восхищения.
Но это вам не поможет. Неужели вы полагаете, что сумеете меня убедить в
таком нагромождении лжи на основании каких-то непонятных изображений? Это,
- он потряс в воздухе листом бумаги, - ничто! - Он бросил листок так
далеко, как только мог. Тот полетел по воздуху.
листку, Раньи вскочил со своего места и двинулся вперед.
Первый-по-Хирургии отлетел в сторону, когда Раньи мощным ударом сбил его с
ног.
быстро, что стражники даже не сумели отреагировать. Вытянутыми твердыми
пальцами он ударил в горло большему из стражей. Тот упал тяжело, будто его
оглушили бревном. Его товарищ попытался достать оружие, но пленник резким
ударом пятки нанес ему сокрушительный удар по лицу.
ли он выбраться наружу? Он надеялся, что его ценность как представителя
редкой расы спасет ему жизнь. Он был готов побиться об заклад, что приказ
подразумевал лишь то, что его надо напугать, но не убить.
за металлическим столиком, пол помещения был выложен камешками. Чрез
стеклянные стены были видны подземные помещения, которые он помнил с
первого дня своего прибытия сюда. Можно было различить несколько машин.
Но, - что более важно, - внешняя дверь была открыта. Снаружи виднелось
солнце, небо, облака, растительность.
Раньи бежал мимо стола и был уже на полпути к выходу, когда нижняя часть
его правой ноги онемела.
в отчаянии стремясь к выходу. Взглянув через плечо, он увидел двух
человек, которые стреляли по нему. Он не стал терять времени, сосредоточив
все свои усилия на движении. Если он успеет выйти и завладеть одним из
аппаратов, то сумеет выбраться, пока они не перекроют туннель. Паралич же
быстро пройдет. Он попытался внушить себе, что должен бежать на одной
ноге, что должен подняться над поверхностью.
каменный пол. Вейс, сидевший за столом, еще не двигался, пара
техников-гивистамов нерешительно стояли в дверях и красноречиво
полязгивали зубами, беспомощно глядя на лежащее без движения тело.
глаза он увидел пару ног. Повернувшись, он узнал стражника, которого
ударил в горло. Выражение на его лице, когда он поднял свою ногу, было не
просто враждебным.
надо делать. И все потому, что я не похож на тебя. Я, возможно, обычный
солдат, но я цивилизованный ашреган. А ты - всего лишь человек.
гивистамы прошмыгнули через комнату и исчезли в коридоре.
Он поглядел назад. Другие охранники шли закрывать ворота и блокировали
дальний коридор. Трясясь, но уже очнувшись от беспамятства, вейс нервно
говорил что-то в свой транслятор на разных языках.
исследователей. Собравшись за спинами стражей, они бормотали и указывали
на Раньи, очевидно, опасаясь как бы их ценный экземпляр не пострадал еще
больше.
самом деле хочу тебя как следует двинуть. Один разок нецивилизованно, как
следует - прямо по почкам. Конечно, если у тебя есть почки. Если все эти
умники правы, то у тебя такие же почки, как и у меня. Но я слишком долго
ждал, а теперь слишком много свидетелей.
отвращением, как на нечто вызывающее крайнее омерзение.
захотел как следует его ударить.
концепция!
Раньи под мышки и поставил на ноги. В мышцы как будто впились тысячи
иголок. Но охранник заставил его двигаться по кругу, чтобы вернуть ногам
чувствительность.
не внушали ему ни малейшего сострадания.
будет вокруг никаких крыс и ящериц, которые бы тебя защитили.
стража.
улыбнулся.
Раньи задумчиво поглядел на нее, но страж ткнул стволом ему в спину.
нервничают. Иди. Если ты снова что-нибудь учудишь, если ты только
взглянешь на меня, я тебя ударю там, где всего больнее, коли уж мы с тобой
одинаково устроены.
в ту комнату, откуда так стремительно, но неудачно бежал. На этот раз
дверь за ним была плотно заперта.
Она попыталась положить руку ему на плечо, но он сбросил ее. Она села на
место.
он. - Хотя, если вы желаете меня поразвлечь, есть и более легкие способы.
Но не думайте, что сумеете когда-нибудь убедить меня в том, что я являюсь
чем-то иным, чем я есть на самом деле.
Даже нынешняя вспышка ярости это доказывает. Ни один ашреган, подвергшийся
или не подвергшийся изменениям, не зашел бы так далеко.
гивистам кажется, хорошо перенес случившийся с ним неприятный эпизод. - Я
не думаю, что мы сумеем убедить вас словами или картинками, - сказал он
Раньи. - В вас слишком укоренилось это убеждение. Нам нужно сделать что-то
другое.
питьем или с едой, или оно было распрыскано в воздухе его комнаты.
Почувствовав вдруг необычайную сонливость, он попытался бороться с ней,
громко кричать, биться о стены, делая все возможное, чтобы не заснуть.
вдруг потребовалось усыплять его. Может быть, они собираются перевезти его
в другое место и, помня его последнюю попытку бегства, решили не
рисковать. Зная свое состояние ума и свои способности, он тоже не стал бы
рисковать на их месте.
конце концов Омафил был цивилизованным местом. Интересно, как бы с ним
поступили люди? Эта неприятная мысль была последней, которая пришла ему на
ум, перед тем как впасть в глубокий сон.
разбросанными по учреждению и по всему Омафилу.
присутствующих, но не для того, чтобы проводить операцию, а чтобы
советовать и наблюдать. Она большей частью преподавала, и давно потеряла
необходимые для проведения операции навыки. Но она участвовала в изучении
Раньи с самого начала и понимала, что его присутствие будет помогать
окружающим.
степени опытному о'о'йану. Оба они являли собой цвет медицинских
достижений Узора.
операция будет проводиться на человеческом мозгу, ни один человек на ней
не присутствовал. Никто из них не обладает точностью, которой обладают
Семенова Мария
Конюшевский Владислав
Шидловский Дмитрий
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Березин Федор