и мгновенно разгадывать обманные ходы, она
научила его драться, если выведена из строя рука, нога, обе руки, ноги,
глаза. Он преследовал ее с завязанными глазами, стреноженный, утяжеленный
грузом, под действием снотворного. Он взбирался по подвесным лестницам в
смирительной рубашке; привязав руку к ступне, прорывался сквозь густой
частокол штанг. Удары, которые в первый раз сбили его с ног, теперь он
переносил с легкостью, почти незаметно смещаясь, чтобы сделать их
неощутимыми.
поясницы хирург вживил ему гибкие пластиковые щиты, способные выдержать
рубящий удар меча или кинжала. На шею наложил съемный воротник, укрепил
металлическими прутьями полые кости рук и ног, пах закрыл металлической
сеткой. Переделал и лицо Соса, заменив носовые хрящи более надежным
материалом и прошив щеки нейлоновым волокном. Укрепил зубы, надел на них
коронки. Спилив вглубь часть лобной кости, заменил ее выпуклой
металлической формой.
нельзя было узнать прежнего Соса. Ходил он тяжело и неуклюже, превозмогая
боль уродливого перерождения.
тело. Снова взбирался по лестницам, вращался на перекладинах и поднимал
тяжести. Гуляя по коридорам, он старался прямо держать внезапно
потяжелевшее туловище, постепенно ускоряя шаг, пока не исчезли приступы
боли. Подживающие кисти и ступни тренировал, круша деревянные бруски, и
нарастил чудовищно прочные мозоли. Когда Соса изо всех сил обрушивалась с
шестом на его живот, шею или голову, он стоял, как вкопанный, уже ни на
дюйм не сдвигаясь, и только смеялся.
усилием дубиноподобных пальцев скрутил его в спираль. Затем, двумя
пальцами сжав обе кисти Сосы, с улыбкой оторвал ее от пола.
взбираться по лестнице. Она извернулась и ребром ладони резко ударила его
по левой ключице. Но он и глазом не повел.
способствовал благозвучию. - А гориллу я в бараний рог сверну.
вцепившись зубами в ухо, принялась его жевать.
больно тянуться, и она разжала зубы.
Отнеси меня в нашу комнату, Сос. Ты ведь хочешь меня, правда?
а тебе даже трудно сказать, что ты меня любишь.
а она... Я буду думать только о тебе. А ты носи мой браслет. Ну как тебя
еще убедить?
тяжело. Как буду жить без тебя - не представляю.
два года прошло с того дня, когда, с горечью поражения в душе, он
отправился на Гору. Соса больше не было: гора мышц и металла вместо тела,
уродливая маска вместо лица, сдавленный хрип вместо голоса. Ледяной взгляд
сквозь защитные линзы и волосы, обесцвеченные до смертельной белизны.
неудержимо рвались наружу. Безымянный подошел к знакомым местам. Лишившись
имени, он не утратил чувств. Он шагал, глядя по сторонам, и ему казалось,
что все осталось прежним, и даже маленькая птичка сидит на его плече. Как
хотелось бы ему забыть, что он вернулся не человеком, а разрушительным
механизмом! Снова бродить по лесам и ночевать в уюте стоянок, как четыре
года назад. Четыре года, длиною в жизнь и смерть!
с Солом-Всех-Орудий за имя, оружие, и как потом оказалось, за женщину. Не
будь той схватки - насколько иным был бы сейчас этот мир!
Орловский Гай Юлий
Лукьяненко Сергей
Самойлова Елена
Лукин Евгений
Андреев Николай
Круз Андрей