камине, и жар, исходивший оттуда, начинал беспокоить его. Но Эридж не
отступал ни на шаг и не пытался освободить его и от этого испытания.
прятал на своей груди, в складках одежды, лишь жалкий обрубок, на который
с ужасом и уставился Вейни, а Эридж поднял его повыше, чтобы тот мог лучше
видеть.
не мог произнести в этот момент тех слов, которые выражали чувства,
охватившие его. Эридж был очень тщеславен и к тому же очень искусен в
обращении с мечом, луком и арфой.
Вейни сделал непроизвольное движение вперед и уронил кубок с остатками
вина, который покатился, разбрызгивая темные красноватые капли по пыльному
полу.
действительно она?
наполовину маай и обладал холодным и практичным умом, который заставлял
его больше сомневаться, чем принимать что-либо на веру. Возможно поэтому
многие люди из этого рода не отличались чрезмерным почитанием религии.
Трудно было сказать, какая из его сторон победит в конкретный момент:
богопослушный нхи или циничный маай.
они подтверждают, что это действительно она. Но, с другой стороны, ее рана
кровоточит как и у обычного смертного.
голосом, - которые не будут особенно приятными и для Мориджа. Поэтому вам
лучше разрешить нам продолжить наше путешествие, как только она хоть
немного придет в себя. Мы постараемся не причинить вам никаких
неприятностей: ведь если мы уедем, никто уже не будет нападать на эту
землю, преследуя нас. Все внимание Хеймура будет обращено только в нашу
сторону, и ему будет просто некогда связываться еще и с Мориджем. Если же
вы попытаетесь удерживать ее здесь, то ситуация может измениться.
подводить итог прошедших двух лет: один ребенок погиб, и взамен должен
быть убит другой, хладнокровно, по расчету. Эридж был человек настроения,
обладал тщеславием, а иногда и добротой. Это и отличало его от Кандриса.
Но теперь весь его облик скорее напоминал мрачного, совершенно нелюдимого
человека, с лицом покрытом глубокими морщинами вдоль щек и вокруг глаз.
нет никакого смысла ввязываться в борьбу с Хеймуром. Этого никогда не
следует делать, и ты это знаешь очень хорошо.
этой земли. Возможно, что давняя кровная вражда, которая все еще не
утихла, и возможно, что она даже более опасна для них, чем для тебя. Во
всяком случае, я стараюсь говорить тебе только правду.
спрятав обрубок руки в складки одежды, поднял темные глаза, внимательно
глядя на Вейни. А в его взгляде чувствовались твердость и расчет.
тебя, но ты исчез, украв лошадь в Эрде.
Вейни. - Я действительно сбежал от них и взял лошадь, но в обмен на свою.
встал там, обхватив себя руками, чтобы согреться.
приютом там, где никак не должен был этого делать, и слишком поздно понял,
что женщина тоже может иметь все необходимые права, как и лорд-правитель.
Ее предъявление прав на меня полностью соответствовало Закону.
она оставалась под крышей нашего замка. Она не может предъявить здесь
никакие права, а я не намерен предоставлять их ей.
только отпусти нас, чтобы мы могли продолжить наш путь.
Закону?
тебя, что это никак не связано с землей Моридж. Мы завернули сюда только
потому, что подверглись нападению людей из Хеймура.
взглянул в лицо брата, отбросив все высокомерие и надменность: Эридж, по
его убеждению, должен следовать чувству мести, даже несмотря на
гостеприимство, которое он им оказал. - Я клянусь тебе в этом, Эридж, и я,
находясь здесь, не имею ничего против тебя. Если ты отпустишь нас, я
обещаю, что за всю мою жизнь от меня не будет никакого вреда этой земле.
дорогу, поскольку наши запасы почти кончились. Мы уедем тут же, как только
она сможет сесть на лошадь.
потом все-таки перевел хмурый взгляд на Вейни.
последовало жесткое разъяснение: - Я отпущу ее, - сказал Эридж, - с
продуктами, с лошадьми, со всем ее багажом, и она сможет ехать куда хочет.
Но тебя я отпускать не собираюсь. Вот в этом и состоит мое условие.
как потеряла сознание. На каких угодно условиях, илин". Он знал, что это
не делало ей чести, отказываться от него, но, с другой стороны, он знал,
что сама Моргейн испытывала постоянную неотвратимость судьбы, для которой,
казалось, она только и жила. Это было в ее стремлении добраться до
Хеймура, и она была готова, по ее собственным словам, отдать и его жизнь,
если бы это помогло ей переступить через неприступные границы.
я обещаю тебе, что сам вернусь в Моридж.
поклясться мне, что она выйдет отсюда со всем, что было у нас, с лошадьми
и с оружием, и с запасом продуктов, и чтобы ее проводили до любой из
границ, какую она выберет.
ей это, то означает ли это, что никогда не получу никаких бедствий ни с
твоей, ни с ее стороны?
входило в его обещание и поклялся, что выполнит его. Подобную клятву
должен был выполнить человек, даже будучи наполовину маай.
подбросил дров в ослабевшее было пламя, пока огонь не разгорелся с новой
силой. В комнате было тихо. Он огляделся по сторонам, и его взгляд везде
натыкался на вещи Кандриса. Он никогда не придерживался того мнения, что
воспоминания о смерти должны царить вокруг живущих, хотя сам находился на
службе у человека, который по всем данным должен был бы умереть сотню лет
назад. Но относительно этой комнаты он мог сказать, что здесь чувствовался
определенный страх, или грех, или какие-то необъяснимые силы духа
Кандриса, из-за чего здесь не ощущалось уюта.
двора. Он подошел к щели в ставнях окна и взглянул через нее. Первое, что
он увидел, были уже оседланные Черный и Сиптах, вокруг которых суетились
люди.
присутствующих забралась в седло. Она с трудом держалась в нем, еле-еле
перебирая в руках поводья.
состоянии ее выпроваживают из замка. Эридж, видимо, рассчитывал, что она
умрет по дороге.
окна и закричал, обращаясь к ней:
вверх и долго шарила глазами вдоль высоких стен. - Лио!
к окружавшим ее, и по ее облику он понял, что она выражала им свое
возмущение, получая в ответ лишь выражение молчаливого замешательства.
Постепенно почти все отошли от нее, кроме тех, кто должен был следить за
лошадьми.
что она готова взяться за оружие и быть убитой, не зная существа
происходящего.
Акунин Борис
Ильин Андрей
Андреев Николай
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Самойлова Елена